отчитывающего птаха: «Осторожно! Береги фамильный сервиз, а то руки мыть будет не из чего!» А бедный грифон послушно отвечает…

— Джо?

— А? — вынырнула я из ехидных мыслей.

— Вы улыбаетесь, — заметил маг. — И у вас блестят глаза…

Он терпеливо молчал, ожидая, что я сейчас расскажу о своих мыслях. Ну уж нет.

Неожиданно я смутилась.

Спасибо, он не стал настаивать, а то было бы неловко… перед Верным.

— Итак? — спросил монсеньор после того, как мы, молча отужинав, перешли в комнату с огромным камином. Обстановка здесь царила весьма суровая, исключение — мягкие, удобные кресла, совершенно не вписывающиеся ни в эту комнату, ни в этот вечер.

— Мне нужна ваша помощь, — начала я.

— Всё, что смогу, — улыбнулся Ролан.

Я воодушевилась таким началом беседы.

— Надо установить, откуда идёт источник заразы. Я склонна рассматривать превращения, что случились с сыном госпожи Норри, как болезнь. Странную, явно магического плана, но болезнь. Следовательно, что мы должны сделать? Во-первых, обследовать больного. Кровь, состояние, динамику.

— Джоанна, — вдруг вклинился в мою воодушевленную речь Ролан.

— Потом, — я была слишком увлечена, чтобы обращать внимание на его тон. — Если перейти на магическое зрение, парень весь облеплен чёрной паутиной. Я магическим зрением владею плохо, но вы могли бы помочь.

— Довольно.

Я кивнула, потому как почти закончила:

— И ещё. Мне нужно, чтобы ваши следопыты помогли пройти маршрут, по которому двигался старатель. Если его заразили, а скорее всего, это так и есть, необходимо выяснить, каким образом. Проанализируем результаты исследований, возможно, нам повезёт и удастся создать противоядие. Так мы спасём остальных от заражения.

Я выдохнула. Посмотрела на Ролана, который глаз с меня не сводил. И уж совершенно не ожидала от него:

— Вы не будете влезать в это расследование! — рявкнул монсеньор так, что в глубине дома что-то жалобно звякнуло, должно быть, изысканные чаши для омовения рук не выдержали. — Если я узнаю, что вы не послушались… Хотя, о чём это я? Вы же не послушаетесь, потому что у вас начисто выключен инстинкт самосохранения и здравый смысл!

— Ролан! — я вскочила.

Он немедленно поднялся. Так мы с ним и застыли, уставившись друг на друга, словно враги.

— В Биргенгеме происходит что-то странное, Джо. И вряд ли за это несут ответственность горы, как утверждают местные жители. Я всенепременно доберусь до того, кто не даёт спокойно жить одному из городов королевства. Но вы!

Монсеньор навис надо мной разъярённым чудовищем. И не было Колокольчика, чтобы забросить меня на спину и увезти. Страшно не было, скорее, грустно и безнадежно.

— Вы… — ноздри монсеньора раздулись, он выставил на меня указательный палец. — Вы отправляетесь к Альфреду. И пусть он вам, неугомонное и несносное создание, безопасность обеспечивает!

Я сжала кулаки. Шагнула назад. Развернулась и пошла к выходу.

— Джо, — Ролан оказался передо мной. — Послушайте. Это для вашего же блага.

— С дороги, монсеньор, — прошипела я.

— Джо.

Я выскочила во двор, как будто за мной гнались. Я не боялась его гнева… Я боялась, что он увидит слёзы у меня в глазах. Ну уж нет. Хватит. И так показала себя полной дурой.

«Чем вам помочь, Джо? Вы же не пришли просто так…» А я и купилась! Закат в глазах, полёт на грифоне… Растаяла!

Как есть дур-ра…

— Гр-р-р-р? — во дворе форта я натолкнулась на что-то теплое и даже не сразу поняла, кто это.

— Колокольчик? Ты тут откуда?

— Фр-р-р…

— Ты не представляешь, как же я тебе рада! Летим отсюда, — миг, и я в седле.

Грохнула дверь.

— Джоанна! — окликнул меня голос Ролана. — Постойте.

— Вперёд, — и мы взмыли в темноту ночи.

У меня зуб на зуб не попадал, потому как без волшебного плаща и специальных сапог на грифоне делать нечего.

— Кр-р-р, — в голосе Колокольчика появилась тревога, и меня овеяло теплым воздухом и завернуло в тёплое одеяло.

— Ты что? — я настолько удивилась, что едва не вывалилась из седла. — Ты… так умеешь?

Мы благополучно добрались, и я определила грифона в конюшню. Интересно, как он выбрался? Бегом припустила в дом: холодно, уже и не по-осеннему даже. Ледяной ветер пробирал до костей, казалось вот-вот пойдет снег, а ведь последний летний месяц в разгаре… Что же зимой-то будет?!

Вот и узнаю, потому как слушаться Ролана и исчезать из Биргенгема не собираюсь.

Так что… Уверить девочек в том, что у меня всё в порядке, хорошо хоть, что после полёта на Колокольчике слезы высохли, разогнать их спать: завтра тяжёлый день. Надо будет встать пораньше, лететь за камнями, заказов тьма!

Уложив детей, залезла под шкуру, словно медведь в берлогу. Закрыла глаза.

Мы поругались с Роланом.

Непонятно почему, но меня это задело. Раньше, до того, как мы с ним столкнулись на краю света, у самых Скалистых гор, меня бы этот факт не задел. Хотя справедливости ради надо отметить, что мы с монсеньором отношения не выясняли никогда. Он кривился, когда видел меня, выдавал нечитаемый взгляд тёмных глаз, коротко кланялся и удалялся. Я смотрела вслед выразительной спине, высокомерной, подрагивающей от пренебрежения ко всем и вся и ко мне лично. Во всяком случае, так мне всегда казалось. Я всегда чувствовала облегчение, стоило Ролану исчезнуть из поля зрения.

Что же изменилось теперь?

Так. Джоанна, возьми себя в руки. Успокойся. И признай, что ни-че-го. Потому что ничего не может у тебя быть с кузеном короля… Так. Стоп. Что значит «ничего не может быть»? Это что значит?

Окончательно запутавшись, я в первый раз в жизни захотела… выпить чего-нибудь. Крепкого. И не в составе успокоительной настойки, там спирт применяется часто, а…

Напиться и отправиться скандалить с… А? Как вам такой план, господа?

Всё. Хватит. Выпить успокоительных и спать, пока ещё какая-нибудь светлая идея не пришла в голову. И самое главное, пока я не понеслась её реализовывать.

Халат. Откуда он взялся, кстати? Шаль. Тёплые носки. Осторожно, стараясь не скрипеть половицами, спускаюсь в аптеку.

Так… Успокоительных в коробе нет. Как-то до этого я в них не нуждалась.

Шорох. Нервный, неприятно резанувший по телу, будто провели железом по стеклу…

Крик Колокольчика в конюшне.

Я вздрогнула и бросилась в спальню, за арбалетом. Грохот за спиной — заскрипела-заплакала ступенька, но я уже была на пороге комнаты. Схватить оружие, рвануть рычаг, развернуться и… наставить на Ролана.

— Вы… какого…

У меня руки задрожали от облегчения, когда я его увидела. Но… вот же… Это надо было так напугать!

Монсеньор молчал, тяжело дыша, прерывисто, с всхлипом. Ролан не сводил с меня взгляда, какого-то безумного, не похожего на все