ведь никогда прежде суровый дядя не называл его своим мальчиком и очень редко удостаивал похвалы.

– Я старался, чтобы все прошло как надо. Правда, пришлось потратиться. Подкуп дежурного аэропорта, грузчиков. Микроавтобус купил дорогой, за тридцать пять тысяч. Ну, и ковры обошлись в пять. В общем, деньги закончились.

Сделав это заявление, он напрягся, гадая, не возмутят ли дядю столь щедрые траты. Этого не произошло.

– Я тебе сегодня вышлю по «Вестерн-Юниону» еще тысяч десять, – пообещал Ардан. – Эти затраты окупятся.

«Уф-ф…» – Алим провел ладонью по взмокшему лбу. Сегодня он стал богаче на пятнадцать тысяч долларов. Это окрыляло. Вот что значит действовать смело и решительно.

– Спасибо, дядя, – с чувством произнес он. – Теперь расскажи мне, что я должен делать дальше?

– Пока ничего, – ответил Ардан после недолгой паузы. – На виллу не возвращайся. Поселись в каком-нибудь отеле и жди звонка. Все. До связи.

Мобильник умолк. Алим сунул его в карман и отправился к стоящим у аэровокзала такси. Его сердце ликовало.

Закончив разговор с племянником, Ардан прочитал короткую молитву во славу Аллаха, а потом велел самой молодой жене, Балуце, приготовить кальян.

Она проворно залила воды, бросила туда несколько кусочков льда и добавила лимонного сока, как он любил. Проверила, как всасывается воздух через трубочку, положила в чашу щепоть турецкого табака, смешанного с измельченным наркотиком, разрыхлила смесь своими нежными пальчиками, накрыла чашу крышкой, разожгла ароматные угольки. Вопросительно посмотрела на мужа: уйти или остаться?

Он повел ладонью сверху вниз, и она послушно опустилась на пушистый ковер напротив.

– У меня сегодня хороший день, – сказал ей Ардан, беря в руку костяной мундштук. – А завтра, хвала Аллаху, будет еще лучше. Впереди большие перемены. Скоро я стану богат как арабский шейх. Пора детей заводить, как думаешь?

– Я стараюсь, – потупившись, пропищала Балуца.

– Плохо стараешься. – Ардан сунул в рот мундштук, глубоко затянулся, подержал дым в легких и медленно выпустил из сложенных колечком губ. – Если через три месяца не скажешь, что ждешь ребенка, твое место займет другая.

– Я постараюсь, – тоненько повторила Балуца, не поднимая глаз.

В другое время ей бы досталось, но Ардан находился в благодушном настроении. Когда легкие наполнялись дымом, казалось, что это радость распирает грудь. В дымной пелене Балуца выглядела еще моложе и соблазнительней, чем обычно. Захотелось приласкать ее и устроить себе небольшую разрядку, но Ардан решил воздержаться. Любовные утехи уместны, когда все дела сделаны и ничто не мешает наслаждению.

– Ступай пока, – сказал он, – а вечером приходи. И не забудь надушиться моими любимыми духами. Не закончились?

– Нет, господин. – Балуца встала, опустив руки и склонив голову.

– Если закончатся, скажи. Подарю другой флакон. Пять флаконов, даже десять. – Ардан рассмеялся, представив себе, как жена будет удерживать в руках такое количество флаконов. – Лишь бы не уронила, – подмигнул он. – Ну, иди. У меня важный разговор. Даже уши самых близких людей не должны его слышать.

Балуца упорхнула, как будто ее ветром сдуло. Ардан отложил трубку и достал из кармана халата белый «эппловский» брикетик. Вызвал Мохаммада Джамхада, дождался ответа и почтительно произнес:

– Добрый день, уважаемый, и многих лет жизни во славу Аллаха.

– И тебе того же, брат, – нетерпеливо откликнулся Джамхад. – Говори.

– Большая птица взлетела. В клюве у нее пять виноградин.

– Можно без этих поэтических сравнений. Моя линия защищена от прослушивания. Лучшие головы Вашингтона решали эту задачу, – последовал самодовольный смешок. – Так что говори прямым текстом.

– Отряд Али в самолете. Племянник велел замотать их в ковры. Так их и погрузили. Никто не догадался.

– Молодец твой племянник.

«А я?» – подумал Ардан и сказал вслух:

– Идею я ему подкинул. День и ночь думал, как бы перехитрить службу безопасности аэропорта. И вдруг осенило.

– Ты тоже молодец, – похвалил Джамхад. – Как считаешь, получится у них захватить самолет?

– Конечно! – воскликнул Ардан. – Я лучших людей послал. Их ничто не остановит.

– Ну, смотри, головой за них отвечаешь. Ошибок быть не должно. За ошибки расплатятся кровью не только виновные, но и их семьи. Ты знаешь, как это бывает.

Приподнятое настроение улетучилось, как дым, струящийся из кальяна.

– Конечно, – повторил Ардан, но уже без недавнего пыла.

– Теперь слушай и запоминай, – снова заговорил Джамхад. – Отправляйся на военный аэродром, чтобы лично проследить за приемом самолета. Автобусы для перевозки заложников готовы?

– Два. Два автобуса.

– Пусть везут их в ущелье Викар. Знаешь, где это?

– Знаю.

– Там разбит наш лагерь. Для заложников подготовлена пещера на южном склоне. Оттуда, если завалить камнями, ящерица не прошмыгнет.

– А что с «Боингом» делать? – спросил Ардан.

– Отогнать на край поля и накрыть маскировочной сетью. В лагере есть, я распорядился.

– Предусмотрительность отличает воистину мудрых.

Реакции не последовало. Тем самым Джамхад дал понять, что не нуждается в лести.

– Как поступим с летчиком? – спросил Ардан. – Кто займется его переправкой в Германию?

– Его следует направить значительно дальше, чем в Германию. Я понятно выражаюсь?

– Значит, перечисленные ему деньги пропадут?

– У нас есть толковые ребята, разбирающиеся в банковском деле, – сказал Джамхад. – Задаток повисит на счете три дня, а потом вернется отправителю, то есть мне. Еще вопросы есть?

Ардан ответил, что нет, и попрощался. С сожалением посмотрел на кальян, встал и пошел собираться. Дел было больше, чем времени.

Авиалайнер с семьюдесятью двумя пассажирами и шестью членами экипажа, вылетевший из Джабура в 11.45, пропал с экранов радаров полтора часа спустя, не подав никаких сигналов о неполадках на борту. Как в воду канул, вернее, если проследить маршрут «Боинга», сгинул где-то среди горных хребтов Гиндукуша, пики которого достигают в высоту более шести километров. Министр транспорта Пакистана обратился к мировому сообществу с просьбой немедленно подключиться к поискам. Задействовали спутники, пустили поисковые вертолеты, оповестили всех, кто был способен помочь. Ничего. Никаких результатов или обнадеживающих вестей.

Пока авиаторы помаленьку впадали в панику, «Боинг» выполнял маршрут, указанный Талибаном. Снизившись до километровой высоты, он заходил на посадку в назначенной точке Афганистана. То и дело на пути попадались воздушные ямы. Проваливаясь в них, «Боинг» снова набирал высоту, заставляя пассажиров страдать от перепадов давления.

Но гораздо хуже на них действовали стволы пистолетов и