не на виду, а на деле всё так же под родительским крылом. Дальше история забудется. Но про настоящую причину узнал зам военкома, он мужик в некоторых вещах принципиальный, всю Вторую Чеченскую прошёл. Николая услал аж на Тихий океан, причём так оформил, что тот сначала год отслужит альтернативную, а потом по полной останется матросом на флоте. Типа «пусть дурь искупает»…

– Стоп, – я попробовал ухватить мысль. – Мы, если так можно сказать, питаемся контрастами. Завести отношения, подарить невероятное наслаждение – достав из подсознания какие-то желания, которые человек хотел бы осуществить, но боится или не может. Потом можно и разбежаться. Но для этого надо достаточно жёстко контролировать свои инстинкты. А есть вариант и проще, когда контраст достигается за счёт перепада от радости к депрессии, – если я скажу правду, что Алиса специально доводила дело до скандала, и что негативные эмоции нам также необходимы для существования, как и позитивные – как бы Юрий мне вообще помогать не передумал. Нет уж, пусть и дальше считает, что Алиса ошиблась чисто по неопытности. Но врать надо красиво и искренне. – Наша юная суккуба пошла по пути наименьшего сопротивления, доставая из глубины души тёмные стороны своей жертвы. Николай занимается сексом с Алисой – но в глубине он обычный пацан, пересмотревший фильмов, и уверен, дескать, настоящий самец должен с самкой быть пожёстче. В нормальной ситуации воспитание эти мысли держит в узде и подсознании, но суккуба провоцирует сначала на грубый бурный секс, а дальше паренька на этом ловят. Девушка, вся измученная трагедией, ищет утешения у учителя, затем его соблазняет. Точно так же сыграв на мужском инстинкте защитить беззащитную обиженную сиротку и соблазнительную нимфетку. Я прав?

Юрий смущённо отвёл глаза и промямлил:

– Ну… как бы… примерно так и было. Осенью был… инцидент с Колей. А потом в зимние каникулы Алиса запрыгнула в мою кровать. Дальше в марте она пропала.

Теперь настала пора морщиться уже мне.

– Она, что называется, дорвалась. Даже для меня две такие сильные порции энергии подряд ничем хорошим не закончатся, а тут девчонка, вчерашний подросток. Фактически в состоянии непрерывного кайфа она уехала в Ижевск, дальше решила, что город для неё недостаточно большой, и скрываться в нём не так легко. Двинулась в Москву, по дороге соблазняя одного мужика за другим. Это как наркоману беспрерывно закидываться новыми дозами. Крупно повезло, что мы случайно столкнулись, а у меня есть… нужные именно для нас лекарства. Главное, что мы примерно определили стартовую точку. Осень прошлого года – первая жертва. От полугода до года на перестройку организма. Осень-зима десятого класса. Было что-то особенно заметное – скандал, кто-то безуспешно пытался добиться внимания Алисы, её затащили в какое-то сообщество или молодёжное течение? Любая зацепка. Ещё одно условие – это должно было случиться не в городе. Любой карман силы рядом с крупным поселением давно бы истратили, вдобавок я уже эту версию проверил как приехал. Осень. Зима. Было что-то такое, нетипичное?

– Я даже не знаю… ну разве что в начале десятого класса Алиса и Ира насмерть поссорились. До этого с начальной школы подружки не разлей вода, а тут волком друг на друга смотрят. И ещё. Алиса всё за Колей бегала, а тут в сторону любимого мальчика вообще смотреть перестала. Да и он как-то зло стал над Алисой подшучивать всё время. Алиса никогда за словом в карман в ответ не лезла, а ту молча глотала обиды. Мы, правда, тогда списали на первую в жизни неудачную подростковую любовь. Какое-то время Коля гулял и целовался с Ирой Красновой. Потом… я тогда даже удивился. Ира хоть и рассталась с Колей, они с Алисой продолжали друг на друга волком смотреть. А потом вдруг раз – и снова Ира считается лучшей её подругой. Может это быть?

– Не знаю, но проверим зацепку. Адрес есть? – Юрий кивнул. – Тогда зайду к ним вечером сегодня же.

– И так они вам и расскажут? – засомневалась молчавшая весь разговор мать Юрия.

– Они будут рассказывать капитану полиции, – усмехнулся я. – Как я организую – это моё дело, вам лучше не касаться.

В кармане у меня лежало удостоверение. Фальшивка, но я выстрою разговор так, чтобы проверять не стали. Имя и фамилия были настоящие реально существующего наркополицейского из Ижевска. Я специально выяснил как раз через ту девочку-журналистку, кого в случае чего пошлют в Воткинск, эта пронырливая акулка пера не просто так была в курсе всей местной кухни.

Спорить со мной никто не захотел, и полчаса спустя я уже стоял возле нужного дома. Всё-таки Воткинск – милый город, полный забавных контрастов. За спиной – частные дома из потемневших от времени брёвен и здание девятнадцатого века, передо мной микрорайон советских пяти- и девятиэтажек, а надо мне в квартиру в высоком четырнадцатиэтажном доме современной постройки. Весь двадцатый век на пятачке, включая мини-торговый центр в пристрое к многоэтажке. Зато из-за универмага здесь людно, и на ещё одного человека в штатском не обратят внимания.

Подняться на нужный этаж, звонок в дверь. Открыл мне чуть обрюзгший мужчина средних лет. Отлично. С женщинами работать, как правило, проще, но зато если сейчас с «полицейским» говорит глава семьи, если у кого-то и возникнут сомнения потом – он начнёт отстаивать версию «я мужик, уж я-то не мог ошибиться».

– Здравствуйте, – я показал удостоверение. – Капитан Шахов, Управление по контролю за оборотом наркотиков города Ижевска. Ваша дочь Ирина дома? Я хотел бы с ней поговорить как свидетельницей по делу Алисы Кораблёвой. При этом, поскольку ваша дочь проходит исключительно свидетелем на предварительном следствии как бывшая одноклассница гражданки Кораблёвой, не хотелось бы создавать вам лишнего беспокойства и вызывать вас официально в отделение. Поэтому я прошу разрешения поговорить сегодня. Здесь и у вас. Поскольку ваша дочь несовершеннолетняя, разговор будет проходить строго в вашем присутствии и с разрешением под аудиозапись.

– А, да, дома она, – мужчина смутился. – Хорошо, проходите. Ира, иди сюда.

Главное для мошенника – это завладеть вниманием, а дальше его не отпускать, гипнотизировать, нести пусть чушь, но правдоподобную… так меня когда-то наставлял Яша-цыган, с которым мы неплохо поработали в девяностые. Мне было интересно научиться – завлекать человека не столько своими способности инкуба, а просто так. Ведь умеют же самые разные пройдохи? Яшу заворожила моя способность к эмпатии, которая позволяла работать