‒ Не перегибай палку, ‒ прошептал я, прервав свои вялотекущие размышления, чувствуя, что та решила обратиться к магическому резерву. ‒ Если посмеешь что-то здесь разрушить, вылетишь отсюда пробкой и больше не увидишь ни меня, ни Алину. Даю тебе своё княжеское слово! И твой дед мне ничего не сделает, уж поверь!

После моих слов Потёмкина резко оторопела, будто её ударило молнией и впервые за всё время я, наконец, оторвал взгляд от камина и посмотрел на девушку. Лицо, оказалось также прикрыто волосами, но как жаль, что мне не нужны глаза, чтобы всё видеть.

Пришлось сделать в её направлении несколько шагов, попутно с этим уклоняясь от хлёстких стремительных выпадов. Наше противостояние продолжалось до тех пор, пока та не упёрлась спиной в стену, но даже так боярышня еще сопротивлялась. Правда, уже в следующий момент её выброшенная левая кисть оказалась зажата одной моей рукой, а правая в это время постаралась влепить мне пощечину. И без каких-либо препятствий я ей позволил это сделать. Пусть выпустит немного пар. Но уже миг спустя обе девичьи кисти оказалась в плену моей левой руки, и даже после этого она успела обхватить мой торс своими ногами и попыталась атаковать уже из данного положения.

‒ Говори…

‒ Захар, может не надо? ‒ раздался обеспокоенный голос Алины за спиной.

‒ Надо, Алина, надо. Она же давно этого хотела. Теперь я даю ей шанс, ‒ обратился я снова к Потёмкиной. ‒ Другого больше не будет. И да, я спал ней, или как ты выразилась, трахал твою подругу. Я трахал Хельгу. Трахал Риту. И до них у меня тоже были девушки, которых я трахал. Так что с того?! ‒ холодно осведомился я у неё. ‒ Или ты хочешь, мне прочитать нотацию по этому поводу?

‒ Да как ты только мог?! Ты бездушная и отвратительная скотина! ‒ хриплым и безжизненным тоном просипела боярышня. ‒ Тогда зачем ты всё это делал?! К чему были твои заигрывания со мной? Зачем помогал мне избавиться от Юстана? Зачем помогал дедушке? Зачем рисковал своей жизнью, чтобы спасти?! ‒ перешла та на отчаянный крик. ‒ Из-за Алины, да?! Я думала… я думала…

Бездна, вот уж вправду говорят, что за воинственными девушками кроются пылкие и необычайно ранимые натуры.

‒ Ты действительно думал, что я смогу поцеловать безразличного мне человека?! ‒ надрывалась беспомощно та, затихающим голосом. ‒ Я была полной дурой! Ведь угораздило меня… в такого подонка… влюбится…

Ну наконец-то…

Левая рука медленно потянулась к голове девушки, а после с нежностью убрала волосы с её бледного лица и мягко коснулась прохладной щеки, ведь из раскрасневшихся и опустошенных глаз Прасковьи уже давно текли два ручейка слёз.

‒ Напомни мне, будь добра, сколько жен у твоего отца? ‒ спокойно спросил я, с довольной улыбкой на лице.

‒ Ч… что?..

‒ Я спрашиваю сколько жен у твоего отца?

‒ Т… три… ‒ тихо и невнятно пробормотала девушка, а её сердцебиение вдруг быстро участилось.

‒ Тогда чем я хуже него?

От неожиданного вопроса та вдруг горько сглотнула, а заплаканное и озадаченное лицо Потёмкиной дернулось вверх.

‒ Ты… ты разве не… однолюб? ‒ неверяще прошептала та.

‒ Кто тебе это сказал? В чем-то ты и права. Будь я обычным князем, то мне хватило бы и единственной законной супруги, но боюсь одна Алиша с новообразованным родом не управится.

