Пока я разговаривал с другими, все тот же демон, что и усомнился в молодом мастере, продолжал почему-то буравить того взглядом.

– Гунж, – наконец что-то решив про себя, проговорил он, – нам нужен свидетель. Кого ты выбираешь? Интересно, вроде до этого он спокойно относился к парню, даже особо не обращал на него внимания, но после странного его поведения подозрения последнего в отношении Гунжа значительно возросли.

Тот вновь затравленно оглядел остальных.

Что-то я совсем ничего не понимал. Вызвался сам, но как только узнал о возможности раскрытия своей второй ипостаси, постарался дать задний ход.

«Похоже, или известен чересчур, или что-то натворил когда-то. Хотя нет, больше похоже на то, что это какая-то дурная слава или, возможно, вражда, за проступки обычно так не переживают. К тому же это вторая ипостась, и она женская. У остальных подобного нет. Хотя есть пара других, кто похож на него. И их это, похоже, не особо волнует. Например, у того же мощного демона есть эта самая третья ипостась. Но тот как-то больно равнодушен к происходящему. Или просто гораздо лучше сдерживает себя. Ведь у этого парня и с эмоциональным фоном что-то странное постоянно творится. В общем, не понятно…»

Но почему-то именно это поведение молодого и не понравилось тому самому демону, это также стало хорошо заметно по его эмоциональному фону, и он совершенно перестал доверять последнему.

«А вот и первая потенциальная проблема, – мысленно прокомментировал я, – даже если все остальные будут согласны, этот угрюмый демон просто из-за своей внезапно вспыхнувшей неприязни к Гунжу будет вставлять палки в колеса».

– Идем уж, – неожиданно прокряхтел старик, – мне-то ты доверяешь, Мажул?

И пожилой мастер немного развернулся в сторону, смотря прямо в глаза тому, кто усомнился в молодом демоне.

– Да, мастер Агалон, – только и склонил тот голову.

– Хорошо, – пробормотал маг, а потом махнул рукой молодому мастеру, – чего застыл. Времени с каждой минутой у нас становится все меньше и меньше.

Планета Ареана. Империя Ларгот. Лес, примыкающий к Большому Северному тракту. Земли дриад. Дерево жизни. Зал основного источника силы. Позднее утро. Некоторое время спустя

– Гунж, быстро перевоплощайся обратно, – негромко проворчал Агалон, когда лежащая напротив него демоница очнулась. Теперь у старика не было никаких вопросов, почему она так переживала из-за того, что ее раскроют. И тому было две причины: во-первых, эта демоница была трехликой, ну и во-вторых, она, как это ни удивительно звучит, оказалась старшей дочерью погибшего императора. И это было плохо тем, что ни у кого не было достоверных сведений о произошедшем в Императорском дворце в тот злополучный день, когда маги впустили в их мир первородную тьму. Но почему-то всю вину за те события возложили именно на императора и его семью. Только вот предъявить им никто так ничего и не успел, те погибли чуть ли не в числе самых первых.

По крайней мере, так считалось ровно до этого момента. Но сейчас старик точно знал, что это не так. Как минимум перед ним на полу лежала старшая дочь императора принцесса Гунджариана.

«Хоть бы имя себе изменила чуть сильнее», – мысленно покачал головой маг и посмотрел в сторону хлопающей глазами принцессы, которая после тех магических изменений, что претерпело ее поле, все еще не до конца пришла в себя.

Демоница затравленно начала оглядываться вокруг.

Он же успокаивающе махнул ей рукой.

– Я давно подозревал, что ты трехликая, но не знал, кто именно. Вроде как вражда между двуликими и трехликими закончилась больше тридцати лет назад, и на вас уже не охотятся, как раньше. Так что я и не переживал особо. Но чтобы такое… – И Агалон покачал головой.

Сам старик никогда не слышал о том, что род императора относится к трехликим демонам, а похоже, это именно так и было.

«Или это наследие матери девушки? – подумал мастер. – Ведь по какой-то причине император прекратил тогда это бессмысленное преследование трехликих демонов. А не по этой ли причине?»

Да, еще и эта странная смесь ипостасей.

Он не слышал о подобных случаях. Но если и мать, и отец привнесли силу своего рода в своих потомков, то они должны были унаследовать все семейные черты.

И если мать девушки была сильной трехликой, то она передала ей одну из своих ипостасей, тогда как отец передал свою. И в итоге получился трехликий демон с полностью противоположными начальными формами.

«Хотя нет, – прикинул старик, – женское начало в нее все же гораздо сильней, ведь боевая форма у нее также полностью женская».

Но, тем не менее, это не меняет главного. Девушка трехликая.

Сам Агалон раньше никогда не встречался ни с кем из семьи императора, но вот другие вполне могли ее знать. Например, мастер гильдии наемников, демон, потерявший все в той давней войне, бывший императорский генерал и злейший враг трехликих, который, как слышал Агалон, до сих пор не простил императора за заключение мира с ними. Демон Мажул, который как раз и заподозрил Гунж в чем-то.

И пожилой мастер был более чем уверен, что Мажул точно знает, как выглядит дочь императора в своей первичной ипостаси, и вполне возможно, что он догадывался о том, кем она являлась на самом деле. Ведь не просто так генерал практически сразу после заключения мира с трехликими по какой-то непонятной причине и без особых объяснений забрался в самый дальний анклав, где, по идее, ничего бы не напоминало ему о войне и его старой жизни, связи с которой он полностью порвал. Особенно те, что были у него с прежним императором. Правда, ушел он тогда не один, а приведя с собой в анклав самых преданных своих бойцов, которые сейчас и составляют костяк гильдии наемников и основную ударную силу их нынешних войск.

«М-да… – протянул мысленно старик, – ничего себе положеньице».

И он поглядел на девушку.

Но теперь у него, по крайней мере, отпал вопрос, как она оказалась во главе совета гильдии воров в этом удаленном анклаве. Не только Мажул, как предположил мастер, мог следить за императором, но и император мог поставить кого-нибудь контролировать старого генерала, своего бывшего соратника.

Ну и еще, было такое большое подозрение у пожилого мага, что среди демонов, работающих на девушку, может оказаться очень много тех, кого вроде как считают уже давно мертвыми, а еще, что трехликих среди них значительно больше, чем могло показаться на первый взгляд.

А потому он заглянул ей в глаза и задал наиболее важный сейчас вопрос:

– Кто-то из твоих