– Верно, – кивнул Ларо. – Найдем медальон, найдем Амаранта и Ханну.

* * *

Амарант…

Едва придя в себя, я вспоминал сон, в котором Лейла гладила меня по волосам. Это было так натурально, но я не знал, что сплю, и не мог влиять на события. После того удара током, который она мне сумела послать, я потерял много жизненной силы. Я будто перегорел и нуждался теперь в перезагрузке. Возле камеры шаркал ботинками Астус. Я терпеть не мог его ехидную рожу. Может потому, что всегда чувствовал, насколько он гнилой. Моя часть, принадлежавшая к виду «искры», была сполна одарена эмпатическими способностями. В совокупности с умением ящера читать мысли, это делало меня неуязвимым. Но не настолько, чтобы я смог избежать ошибок прошлого.

Все дело в том, что когда я пришел в себя после приземления на Земле и скитаний, у меня начался этап психического становления. Я не знаю, как это происходит у других, но меня знатно помотало. Я врывался в шумные компании вихрем, пил так, будто завтра никогда не наступит, имел всех женщин, которых хотел, сбегая от них, как только уставал. А уставал я быстро. Я не мог нигде удержаться, не мог и не хотел. Я сам запрещал себе это, ведь мое сердце было ледяным. Я не чувствовал любви, вдохновения, только сжирающее меня желание. Чем больше я получал, тем сильнее хотелось мне вновь. И вскоре я не мог уже думать ни о чем другом, кроме секса, и, похоже, стал извращенцем.

Однажды я оказался на одном интересном острове, где проходила крупная вечеринка. Бар был переполнен, шум стоял в ушах, дополняясь мыслями людей. Я как раз присматривал себе очередную жертву, когда увидел прекрасную девушку, чьи светлые локоны ниспадали на обнаженные плечи. Мы флиртовали, и я повел ее к себе в номер. Ночь была умопомрачительной. Однако сейчас, сравнивая ее с Лейлой, я бы сказал, просто хорошей, может быть даже – неплохой. А на утро я проснулся один, а на кресле меня уже поджидал Астус. Я поначалу на него набросился, но он проявил себя, переломав мной в номере всю мебель. В тот день я впервые видел того, о ком не желал думать все эти годы.

Астус не смог бы меня провести. Я знал, что он что-то не договаривает. Но любопытство все же завело меня на военную базу. А затем и на первую секретную операцию, после которой выхода уже не было. Осознав, что не могу никому доверять, я спрятал единственную вещь, представлявшую для меня ценность – медальон, переданный мне по наследству, – на базе. Астус нашел его и прибрал к рукам.

– Командор ожидает тебя. Будешь паинькой? – открыл он дверь камеры, ожидая, что я выйду сам.

– Я не стану сотрудничать, – процедил я сквозь зубы. Астус театрально вздохнул.

– У меня есть кое-что ценное для тебя, дружок. Не думаю, что ты мне откажешь.

Он крикнул кому-то, и в помещение завели мою мать. Она выглядела помятой, ослабевшей, но все такой же своевольной; ее глаза угрожающе блестели.

– Не вздумай! – крикнула она мне.

– Амарант, либо ты идешь со мной мирно, либо твоя мать будет страдать. Выбор за тобой.

– Не слушай его! – попыталась вырваться Ханна, но ее снова схватили за руки.

Что мне было делать? Мать совершила огромную ошибку, когда отправлялась сюда. Или это я зря попал в сети заговора? Я поднялся и подошел к Астусу. Он махнул рукой, Ханну отпустили, и она повисла у меня на шее, расцеловывая лицо.

– Помни, что ты не только ящер, сынок. Помни, – прошептала она и затихла, видимо, завидев хребет.

Я заглянул в родные, полные тревоги глаза, и мне вдруг захотелось расплакаться, чего я не позволял себе с самого детства. Ханна прижалась ко мне теснее. Астус поторапливал, ждать дольше было нельзя. Да и сердце у меня разрывалось от нахлынувшей боли. Я оставил мать, и последовал за своим старым знакомым, которого давно мечтал убить.

Мы вошли в охраняемую зону. Под белоснежным куполом находилось логово командора. Помимо разделенных перегородками комнат, вся стена представляла собой множество экранов с меняющейся на них картинкой. Я вгляделся: корабли, базы – инопланетные и земные. Сбившись со счета, я не заметил, как в жуткой гостиной показался худощавый блондин с морщинами возле глаз. Хищно склонив голову, он разглядывал меня. А затем шагнул мне навстречу, и мой хребет протяжно затрещал.

– Поверить не могу… – взглянул он на Астуса, и тот почтительно ему кивнул.

Мужчина сделал еще несколько шагов, и хребет пришел в движение, волнообразно шевелясь и причиняя мне дискомфорт.

– Не дергайся, – глаза мужчины стали хищными. – Меня зовут Арайа. И я, можно сказать, твой родственник.

Я не хотел, чтобы он подходил ближе, и зашипел. Арайа отпрянул, будто перед ним было животное.

– Ничего, ты привыкнешь. Давай кое-что проясним. Сейчас в тебе бурлит ДНК ящера. Судя по цвету гребня, – указал он на свою спину: я сместил взгляд и увидел на ней точно такой же, только зеленый, гребень, – ты должен возглавить клан.

Я чувствовал себя сумасшедшим. Наверное, у меня были какие-то звуковые галлюцинации. Иного объяснения этому быть не могло. Арайа выжидательно на меня смотрел.

– Это шутка такая? – хохотнул я. – Во мне не так много ящера. Генотип «искры» и унды тебя не пугает?

– Глупые твари не принимают полукровок, не так ли малыш? – оскалился Арайа. – Они убили твоего отца. Жаль, ведь он был отличным лидером! Я хотел отгрызть за него голову твоей матери, но узнал, что у меня остался потомок. В конце концов, это она дала тебе жизнь… – переместился он, останавливаясь возле экранов.

– Так ты мой дед? – прошептал я, Арайа кивнул.

– Долгие годы я возглавлял клан, ожидая появление ящера со знаком отличия, – подошел он ко мне и протянул руки; я позволил ему меня коснуться.

В момент соприкосновения ящера с моей кожей, я ощутил тепло, прокатывавшееся от плечей по рукам и всему телу, мои ладони и ступни горели, хребет источал убийственный холод. В какой-то момент жар и лед соединились на уровне сердца, и разлились ощутимой волной по всему телу, наполняя силой каждую клетку.

– Что ты сделал? – с придыханием спросил я.

– Активировал забытую память клана. В твоих клетках живет память обо всех существах Урсы, когда-либо рождавшихся на просторах Вселенной. Ты можешь обратиться к своему телу, и оно расскажет тебе все, что пожелаешь.

– Я не только ящер, – противился я.

– Ты – командор. Ты – глава клана. Твой хребет тому доказательство. Когда ты сделаешь