– «Желе» гасит боль, – пояснил коротышка.

Голос у него был немного невнятный, да и рот изгибался чуток кривовато, одна половина несинхронно с другой. Пригоршня пригляделся к незнакомцу. Левое плечо, левая рука, левая половина рта, и еще глаз… Его что, после выброса парализовало на левую сторону, а теперь отпустило, но он все еще не до конца владеет половиной тела? Или выброс тут ни при чем, это что-то застарелое?

Тут его внимание привлек рюкзак, лежащий за аккумулятором. Рюкзак светился – и это не фонарик там горел, это было аномальное сияние артефактов. Только не черное, как у «кляксы», и не золотистое, как у «желе», а синеватое.

Оно было ярче с того бока, где на клапане кармана висел небольшой железный ящик. Такое свечение Пригоршня видел вокруг контейнеров, в которых вместе с Витькой или в одиночку вывозил контрабандные арты из Комплекса. Он всегда думал, что мерцание видят все, ему и в голову не приходило с кем-то это обсуждать. Но оказывается, он один такой, иначе с чего бы Химик так удивлялся?

Коротышка повел головой в сторону борта. На откинутом сидении была расстелена тряпица, а на ней лежало «желе».

– Гляжу, ты совсем мало задействовал, – одобрительно кивнул Пригоршня, присмотревшись к арту. – Слушай, а ты вообще знаешь, в кого выстрелил?

– Дымный пес. Почему он бежал за тобой?

– Вот если б я знал! Так ты в курсе, что это за зверюга?

Собеседник неопределенно повел плечами:

– Никто не знает. Они бывают разные. Появляются, исчезают… Другие.

– Другие?

– Всякие непонятные твари. А иногда – люди. Ну или кто-то похожий. Говорят, они приходят из Блуждающего город.

– Но если … – начал Пригоршня.

Коротышка резко повернулся к проему опущенного пандуса, замер на секунду и бросился к своей винтовке. Только полы темно-красного плаща взметнулись. Подхватив «Галац», упал сбоку от проема, выставил наружу ствол и прошипел:

– Не маячь!

Пригоршня тоже заметил движение снаружи и присел. Кто-то шел в паре десятков метров от поезда. Не шел – крался, пригнувшись. На корточках подковыляв к коротышке, Пригоршня улегся рядом. Слева к рельсам приближался человек в камуфляже и кожаной куртке, наголо бритый, с длинными усами. В руках его был обрез. Пригоршня спросил:

– Кто это?

– Минус. Так называют.

– Сталкер?

– Бандит, наемник. Всегда работает с Вертлюгой и Хилым. Они из банды Горбуна.

– Сколько красивых имен за один раз, – прошептал Пригоршня.

Минус пересек рельсы и свернул в сторону двухэтажки – той самой, где, по словам Химика, научники проводили свои опыты, и где в подвале можно пересидеть выброс.

Пора знакомиться с этим мелким мужиком поближе, решил Пригоршня. Тут какие-то свои расклады, а он ничего не знает и ничего не понимает, это нехорошо. Покосившись на коротышку, который вел за Минусом стволом винтовки, он сказал:

– Кстати, меня звать Пригоршня. Я из Комплекса. КЗ № 1.

– Так и подумал, что с Периметра.

– А ты кто?

– Красный Ворон.

– Мощное погоняло. Сталкер?

Минус исчез из виду за краем проема. Отодвинувшись от пандуса, Красный Ворон уселся с поджатыми ногами и неопределенно ответил:

– Можно сказать и так.

– А можно, значит, и не сказать? Ладно, и что этот твой Минус здесь делает? Я решил, что ты сюда прибыл на стрелку с майором Титомиром. Принес ему кое-что… а? – Пригоршня по-свойски подмигнул. – Но тогда откуда взялся Минус и почему ты в него целился?

– Он со своими людьми выполняет всякую работу за деньги, – сказал Ворон. – Если бригада здесь, то и вся банда Горбуна поблизости.

– Так, братан, – Пригоршня тоже сел, и коротышка повернулся к нему. – Давай внятно поговорим. Только я бы увереннее себя чувствовал, если бы ты вернул мои стволы. Они ж вон там в углу, под ветошью лежат, а? Ты мне помог дважды, с тем псом и с раной, поэтому я тебе благодарен, век не забуду, всякое такое. Я тебя валить не собираюсь, и ты меня валить не собираешься – иначе уже сделал бы это. Так что мы не враги. Но когда один со стволами и ножами, а второй голый, то это, в натуре, нарушает мировую гармонию. Поэтому…

– Дверь открыта? – перебил Ворон, и Пригоршня осекся.

– Что? Какая дверь? На другом конце, в борту? Ну да, открыта.

– Плохо. Могут войти через нее.

Тут из соседнего отсека донесся слабый шум, и по полу вагона к ним покатился ребристый металлический лимон. Пригоршня с Вороном успели переглянуться – и рыбками нырнули в проем опущенного пандуса. Скатившись по нему, упали на шпалы в тот момент, когда граната взорвалась.

Она рванула почти у них над головами, прилично оглушив Пригоршню. Эхо взрыва еще не смолкло, когда на рельсы легла тень. Встав на колени, он увидел, как Красный Ворон ворочается, путаясь в плаще. Сквозь гудящий в голове звон колоколов донеслись тяжелые шаги и окрик:

– Лежать, не дергаться!

Повернуться он не успел – получил пинок ногой в спину и растянулся на шпалах. В боку закололо. Пригоршня перевернулся на другой бок и осторожно глянул через плечо.

Пнувший его человек появился сбоку от вагона. Высокий, шея толстая, челюсть бульдожья, в руках «Калашников». К бедру двумя ремнями прихвачена прямоугольная сумка, длинная – от поясницы и почти до колена. А вокруг сумки… даже в глазах зарябило! Малиновые, золотистые, белые, желтые взблески. Месиво цветов, световые нити и щупальца – переплетаются, вылезают наружу прямо сквозь грубую кожу, втягиваются обратно. Это что ж там у него, склад артефактов? Вряд ли бы здоровяк их так прямо вместе запихнул, ведь это наверняка опасно, может начаться какая-то, черт знает, реакция между ними. Наверное, в сумке отдельные ячейки, и в каждой по арту.

Бандит ухмыльнулся, кивнул:

– Вот так! Лежать, черти! Хилый, вишь, как они рядком, аккуратненько?

В вагоне появился второй бандит – среднего роста, с узкими плечами, тощий. Сплюнул и осклабился:

– Я ж «лимонку» правильно бросил, вот они и легли, как положено послушным девочкам.

Пригоршня уже все понял: здоровяк, то бишь Вертлюга, стоял под бортом вагона и ждал, в это время Минус прошелся на виду, отвлекая внимание, а Хилый залез через дверь в дальнем отсеке, подобрался и бросил гранату. Дальше Красный Ворон с Пригоршней могли успеть выпрыгнуть, но их могло и накрыть взрывом. Однако они успели – тут их и принял Вертлюга.

– Ворон, ручку-то к карману не тяни! – Хилый тоже наставил на них «калаш». – Вертлюга, чего пялишься, тормозни его, а то я нервничаю!

– Минус, клиенты созрели и готовы к живому общению! – крикнул здоровяк через плечо. Обошел Пригоршню так, чтобы не перекрывать Хилому зону обстрела, и подошвой вдавил левую руку Ворона в землю между шпалами.