– Сейчас Олесюнаберу, она все сделает, – тем временем вещала в трубку Ряжская. – Помнишь девушку, что тебе одежду в больницу привозила?

Ну а как же. Конечно, помню. И с одеждой, и без нее.

– Хорошо, жду.

– Вечером я в офис загляну, если еще будешь там – выпьем кофейку и поболтаем кое о чем, – уведомила меня Ольга. – Надо мне с тобой пару важных моментов обсудить.

Не успела оклематься, как у нее уже новые проекты в башке сформировались. Нет, эта женщина точно не умрет своей смертью.

Но что у нее не отнять – слово с делом не расходится. Через пять минут я вышел из лифта на нужном мне этаже, где буквально нос к носу столкнулся с той самой Олесей, которую мы с Ряжской в разговоре вспоминали.

– Добрый день, Александр Дмитриевич, – одарила меня очаровательно-интимной улыбкой эта красотка. Вот они, давно забытые мной офисные интонационные полутона. Совсем короткой и обманчиво незамысловатой фразой девушка смогла довести до моего сведения целую речь. Слова тут только занавес, за представление отвечают глаза, улыбка и голос. Мне только что дали понять, что Олеся на самом деле сердечно рада нашей новой встрече, она не забыла то, что между нами произошло в клинике, но ни в коем случае не желает закладывать случившееся в основу особенного к ней отношения, особенно с учетом разницы статусных ролей, которые у нас есть в империи Ряжских. Но при этом она все же будет рада, если я все же буду держать в своей памяти тот факт, что именно она единственная близкая и родная мне душа среди кучи незнакомых людей, обитающих в этом гигантском доме из стекла и металла.

– Привет, – произнес я.

– Вы бы могли просто меня набрать, – чуть укоризненно произнесла она. – У вас же есть мой номер. Зачем беспокоить Ольгу Михайловну?

Нет у меня твоего номера. Ты тогда визитку оставила на тумбочке, и я в душе не ведаю, куда она после делась. Может, уборщица поработала, может, я сам случайно смахнул ее на пол.

Но говорить об этом, конечно же, не стоит. Обида тут же последует смертельная. Само собой, внешне мне ничего такого продемонстрировано не будет, но последствия точно будут неизбежны.

– Не подумал как-то, – повинился я. – Опять же, привычка. Ладно, показывай ту конурку, которые Ряжские мне выделили на бедность.

– Конурка! – укоризненно сдвинула тонкие брови Олеся. – На этом этаже почти каждый сотрудник мечтал бы о том, чтобы заиметь себе вот такую конурку. Включая весь старший менеджерский состав.

Не знаю уж, что там с мечтами у сотрудников Ряжских, но вот любопытны они без меры. Некоторые аж привстали со своих мест, когда я мимо них по коридору проходил.

– Этих граждан тут на цепи держат, что ли? – тихонько спросил я у Олеси. – Вообще их из здания в большой мир не выпускают?

– Не очень поняла вопрос? – не поворачивая ко мне головы, ответила девушка.

– Чего они на меня таращатся так? – пояснил я. – Возникает ощущение, что они здесь живут годами, видя лишь друг друга, потому любой новый человек для них диво дивное.

– Все так, – кивнула Олеся, повернув в хорошо памятный мне зальчик, где стояли диваны, стеклянные столики и кофейный аппарат, а также массивный стол, за которым в прошлый раз сама Олеся восседала. – Нет, никто никого тут силком не держит, разумеется, но вы для них диво дивное. Все, мы пришли. Вон та дверь – ваша.

Речь шла о кабинете, который находился в небольшом отдалении от дверей, на которых висели золотистые таблички с фамилиями владельцев компании. Я бы сказал – в эдаком закутке. И на ней никакой таблички не висело.

– Только она? – не удержался я.

– Смешная шутка, – изобразила такую улыбку Олеся, что я ощутил себя идиотом, который вообще не умеет шутить. – Разумеется, нет. Все что внутри – тоже.

Она достала из ящика стола электронную карточку кофейного цвета с нарисованной на ней цифрой 7 и протянула мне.

– Вам можно забирать ключ с собой, но лучше все же, если вы будете оставлять его здесь, у меня. Что до постоянного пропуска в башню, то я сейчас им займусь. Единственное, мне понадобится ваш паспорт.

– Держи, – я достал документ и протянул его девушке. – Не вопрос.

– И еще, – голос Олеси расцветился новыми бархатистыми нотками. – Надо ли делать пропуск еще кому-то?

– «Кому-то» – кому?

– Вашей ассистентке, – пояснила собеседница. – Или секретарю. Вы же не станете заниматься штатными звонками и согласованием встреч сами? Кто-то должен это делать. Какое-то время, конечно, у меня будет возможность вам помогать, но недолго. Я только офис-менеджер и тут, в приемной, нахожусь до той поры, пока личная помощница руководителей из отпуска не выйдет. Потом вернусь к своей работе, и…

– Понял, – перебил девушку я. – Пока только на меня пропуск делай. С остальным мы разберемся позже.

– Мы? – голубые глаза были бездонны, как озеро Байкал.

– Мы, – подтвердил я. – Здесь же, кроме нас, сейчас больше никого нет?

– Никого. Руководство на встречах, а начальника охраны нового еще не взяли. Собеседования идут. Да он тут и не сидел никогда, они в левом крыле обитают.

Лучше бы подольше не нашли. Не везет мне на начальников охраны, не любят они меня. И мрут как мухи, не исключено, что как раз по этой самой причине.

– Слушай, а там раньше, часом, не туалет располагался? – глянул я на закуток. – Олесь, скажи честно? Просто очень на то похоже.

– Конечно нет! – возмутилась девушка. – Этот кабинет Артур Азизович раньше занимал.

– А Артур Азизович – кто? – уточнил я.

– Деловой партнер Павла Николаевича и Ольги Михайловны, – опустила глаза Олеся. – Они когда-то вместе бизнес начинали.

– И куда он делся?

– Разбился на машине в позатом году, – тоном, в котором ясно читалось «не задавай вопросов, на которые мне не хочется отвечать», произнесла она. – Несчастный случай.

Велик процент несчастных случаев на одну организацию, однако. Впечатляюще велик.

– Последний вопрос – так почему я диво дивное? Правда интересно!

– На той неделе вас отсюда увезли всего в крови и с огнестрельным ранением, а сегодня вы занимаете кабинет Мухтарбекова. Ну не чудо ли? А если еще приплюсовать сюда кое-какие слухи, ходящие про вас по офису, да еще тот снимок с модного показа… Короче, разное говорят. Что именно, рассказывать не стану, вам не понравится.

– Могу себе представить, – усмехнулся я. – Но ты-то, надеюсь, этим слухам не веришь? Тем более что кому-кому, а тебе я опровержение по части показа предоставил.

– Я слухами не интересуюсь. Предпочитаю факты.

– Очень правильная позиция, – подходя к кабинету и прикладывая ключ к замку, отметил я. – Разумная. И вот еще что, ты заканчивай мне «выкать». Не люблю.