– Я довольна!

– Только ножки жалко, – усмехнулся он.

Да, жалко! Вот тебе бы сейчас копыта или тролльи лапищи вместо изящных кистей с маникюром! Посмотрела бы я на это!

– Но ты же глейстига, – продолжал высший. – И по-прежнему красавица. – Он окинул меня внимательным взглядом. – Даже лучше стала. И копытца симпатичные. Лучше ножек, – явно что соврал.

Ладно.

Все-таки я ему действительно многим обязана. Да что там – многим! Счастьем и обязана!

– Я правда довольна! Правда, Алам! Я даже поверить еще не могу, что я фейри. – И уточнила на всякий случай: – Я же фейри?

– Полноценная и абсолютная, – успокоил лорд. – Ну, кроме девственности, конечно. Но ты же знаешь, без изъяна никак.

Так, об этом я говорить не хочу.

– Ты извини, что я… Я просто испугалась. Паучихи. Но все-таки стоило меня предупредить. Знаешь ведь, я бы не отказалась помочь.

– Так было бы неинтересно, – и плечами пожал, удивленно так. Типа я должна понимать такие элементарные вещи.

Как же трудно иногда быть благодарной! Но у меня получится. Получится!

– Спасибо тебе, Алам. За все. Без тебя я не смогла бы стать фейри.

– А за приключения? – обиженно осведомился высший. – Неужели тебе не понравились приключения?

Спокойно, Ула, главное – это не ссориться. Не надо с ним ссориться. Нельзя.

– Понравились, – вежливо ответила я.

– А по-моему, не очень, – вздохнул Янтарный. – Ну, может, еще привыкнешь и начнешь получать удовольствие.

– А-а… Я… Ну-у-у… Вообще, я бы и не хотела привыкать…

Он покачал головой. В солнечном свете его волосы переливались так, что меня опять охватило сладкое восхищение. Лишь бы гламором своим не вздумал меня соблазнять… Вдруг я теперь поддамся? Вдруг гламор не действовал, потому что я была фейри только на каплю?..

Аламбер словно эхом повторил мою последнюю мысль:

– Конечно, теперь ты фейри. Порядки совсем другие. С другой стороны, договор есть договор… Но ведь даже неловко требовать исполнения желаний у такой юной и прелестной глейстиги.

Да! Да! Прости мне эти желания, и разойдемся по своим делам. Ты куда хочешь, а я к маме.

Видимо, я не сумела сдержать эмоции, и в моих глазах вспыхнула легко читаемая надежда. Потому что Янтарный взорвался хохотом. Заржал как конь, если точнее.

– Да, малыш, неловко получилось. Обнадежил, да? Прости! По счастью, у нас, фейри, понятия о стыде весьма смутные. И своеобразные. Так что второе желание будем исполнять прямо сейчас.

Пауза. Многозначительная такая…

– Скажи-ка мне свое истинное имя, девочка глейстига.

Что?!

– Аламбер…

– Да не стесняйся. Мы же, можно сказать, почти друзья.

Конечно. А узнав истинное имя, ты получишь надо мной полную власть. И тогда станешь особенно хорошим другом.

– Нет, я не скажу.

– Но ведь должна.

Договор с фейри – штука страшная. Его неисполнение грозит смертью. И неважно, кем является должник – смертным ли, фейри ли, вековым древом… А значит, или я сейчас назову свое имя или в течение минут пяти-десяти умру, да не просто так, а в муках.

– А впрочем, не нужно, – произнес вдруг высший. – Я передумал. Ты по-прежнему должна мне два желания. Но не сейчас.

Хотела сказать спасибо, но из горла вырвался только слабый писк.

– Жди меня, малышка Ула, – нежно сказал мой мучитель.

И исчез. Вместе с янтарным гробиком паучихи.

Кажется, еще никогда я не дышала так глубоко и спокойно…

* * *

– Мама! Ма-а-ама!!! – кричала я, скача длинными прыжками к родному холму. – Ма-а-ама-а!

О счастье, Лирнестин оказалась дома!

Я кинулась на шею выбежавшей на мой зов матери, закружила ее с восторженным смехом.

– Ула, Ула! – Пораженная глейстига обнимала меня в ответ, смеялась вместе со мной и почему-то… плакала.

Прозрачные слезы текли по ее щекам, и она не вытирала их, пока не сумела наконец остановить меня.

– Доченька! Тебе удалось, поздравляю!

Я высоко задрала ногу, показывая маме копытце, потом задрала вторую, потом скакнула так высоко, как только сумела.

– Почему ты плачешь, мам? – И вдруг я догадалась: – От радости, да?

– Конечно, Ула! Я очень рада! За тебя. Опять останусь одна, но это ничего, ничего! Главное, что у тебя получилось!

Лирнестин всхлипнула и махнула рукой.

– Идем домой! Испеку тебе твои любимые блинчики! Ты похудела, дочка…

– Почему ты останешься одна? – изумленно спросила я, выхватив из слов матери самое странное. Или самое главное?..

Но глейстига, быстро вытирая слезы, смотрела мне за спину. Предчувствуя беду, я медленно обернулась, ожидая увидеть… Ну, понятно кого.

Ошиблась.

В воздухе прямо перед моим лицом трепетал на прозрачных крылышках крошка-эльф. Почтальон.

– Глейстига Ула? – спросил он певучим мальчишеским тенором.

– Д-да… – растерянно согласилась я.

Как же быстро расходятся вести в Волшебной стране!

Хотя если он принес мне письмо от Янтарного, то удивляться скорости не приходится.

Когда я раскрыла почтовую шкатулочку, оттуда выпорхнул круглый лист бумаги. Очень качественной, тонкой, украшенной по краям лиственным орнаментом. И печать внизу, в виде треугольника с вытянутыми и хитро изогнутыми углами.

Так… Мне рады сообщить…

Что я зачислена…

На первый курс…

Прибыть в течение полусуток…

– Мама? – Я обернулась к глейстиге. – Тут какая-то ошибка, наверное. Посмотри.

У Лирнестин опять текли слезы. Да что происходит?!

– Никакой ошибки нет, юная фейри, – весело сообщил мне никуда не улетевший эльф. – Вам необходимо немедленно начать обучение. В обязательном порядке.

Мне протянули еще один лист бумаги, на сей раз скрученный в свиток и кокетливо перевязанный синим бантиком.

– Рецептура для прохождения троп, – пояснил почтальон. – Разберетесь или помочь?

– Разберусь, – растерянно кивнула я. – Но…

– Отлично! – обрадовался эльф. – Тогда добро пожаловать в Академию Западного леса!