регион. Безопасных дорог там нет, и вы обязательно попадете под Прорыв в половине случаев. А то и во всех четырех… городах. Так вы рискуете застрять там на неделю, а то и больше. Приедете во Владимир уже в сентябре или даже позже. Если вообще приедете.

— Хреново… А если мы воспользуемся воздушным транспортом? — спросил я, и уточнил: — В Империи же ходит воздушный транспорт?..

— Конечно, — кивнула Раскольникова. — Однако ближайшее регулярное сообщение дирижаблей находится в Оренбурге, — и она ткнула пальцем в точку на карте. — Так что вам в любом случае придется потрястись денек в поезде.

— Хорошо. Может быть, нам и удастся немного срезать путь.

— Но, Евгений, — покачала она пальцем. — Не факт, что вам улыбнется удача. Из-за Прорывов авиасообщение тоже может быть нарушено, — и она начала загибать пальцы, — и погодные условия, и спецзаказы. Я еще не говорю о том, что вам нужно будет заранее договориться о билетах. Дирижабль — удобная и быстрая штука, но вот сесть на него — иногда бывает проблемой, если вы не специально уполномоченное лицо.

— Хмм… — призадумался я. — Возможно, у меня будет вариант с уполномоченным лицом.

И подумал я, естественно, о моей ненаглядной Герде. Похоже, мне придется прикупить для нее поистине огромный букет, если мы с ней все же сходим в кафе. Интересно, какие цветы она любит?

Надо бы как-нибудь обставить дело так, чтобы о встрече суровой инквизиторши и прославленного барона не прознали журналюги. Мне-то похрен, а вот у руководства Герды наверняка появятся вопросы.

— Ладно, тогда будь по-вашему. Едем до Оренбурга, а там поглядим, — кивнул я Раскольниковой, которая складывала карту. — Спасибо за помощь, Наталья Валентиновна.

— Без проблем, Евгений. Моя основная работа еще впереди. А это так… мелочи.

— Вы тоже ехали по этому маршруту с Сергеем Ростиславовичем?

— Да, но тогда на границе было куда спокойней… — вздохнула она. — И да, это тоже может быть проблемой. С юга через пустоши постоянно двигаются то разбежавшиеся монстры с Монолитов, то кочевники, которых там выше крыши. Именно поэтому в Оренбурге и стоит Цитадель.

— В общем поездка обещает быть веселой, — хмыкнула Лена. — Ты, Женька, похоже, точно не тот человек, которого я когда-то знала… Мой прежний парень и думать не посмел бы проделать такой путь! И ради чего?

— Твой прежний Женька мертв, милая моя, — ухмыльнулся я. — И он больше никогда не воскреснет.

* * *

Ох, как шумит да завывает!!! Словно сунула башку в пчелиный улей и выкрутила громкость раз в сто!

Гама теперь ввек не расплатится за эту экзекуцию.

Ладно, Настька, терпи! Ты же ликвидатор, как никак. Подумаешь шум… Иные Монолиты под Москвой во время звуковых атак шумели так, что зубы на своих местах ходили, а тут — херня.

Невидимые стены дребезжат, немного пахнет розами, глаза затопил голубой свет. Хочется зажмуриться, но нет. Сейчас глаза — единственный союзник.

Лучше сконцентрироваться на Сфере. Как там Гама говорила? Коснуться его ментального тела, а потом внимательно вглядываться в его нутро — пядь за пядью погружаясь все глубже…

Так, понеслась!

Все пропало в мерцающих переливах синего. А потом… Ох, мать это же он! Реально Нексус! Пустошь, покрытая пеплом, бескрайние горы на горизонте, разломы, ущелья. Все поблескивает огнями да еще и дымище хлещет отовсюду как на пожаре.

Им удалось! Ай, да Гама, волшебница!

Блин, и вот тебе хренова куча нексов. Суетятся внизу, так и подбивает поднять ногу и начать давить их как тараканов.

Так, минуточку… А откуда ведется обзор? Почему земля настолько далеко? Вроде… Ой, похоже, это какая-то возвышенность, гора или… Нет, похоже, это помещение. Значит, башня.

Огромная башня, а «око» находится на самой вершине — в какой-то комнате с панорамным видом. По стенам плавают красные переливы, и их источник совсем близко. Тут же ползает какая-то паукообразная сволочь с массой рыл, но, к счастью, башкой пока не вертит.

Стены задребезжали, а потом вид начал меняться, и панорама сама собой поплыла в сторону. «Око» что-то повернуло?

Да уж, а вокруг «тараканов» просто легион. Нексус явно готовится к чему-то круп…

И это что показалось в окне? Рука⁈ Ой, мама! Что-то карабкается с той стороны и забирается на балкон. Башка размером с дом, а во лбу горит…

А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Глава 7

Герда сидела за столом и перебирала бумаги. А их накопилось просто дохрена. Они с Горном в Фаустово и недели не пробыли, а макулатуры столько, что хоть всех святых выноси!

Она и до этого погибала под толщей бумаг, а теперь еще доделывай работу Бориса Сергеевича. Удивительно, как много он успевал в одиночку. А ведь всегда казалось, что помощница ему нужна исключительно для бумажной волокиты…

Скрипнула дверь, и на пороге показался охранник.

— Гертруда Михайловна, мы привели Герасимова.

— Отлично, — оживилась Герда. — Давай его сюда!

Зазвенели цепи, и в кабинет завели исхудавшего Федора Герасимова, одетого в тюремную робу. Мешки под глазами были таких размеров, словно ему еще и по морде пару раз прилетело.

Герде его даже стало немножечко жаль. Совсем немножечко.

Арестанта оперативно усадили за стол напротив нее и приковали кандалы к специальному кольцу в полу.

— Хорошо, вы свободны, господа, — поглядела она на двух охранников.

— Вы уверены?..

— Конечно. Вы уже сковали Федора Александровича так, что он меня сможет разве что покусать. Но мы с ним поладим, — улыбнулась она Федору.

А тот напоминал восковую статую — сидел и смотрел в стол, сложив руки перед собой.

Охранники еще немного потоптались на месте и вышли.

Так вот, наконец, руки дошли до Федора. Вчера уже пришлось поболтать с остолопами из числа горничных, садовников и охраны беглого Герасимова. Им даже угрожать не пришлось — сразу выдавали все, как на духу, но ничего путного добиться так и не удалось.

— Так, Федор, мы раньше с тобой не встречались. Меня зовут Гертруда Михайловна, я замещаю инквизитора Горна, пока он отсутствует…

Никакой реакции.

— Поэтому на всех следующих допросах ты будешь отвечать на мои вопросы, ясно?

Кажется, Федор даже не моргает… Ох, неужели Борис Сергеевич перестарался, и этот парень повредился умишком⁈

— Эй, Федор, подъем! — перевесилась Герда через стол и щелкнула пальцем ему под носом. — Слышишь меня?

Увы.

Она раскрыла папку