Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не обнаружил ничего подозрительного. Ни открытых окон, ни попыток забраться внутрь. С гаражом и чёрным входом тоже полный порядок. Но на подоконнике кухни я нашёл вот это…
Муж моей покойной сестры протягивает мне коробочку. Я открываю её и вижу обручальное кольцо с огромным бриллиантом. Дурное предчувствие пронизывает меня насквозь.
– Мама… Перезвони соседу, спроси, как выглядела мужчина, стоявший под окнами. Высокий, широкоплечий брюнет в тёмном костюме?
Мама перезванивает соседу. Я нетерпеливо вырываю телефон у неё из рук, и за пару минут разговора мои опасения подтверждаются. Я торопливо прощаюсь, благодаря соседа за бдительность, и трясущимися руками набираю номер Алекса.
– Джен, в чём дело? – хмурится Остин.
– Ещё не знаю. Но мне кажется, что он был здесь. Мой парень. Возможно, он увидел что-то в неподходящий момент и напридумывал себе всякого. Или просто решил, что я обманываю его. О, ну же! Ответь! – умоляю вслух. – Не отвечает!
Я бросаю телефон и не знаю, что мне делать дальше.
– Сядь, – властно приказывает Остин. – Успокойся. Стресс губителен для беременных. Мы всё выясним…
Но выяснять не приходится. Мой телефон снова начинает звонить. Незнакомый номер. Незнакомый женский голос. Девушка сообщает, что Александр Торн доставлен в больницу без сознания и с огнестрельным ранением. Мой контакт записан в телефоне Алекса, как «любимая». Поэтому в первую очередь позвонили мне.
Алекс в больнице. Без сознания. Он ранен…
Глава 23 Дженнифер
– Где он? Как он себя чувствует?
Мой голос гремит в коридорах переполненной больницы. Здесь, как всегда, шумно и многолюдно. Врач, оперировавший Алекса, заявляет, что угрозы для его жизни уже нет, но он пока без сознания и помещён в реанимацию. Как только очнётся, мне сообщат.
Я сажусь на диван в коридоре. Между ладоней зажат картонный стаканчик с горячим шоколадом. Его жар обжигает мои пальцы, но внутри меня царит вечная мерзлота. Остин где-то рядом. Он выясняет подробности. Потом муж моей сестры садится рядом и приобнимает меня за плечи дружеским жестом.
– Офицер полиции помог прояснить, как всё произошло. Он был у дома твоих родителей. Вне всяких сомнений. Потом нанял таксиста и поехал в бар. Заплатил водителю, чтобы тот катал его по округе. Твой парень явно увидел нас с тобой и сделал неверные выводы. Он решил напиться. Посетил не один бар. Потом у таксиста почти кончилось топливо в баке, и он заехал на заправку. Александр вошёл в магазинчик, чтобы купить что-то. Он едва держался на ногах. Но в этот момент какой-то торчок решил ограбить заправку. Он вытащил пушку и угрожал ею. И… – Остин делает паузу. – Твой парень решил погеройствовать. Он напал на грабителя и пытался выбить у него пистолет. Завязалась драка. Пистолет выстрелил. Одна пуля попала в протез… Вторая чуть выше – в бедро. – Остин, помолчав, добавляет: – Грабителя задержали. Твой парень вырубил его, связал и только потом рухнул без сознания. Он герой.
– Да, мой Алекс – лучший! – всхлипываю я.
– Он потерял много крови, но жить, несомненно, будет, – приободряет меня Остин.
Мы проводим целую ночь в коридоре больницы. Я не смыкаю глаз. Беспокоюсь за Алекса и молю небеса, чтобы у меня хватило красноречия объясниться. Я больше не буду молчать и расскажу всё без утайки.
* * *
На следующий день врач говорит, что Алекс пришёл в себя, и разрешает мне войти к нему в палату. Минут на пять, не больше. Я привожу себя в порядок перед зеркалом в туалете, а потом несусь на встречу к любимому.
Алекс лежит в палате. Побледневший, но живой! Он сразу же замечает меня, застывшую на проходе. Его глаза вспыхивают очень ярко, но сразу же гаснут. Потому что за моей спиной маячит высокая фигура Остина.
Я подбегаю к постели любимого и хватаюсь за его пальцы.
– Алекс, я люблю тебя! Больше всего на свете. Ты – мой единственный мужчина.
– Но у тебя… есть ребёнок от него, – мрачно кивает в сторону Остина Алекс.
– О боже. Нет! С чего ты это взял?
– Я стоял и слышал, как девочка называла тебя мамой, а его – папой… – слабым голосом произносит Алекс.
– Если бы ты постоял под окнам еще минуту, приятель, то услышал бы, как мы говорим о том, что у меня есть девушка. Но я не спешу знакомить её ни со своей дочуркой, ни с семьёй моей покойной жены, – говорит Остин, выделяя слова «покойной жены». – А обращение «мама» – это всего лишь игра. Ты же видел, как она разливала нам чай, верно? Мы играли в семью. Только и всего.
– Это правда? – спрашивает Алекс.
– Да. Да, Алекс. Я люблю тебя. Прости, я виновата, что солгала. Я заранее купила билеты на самолёт, чтобы навестить семью. Я навещаю её всего раз в год в годовщину смерти моей сестры. Я не хотела, чтобы ты летел со мной, потому что у нас в семье до недавнего времени всё было неспокойно. Мой отец пил и винил меня в ее смерти… – объясняю я. – Так было три года подряд. Я не знала, будет ли так сейчас. Я полетела одна. Я хотела тебе сказать, но привыкла держать это в себе. Поэтому рассказала лишь часть правды. О том, что отец сломал ногу…
Мой голос то и дело прерывается рыданиями и всхлипываниями. Но Алекс сжимает мои пальцы всё крепче и крепче, а потом манит меня к себе рукой и вынуждает лечь лицом на его грудь.
– Я кретин, – выдыхает он. – Не плачь, малышка. Я прошу у тебя прощения за то, что заставил тебя переживать. Увидев вас, я подумал о самом худшем варианте. Я поторопился и позорно сбежал… – Алекс целует мои волосы, потом поднимает лицо и начинает целовать щеки, мокры от слез, глаза и губы. – Я люблю тебя, малышка. Я люблю тебя, Джен.
Остин прочищает горло и подходит к кровати Алекса, ставя на покрывало коробочку с кольцом.
– Кажется, это твоё, приятель. Сделай её счастливой. Она этого заслуживает. И ты, по всей видимости, тоже…
Алекс раскрывает коробочку. Его губы изгибаются в смущенной улыбке:
– Из-за ранения я не могу преклонить колено. Но это временно!
– Ерунда, – всхлипываю я.
– Дженнифер Оуэн, – торжественно произносит Алекс. – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Будь моей женой…
– Да! – говорю сквозь слёзы счастья. – Да, я согласна!
Алекс надевает мне на палец кольцо и притягивает к себе за шею:
– Иди ко мне, сладкая! – шепчет
