так как на каком-то базовом, фундаментальном уровне наши взгляды на происходящее совпадали.

– Как добрался? На маршрутке? – с ухмылкой спросил я.

– Ага, только мест свободных не было, стоять пришлось всю дорогу! – рассмеялся Саша. – Я в Томске почти неделю был, взял в аренду мерседес и тут в аэропорту сдал его. Переплевался весь. Ты прикинь, у них только седаны были: хрен залезешь, сидишь в сиденье как будто в гамаке лежишь, и так низко, что вообще нихера не видно, что на дороге творится. Уж лучше бы Патриота арендовал, но коллеги бы меня точно не поняли.

– Да уж, беда. На мерседесе пришлось ездить – врагу не пожелаешь.

– Ой, да хватит тебе! Как у тебя всё вчера прошло? – улыбка у Саши пропала, и он был немного озабочен.

– Хм, знаешь, прошло все немного хуже, чем ожидалось, – ответил я и рассказал ему о том, что после похорон матери и отчима мой брат поехал на дачу и там сгорел, после чего остаток дня мы провели, общаясь с полицейскими и разгребая завалы сгоревшего дома.

Саша молчал и смотрел на меня, вытаращив глаза:

– Ну и жесть! Но ты же с ним вроде не общался, да? Может, он покончил жизнь самоубийством? Вдруг он не смог пережить утрату родителей и сам устроил пожар? Слишком уж маловероятно, что такие события независимо произошли друг за другом.

– Может, так и есть. Полицейские к концу дня пришли к выводу о том, что он напился – а он, как сказала Вера, в последние несколько лет много пил – и недосмотрел за огнём на плите.

– Возможно, но в любом случае история кошмарная! – Саша на мгновение задумался и продолжил: – Знаешь, я на вечер баньку заказал – попаримся, развеемся. Если хочешь, то и девочек найдём. Хочешь?

– Банька – это хорошо, но девочек не надо! – сказал я, задумавшись о том, зачем он меня всегда тащит в баню. Там же так жарко, неужели от этого действительно можно получать удовольствие? Я расслабляюсь после бани скорее от мысли о том, что наконец-то мы из неё вышли. – Да и какие девочки?! Ты же женат!

– Так я тебе, а сам только смотреть буду.

– Саша, ты больной извращенец! Мне теперь будет не по себе от мысли о том, что ты не против посмотреть на то, как я занимаюсь сексом с проституткой.

– А что такого-то? То есть порно смотреть по телевизору можно, а вживую нельзя?

– Я не знаю, что тебе на это ответить, но девочек точно не нужно! И если ты в будущем решишь предложить мне устроить для тебя живое порно с моим участием, то можешь заранее знать, что мой ответ – нет!

– Ну ладно. Сегодня втроём будем: Лёша прилетит в Мурманск через час после нас.

– Да, я знаю. Он мне уже сказал. А что у тебя там за дела? Что за завод?

– Завод по добыче минеральной руды почти обанкротился, продают часть собственности по дешёвке. Я с юристами и экономистами своими всё обсудил, и мы решили вложиться. Сошлись на контрольном пакете, так что большинство решений по развитию предприятия в случае покупки буду принимать я, но полностью продать отказались. Должно всё окупиться через год, в худшем случае – через два. Опыт у меня есть, так что раз два завода на Урале тяну, то и с третьим проблем не будет. К тому же, с учётом нынешней ориентации правительства на освоение Арктики и северных территорий, можно будет неплохо заработать на налогах. Может, ещё и субсидии какие-нибудь удастся получить… – Саша мечтательно смотрел в потолок холла.

Я в очередной раз задумался над тем, какой у Саши доход. Я получал немало, но он – если и не на порядок больше, то уж точно в несколько раз больше меня.

Самолёт немного задержали, и, судя по всему, нам придётся бежать в Домодедово на рейс до Мурманска, так как времени на пересадку у нас всего пятьдесят минут. В кресле бизнес-класса было комфортно, хотя, как мне показалось, Саше даже в нём было тесновато. Думаю, что если бы он летал эконом-классом, то сидящие рядом с ним люди прокляли бы тот день, в который летели с ним. Под нами была лёгкая дымка, сквозь которую лишь немного было видно очертания города. Как же хорошо улетать отсюда после всего того, что произошло! Не хотел бы я всё-таки сюда возвращаться.

– Саш, как ты считаешь, я хороший человек? – спросил я во время обеда в самолёте, макая камамбер в абрикосовый джем.

– Конечно, хороший, как и я! – ответил он. – А ещё мы с тобой очень умные и скромные… Да, пожалуй, скромность – наше главное с тобой качество.

– Да я серьёзно. Ты никогда не задумывался над тем, каково предназначение твоей жизни?

– С тобой точно всё в порядке? Если тебе нужно обсудить то, что вчера произошло, то я тебя, конечно, выслушаю, но, может, тебе стоит обратиться к психотерапевту? Без шуток. Сам я считаю это полной фигнёй, но жена ходит и говорит, что ей нравится. Хотя, что она там с ним обсуждает, я понять никак не могу: живёт в шоколаде, я ей, по-моему, всё дал, что требуется для счастливой жизни, а она всё равно нашла что перетирать с ним. Ещё и меня пыталась к нему затащить. Хочешь телефон у неё спрошу?

Интересно, как бы я обсудил с психотерапевтом то, что после того, как я размозжил голову брата и взорвал его труп на мелкие кусочки, я впал в депрессию на фоне того, что не могу понять смысл своей жизни? Забавный был бы разговор. Интересно, какая у него была бы реакция от услышанного? Обязан бы он был сообщить об этом в полицию? Кажется, что убийство или намерение убить кого-то не попадает под врачебную тайну. А может, написать художественный роман, в нём вскользь упомянуть об этом инциденте и дать ему почитать?

– Да есть у меня психотерапевт, хожу иногда. Быть может, обсужу с ним это, когда буду посвободнее. И тем не менее, задумывался ли ты когда-нибудь об этом? Я задумывался раньше, но, видимо, слишком поверхностно. А вчера, смотря на всё происходящее, понял, что не знаю, что я оставлю после себя. У тебя хоть дети есть, по крайней мере, ты свою биологическую функцию выполнил, хотя я не об этом. Ты же знаешь, я атеист и не верю в то, что у каждого из более чем семи миллиардов ныне живущих людей есть предназначение, данное свыше.