— Я бы хотел с нею поговорить, — сказал Барден.

— Не выйдет, — чрезвычайно весело ответил Хэншо. — Если только не наденете белый халат. Она сейчас четвертого рожает. Я-то подумал, вы мне как раз оттуда звоните с радостными вестями…

Через миссис Ингрэм инспектор вышел на Джиллиан Ингрэм, ныне миссис Блумфилд. Она ничего не знала о Маргарет Парсонс, разве что смогла вспомнить, что в школе та была хорошенькой и строгой, любила читать и была довольно застенчива.

— Говорите, хорошенькая?

— Да, она была хорошенькой, своеобразно привлекательной… Да, понимаю, я видела газеты. Но вы же знаете, что с годами облик меняется.

Барден знал, но все равно был удивлен.

Энн Келли уехала в Австралию, Марджори Миллер…

— Моя дочь погибла в автомобильной катастрофе, — последовал резкий ответ; в голосе звучала вновь пробудившаяся боль. — Я думал, что в полиции об этом знают.

Барден вздохнул. Пентесмен, Проби, Роджерс, Сакс… Только в местном справочнике полицейский нашел двадцать шесть Стивенсов, сорок Томасов, пятьдесят двух Уильямсов, двенадцать Янгов. На обзвон всех их уйдет добрая часть дня и весь вечер. Клэр Кларк могла бы помочь ему. Он закрыл справочник и поехал в коттедж «Нектарин».

Когда Инге Вольф впустила Вексфорда в холл, французские окна были открыты, и из сада доносились вопли ссорящихся детей. Он прошел следом за нею по лужайке и поначалу не увидел никого, кроме двух девочек: старшая была точной миниатюрной копией матери — светлоглазой и рыжей, младшая оказалась толстой и светловолосой, с веснушчатым личиком. Они дрались за лодку-качели, красно-желтую ярмарочную штуковину с кроликом на носу.

Инге с криком бросилась к ним.

— Вы девочки или невоспитанные мальчики? Вот полицейский за вас пришел!

Но дети только сильнее вцепились в веревки, и Димфна, которая стояла, стала пинать сестру в спину.

— А если он полицейский, то почему не в форме? — спросила она.

Сзади послышался смех, и Вексфорд резко обернулся.

Хелен Миссал лежала в гамаке, натянутом между шелковицей и стеной беседки и потягивала чай без молока из стакана. Сначала он увидел только ее лицо и медово-загорелую руку, свисавшую через край гамака. Затем, подойдя поближе, понял, что она загорает. На ней был только купальник-бикини, белоснежная восьмерка и треугольник, выделявшиеся на ее золотистой коже.

Вексфорд был застигнут врасплох, и его раздражение переросло в гнев.

— Хватит! — сказала она. — Теперь я понимаю, как чувствуют себя лисы. Они не в восторге.

Ее мужа рядом не было, но из-за темно-зеленой кипарисовой изгороди доносился гул газонокосилки.

— Не могли бы мы зайти в дом, миссис Миссал?

Хелен чуть помедлила. Вексфорду показалось, что она прислушивается к чему-то — возможно, к шуму из-за изгороди. Косилка замолкла, и когда женщина затаила было дыхание, гудение возобновилось снова. Она перекинула ноги через край гамака, и старший инспектор увидел золотую цепочку на ее левой щиколотке.

— Полагаю, — сказала Хелен, — выбора у меня нет, так ведь?

Она пошла впереди. Миновала открытые двери, двинулась через прохладную столовую, где Куодрент тогда рассматривал вино, и вошла в комнату с рододендронами. Там она села и сказала:

— И что на сей раз?

Было нечто вызывающее и в то же время презрительное в том, как Хелен демонстрировала свою наготу на фоне розово-зеленого ситца. Вексфорд отвел взгляд. Она была у себя дома, и вряд ли он был вправе приказать ей пойти и накинуть что-нибудь на себя. Вместо этого полицейский достал фотографию и протянул ей.

— Почему вы сказали мне, что не знаете эту женщину?

Страх ушел из ее глаз, и они вспыхнули удивлением.

— Но я не знаю ее.

— Вы вместе учились в школе, миссис Миссал.

Хелен схватила фотографию и уставилась на нее.

— Нет… — Ее волосы рассыпались по плечам, ярко-рыжие и блестящие как новый пенни. — По крайней мере, я ее не помню. То есть здесь она намного старше меня по виду. Наверное, она была в шестом классе, когда я была в первом… Не знаю.

— Миссис Парсонс было тридцать лет, — жестко сказал Вексфорд, она ваша ровесница. Ее девичья фамилия Годфри.

— Обожаю эти слова — «девичья фамилия»… Так снисходительно, не правда ли? Да, старший инспектор, теперь я вспомнила. Но она постарела. Так изменилась…

Внезапно она улыбнулась, на лице ее отразился чистейший самодовольный триумф, и Вексфорд изумленно подумал, что эта женщина ведь ровесница той убогой домохозяйки, труп которой они нашли в лесу.

— Очень жаль, что вы не смогли этого припомнить во вторник вечером, миссис Миссал. Вы выставили себя в очень неприглядном свете, во-первых, сознательно солгав инспектору Бардену и мне и, во-вторых, скрыв важные факты. Мистер Куодрент объяснит вам, что я в полном праве обвинить вас в соучастии в…

— Да что вы ко мне привязались? — мрачно перебила его Хелен Миссал. — Фабия тоже ее знала, как и… ну, много кто.

Но я спрашиваю вас, — сказал Вексфорд. — Расскажите мне о ней.

— Если я расскажу, — сказала она, — вы пообещаете отстать от меня и больше не приходить?

— Просто расскажите правду, мадам, и я с удовольствием уйду; я занятой человек.

Хелен закинула ногу за ногу и погладила колени. Колени у нее были как у девочки, которая никогда не лазила по деревьям и всегда мылась в ванной.

— Мне не нравилось в школе, — доверительно сказала она. — Там нас так строго держали, если вы понимаете. Я все умоляла папу забрать меня оттуда в конце первого полугодия в шестом классе…

— Маргарет Годфри, миссис Миссал.

— О да, Маргарет Годфри. Ну, она была серая мышка — разве не очаровательные слова? Я вычитала их в одной книжке. Пустое место. Она была как бы на обочине, не слишком умная и не особо красивая, да и во всех отношениях не особо. — Она еще раз глянула на снимок. — Маргарет Годфри… Знаете, я едва могу поверить.

Я бы сказала, что вот ее убили бы в последнюю очередь.

— А кого в первую, миссис Миссал?

— Ну, кого-нибудь вроде меня, — хихикнула она.

— Кто были ее друзья, с кем она водилась?

— Дайте подумать. Энн Келли и еще хилая прыщавая сучка по фамилии Бертрам, и Дайана как-бишь-ее-там…

— Дайана Стивенс.

— Господи, да вы же все знаете!..

— Я имел в виду мальчиков.

— Не знаю. Мне своих с лихвой хватало. — Она посмотрела на него, вызывающе надув губы, и Вексфорд впервые с какой-то жалостью подумал, что с годами, когда ее красота увянет, эта игра в девочку превратится в карикатуру.

— Энн Келли, — сказал он. — Дайана Стивенс и девушка по фамилии Бертрам. А Клэр Кларк, миссис Куодрент? Они могут вспомнить ее?