– Ну что ж, чай выпит…

Далее хозяйка собиралась сказать, что, мол, пора и по домам. Но не успела.

Андрей встал, деловито одернув пиджак, сгреб ее в охапку и смачно поцеловал в губы. Обалдев от неожиданного поворота, Таня даже не успела правильно отреагировать, так как, запечатлев на ее устах брежневский поцелуй, Плюхин отстранился и спросил:

– А где кровать?

Татьяна хотела страстей, эмоций и ярких впечатлений. По ее мнению, мужчина должен был хотя бы разволноваться. Плюхин же сделал все сосредоточенно и быстро. Так быстро и четко опытный столяр забивает гвоздь. Бум-бум – и ваш табурет в порядке, получите-распишитесь, деньги в кассу…

Закончив нехитрое действо, кавалер похлопал Татьяну по плечу и отправился в душ. Пока он там булькал и фыркал, в Татьяниной душе рождались вопросы. Они, как амебы, бурно делились и разрастались, норовя выплеснуться волной девичьего негодования. Чтобы не начать скандалить, Татьяна сжала губы и лишь вопросительно уставилась на вернувшегося кавалера. Она так требовательно сверлила его глазами, что Плюхин глубокомысленно сморщил лоб, но никаких комплиментов или банальных заверений в том, что такого у него никогда не было, не последовало.

– Андрей, я тебе нравлюсь? – шумно втянула воздух Таня, опасаясь, что сейчас разревется.

Все получилось как-то унизительно и неожиданно. И в душе было пусто и неуютно, как после посещения гинеколога, когда в кабинете вместо привычной Нинванны или Эммы Карловны обнаруживается бородатый дядька с ручищами мясника.

– Ты приятная девушка, – произнес Андрей. То ли он ее утешал, то ли сочувствовал ей.

– И? – потребовала ясности Таня.

– А что еще? Ты не расстраивайся. Если тебя чем-то обделила природа в одном, то в другом она непременно это компенсировала. У тебя отличная деловая хватка. И не в сексе счастье. – Плюхин ловко стянул со стула вещи и выскользнул из комнаты. Через пару минут он крикнул из коридора: – Танюша, закрой, пожалуйста, за мной дверь! До завтра!

– Что это было? – очумело спросила себя Татьяна. – Это кто кого разочаровал в результате? И кого обделила природа?

Она долго крутилась перед зеркалом, нашла множество внешних дефектов, заподозрила наличие еще большего количества внутренних и совершенно упала духом.

И как это все объяснить Валентине, если она сама не разобралась в том, что думал об этом инциденте Андрей?

Страдальчески засопев, Татьяна призналась:

– Наверное, он тоже не в восторге. А вдруг я себя переоцениваю? Ведь не просто так от меня мужики сбегают!

– Ну, тогда попробуй снова, – великодушно предложила Валя. – Чтобы он сначала проникся, а потом пожалел, когда ты его бросишь. Если у вас с самого начала такая ерунда, то дальше будет только хуже.

– Меня плющит от одной только мысли повторить это все, – сообщила Татьяна.

– Вот видишь! – обрадовалась Фуфаева. – Все прояснилось.

– Бери деньги, как психоаналитик, – грустно посоветовала ей Татьяна. – Значит, я опять без мужика?

– Ну, не мужик и был.

– Если перебрать все неудачи последних лет, то у меня каждый раз именно что-то похожее и получалось по результату – «не мужик и был»! Это же сколько лет воздержания! Ладно, спасибо за помощь.

– Не забудь, ты за Ромой бдишь!

– А что мне остается делать? Буду за чужим бдить, пока своего не найду.

Ветер тихонько шевелил кроны деревьев и легко скользил по траве. Юлька с Вадимом лежали посреди огромного луга и смотрели в небо.

– Я чувствую себя абсолютно счастливой, – сдвинув брови, сообщила Юлька. – Если представить, что счастье – это жидкость, то я чаша, полная до краев. И меня нельзя шевелить, иначе все расплещется.

– Ого! – Вадик приподнялся на локте и насмешливо прищурился. – Совсем-совсем нельзя шевелить?

Она кокетливо прикрыла глаза:

– Даже не знаю.

– Ну ладно, шевелить больше не буду, чашка ты моя! – Он сорвал ромашку и осторожно вставил Юльке в волосы. – Красиво излагаешь. Книжки писать не пробовала?

– Пробовала. Я вообще-то стихи пишу, но хочу – книгу.

– Да ну! – Вадим сел. – Это я сейчас тут с будущей литературной звездой покос мну?

– Ага. Гордись.

– И как? Издают?

Вспомнив несколько стихотворений, изданных «за спасибо» в паре журналов и одной газетке, Юлька солидно кивнула. Отчаянно хотелось похвастаться. Чтобы Вадик не думал, что она простая, скучающая домохозяйка, от нечего делать рифмующая стишата. Нет, она самодостаточный человек, публикующийся автор. И вообще, однажды ее книгу издадут!

– А как же, – нескромно отозвалась будущая звезда. – Конечно. Иначе – зачем писать?

– Да, – уважительно протянул Вадим. – А я думал, ты просто…

– Что? – насторожилась Юлька.

– Ну, девчонка, студентка, – улыбнулся он. – А тут вон оно что!

– Да ну тебя. Давай забудем, – великодушно спустилась с Олимпа Юлька. – Считай, что я просто студентка.

– Надо бы ягод купить на станции, студентка, – лениво потянулся Вадим и пощекотал Юльку травинкой.

Она блаженно улыбнулась и перевернулась на живот, из-под полуприкрытых век разглядывая его рельефное тело.

– Да, – согласилась Юлька.

Конечно, если ты ушла на полдня за ягодами, то нужно принести хоть чуть-чуть. Правда, был шанс, что увлеченный диссертацией и шахматами Дима даже не спросит, где добыча, но рисковать не хотелось. Наличие в доме Мити вообще отравляло Юльке жизнь. Было стыдно, неловко, неудобно и тягостно. Обманывать наивно улыбающегося мужа, переживавшего за ее пошатнувшееся здоровье, было подло. Юлька чувствовала себя последней предательницей и мучилась. А от этого она просто ненавидела мужа. Митя раздражал ее всем: заботой, сутулой спиной на фоне монитора, манерой читать в туалете и петь во время бритья.

– Пошли? – Вадим легко встал и протянул Юльке руку. Он стоял на фоне голубого неба, такой огромный, такой красивый, что она едва не заплакала от счастья.

– Юленция! – Митя вылетел ей навстречу, едва не кувырнувшись с крыльца. – У меня идея!

– Идея? – рассеянно пробормотала она, помахав у него перед носом корзинкой, на дне которой перекатывалась земляника. – А у меня ягоды. Только их мало.

– Зая, ты, наверное, совсем тут замучилась от скуки. Но ты стоически молчишь и не жалуешься. А я, черствый, эгоистичный книжный червь, совершенно забросил свою терпеливую, юную и прекрасную жену. Желаю исправиться!

– Как? – опасливо попятилась от него Юлька, мучительно прикидывая, на что намекает муж: опять на супружеский долг или он что-то заподозрил?

– Поехали в город! Я приглашаю тебя в ресторан!