ли, как обещал ранее во время их импровизированного кофепития утром.

Затем девушки прошли в зал, и он уже не мог видеть их из автомобиля.

В голове у него крутилась фраза Амаль: «Я хочу, чтобы ты был счастлив».

Она на самом деле так думает? Если да, то почему отказала ему год назад? Они были бы сейчас женаты и счастливы вместе.

Амнезия не могла так сильно изменить ее. В глубине души она все та же. Та самая Амаль, которая верит, что семья незыблема и ее нужно беречь, несмотря ни на что. Амаль, которая мечтала улучшить жизнь соседей и жителей Харгейсы, построив новую больницу по своему проекту. Амаль, которая вдохновляла его на рискованные поступки, ему не свойственные. С ней рядом он чувствовал себя смелым. Он чувствовал себя непобедимым.

Вся неделя, что они провели вместе, доказывала, что для него ничего не изменилось. Он попрежнему недостаточно хорош для нее.

— Ничего не понимаю, — растерянно повторяла Амаль в который раз, оглядывая сидящих за столом, — он был позади меня.

— Я пойду посмотрю еще раз, — сказала Зоя, поднимаясь из-за стола.

Прошло совсем немного времени, прежде чем Зоя вернулась. Ее опущенный взгляд и хмурый вид подтвердили подозрения Амаль: Мансур сбежал, оставив ее со своей семьей.

Она отпила воды со льдом из стакана.

Стол был накрыт, но никто не притрагивался к еде, потому что дожидались Мансура, чтобы вместе приступить к ужину.

Но его не было.

— Мне жаль, — произнесла Амаль, оглядывая собравшихся. — Я не… — Она замолчала, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

Если бы знала, что Мансур так себя поведет, она ни за что не стала бы его уговаривать на этот ужин. Оказывается, она совсем его не знает. Может быть, это и к лучшему, что он продемонстрировал свое подлинное лицо.

Как она могла полюбить человека с такой гордыней? Он судит этих добрых людей исключительно по их связи с его отцом. Но ни Зоя, ни ее сестры не виноваты, что у них с Мансуром общий отец. Они не выбирали его в сводные братья. И тем не менее выразили готовность принять его в свою семью.

— Можно перенести ужин, — предложила Зоя.

Она выглядела огорченной и смущенной отсутствием Мансура. Все остальные казались такими же встревоженными.

— Нет, — решительно возразила Амаль. — Мы поужинаем, как и планировалось, если вы все не против.

Зоя перевела фразу на амхарский для матери, и та согласно кивнула. Остальные тоже согласились.

Все приступили к еде. К тому времени, когда ужин был в самом разгаре, Амаль почувствовала себя намного лучше из-за своего решения остаться и упрямо наслаждалась ужином, от которого Мансур так грубо отказался. Но она не могла не задаваться вопросом, все ли с ним в порядке.

Вскоре к ней наклонилась Зоя и прошептала с акцентом по-сомалийски:

— Ты в порядке?

Амаль совсем не удивилась. Она знала, кто научил Зою языку. Конечно, ее отец. Родной язык еще больше напомнил ей о доме и о Мансуре, который, несмотря ни на что, занял прочное место в ее сердце.

— Иди, — еще тише сказала Зоя. — Отыщи Мансура и скажи, что мы на него не обиделись. Пожалуйста.

Амаль поднялась, тихо поблагодарила Зою и вышла, заметив вопросительные взгляды собравшихся. Но Амаль знала, что Зоя все уладит.

На выходе она чуть не врезалась в того, кто открывал дверь снаружи. Извинения, которые она начала произносить, оборвались, когда она увидела, кто это.

Амаль вытаращила глаза на Мансура, ошеломленная тем, что он входит в ресторан. Учитывая, что он был не в восторге от идеи семейного ужина и не появился к началу их трапезы, Амаль предположила, что он бросил ее.

Подступивший к горлу ком не давал ей вымолвить ни слова.

— Я нигде поблизости не мог припарковать машину, пришлось искать платную стоянку, это заняло гораздо больше времени. Я не успел тебя предупредить.

Амаль с облегчением прижала руку к сердцу. Хорошо, что с ним все в порядке. Но она понимала, что главное испытание впереди.

Амаль слабо улыбнулась:

— Я была уверена, что ты идешь следом за мной. А прошло уже почти полчаса…

— И ты подумала, что я тебя бросил? — спокойно спросил Мансур.

Она виновато кивнула.

— Мне нужно было догадаться, что тебя что-то задержало, — призналась Амаль.

Он пристально на нее взглянул.

— Прости, — прошептала она.

Амаль чувствовала себя виноватой. Ее губы дрожали, а глаза увлажнились от непролитых слез.

Сколько раз она была готова расплакаться в его присутствии? Черт. Он из кожи вон лез, чтобы угодить ей, чтобы она чувствовала себя комфортно и счастливо, а она снова готова расплакаться. Мансур стиснул зубы.

Глаза Амаль расширились, и он запоздало осознал, что это может выглядеть так, будто он слишком зол, чтобы принять ее извинения.

— Я понимаю, почему ты так подумала. Это была целая проблема — найти парковку.

И так оно и было, но он также надеялся, что ему, возможно, не повезет и, следовательно, не придется присутствовать на ужине. Это было бы идеальным оправданием. Парковки нет. Никаких семейных посиделок.

Стараясь скрыть разочарование на лице, он посмотрел туда, где их ждали Зоя и ее семья.

— Не слишком ли поздно сделать заказ?

Улыбка Амаль, такая солнечная и полная надежды, обострила его чувство вины. У него заныло сердце. Она действительно хотела, чтобы он поладил со своей большой семьей. Но ему это казалось совершенно невозможным.

Она направилась к столу. Он изучал Амаль, пока она рассказывала, почему он так поздно пришел на ужин. Зоя просияла от этого объяснения. От него не ускользнуло облегчение, с которым она сжала руку своего жениха через стол.

— Я так счастлива, что ты здесь, — сказала ему Зоя, как только Амаль закончила.

Она улыбнулась так искренне и открыто, что он внутренне поежился под давящим грузом вины. Интересно, стала бы она улыбаться, если бы знала, что он здесь исключительно из-за желания Амаль. Именно Амаль он хотел сделать счастливой, потому что продолжал ее безнадежно любить.

Зоя представила свою семью.

— Мои сестры, — сказала она, и Мансур кивнул, когда та назвала их.

Их имена не задержались у него в голове. Он смотрел на пожилую женщину, сидящую напротив него. Окруженная своими дочерьми, она кивнула и улыбнулась, когда Зоя сказала что-то на амхарском. Но именно материнский блеск радости в ее глазах заставил его замереть.

— Мама говорит, что давно хотела с тобой встретиться, — сказала Зоя.

Мансур молчал и вдруг почувствовал, как Амаль пнула его ногой под столом.

— Рад познакомиться, — процедил он сквозь зубы.