‒ Тогда… тогда почему ты был так холоден и нелюдим со мной пока спал с другими?! В чем я провинилась перед тобой? Да, я может быть в твоих глазах и вспыльчивая дура, но тогда почему ты вёл себя так отстраненно и равнодушно?! ‒ выкрикнула с невероятным отчаянием та, не в силах поверить в услышанное. ‒ Я ведь не хуже Алины…

Холоден и нелюдим? Бездна, весь этот сыр-бор произошел лишь из-за недопонимания и моей безэмоциональной мины? Что за бред?

‒ Куня, в моих глазах ты так же прекрасна, как и она, ‒ мягко произнес я, и тело девушки после услышанных слов невольно вздрогнуло, а сердце княжны грозилось вырваться из груди в любой момент. ‒ Поэтому…

‒ Стоп! ‒ вдруг тихо опомнилась Потёмкина перебив меня, а её заплаканные глаза внезапно стали еще больше, а брови взлетели вверх. ‒ Что еще за новообразованный род? И как ты вообще умудрился получить титул князя?

‒ Об этом немного позже. Нам с тобой нужно еще кое-что уладить. И поверь, лучше сделать это сразу, ‒ лукаво усмехнулся я, и тыльной стороной ладони мягко провел по личику боярышни. ‒ Так уж вышло, что я уже получил свой ответ от Алины, но теперь вопрос будет адресован тебе. Прасковья! ‒ тут я сделал нарочно театральную паузу, отчего Трубецкая резко замерла, а Куня неожиданно вздрогнула и с трепетом заглянула в мои глаза. ‒ Примешь ли ты от меня предложение руки и сердца?

***

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Личный кабинет Его Императорского Величества Всеволода.

Два дня спустя…

‒ И как давно они контактируют? ‒ спокойно поинтересовался государь, после недолгих размышлений, стоило мужчине дослушать доклад действительного тайного советника до конца.

‒ Около года уже как. Переключились сразу же после того, как древние кланы приказали долго жить, ‒ ответил расслабленно Потёмкин.

‒ После окончания войны, значит. Нашли лазейку. Церковников наших, ‒ ухмыльнулся Всеволод, откидываясь на спинку кресла. ‒ До чего ж они всё-таки настырные! Всё им неймется. А святошам нашим гляжу уже и император не указ. Ох зря им дед столько воли дал. Очень зря. Совсем от рук отбились, ‒ разочарованно покачал головой мужчина. ‒ Твои бдят?

‒ Постоянно, ‒ кивнул быстро Александр.

‒ Что там с Захаром? Не сильно его покалечили? Цел? ‒ вдруг хмуро спросил Романов.

‒ Покалечили? ‒ каркающим смехом хохотнул громко Потёмкин. ‒ А говоришь, что шутить не умеешь. Отделал он этого архиерея-фанатика так, что сам патриарх его не узнает, а мои ребятки уже после подоспели. Двоих архимагов вперед ногами вынесли, причем по частям. Но парень подстраховался. Я уже запись видел. С одной стороны, не по-дворянски и не аристократично, а с другой я полностью его поддерживаю. Иначе в этой ситуации было никак.

‒ Да что ты? ‒ приподнял брови император. ‒ Прямо-таки отделал архимагистра?

‒ Поверь, Всеволод, этого отщепенца еле откачали, ‒ серьезно проговорил старик. ‒ Растёт пацан. Самому страшно, что дальше из него выйдет. Точнее кто.

‒ Вот, значит, как. Это хорошо. Так даже лучше. Давно нужно было поставить их на место, ‒ сцепив руки в замок, недобро хмыкнул Романов. ‒ Как понимаю, с этим Степаном дохлый номер? Саша отвертелся. Хотя дай сам угадаю: этого архиерея сана лишили пару недель назад, а также отлучили от церкви, и он во славу света решил покарать душегуба-нечестивца в лице нашего парня. А этого непотребного и воинственного Степана, мол, суди, государь. Сам во всем повинен. Так ведь?