— Официально я — старший аналитик Службы поддержки детей-волшебников. Неофициально мои доклады по некоторым вопросам ложатся прямиком на стол Великого Магистра.

Ого! Вот этого я раньше не слышал. И, честно говоря, даже не догадывался. Но совершенно не удивлен: это многое объясняет.

Ясно, каких он «читателей» имел в виду.

— Какие боевые у нас нынче аналитики… — пробормотала мама, глядя на Аркадия как-то странно. Но серьги взяла.

— Это вы еще спецназовцев не видели, — в тон ей ответил Аркадий.

— Да вот как раз видела… Я так понимаю, вы теперь выступаете кем-то вроде куратора моего сына? Вместо Никодима Корсакова?

— Нет, не вместо. В настоящий момент я никем не выступаю, потому что не могу состоять на государственной службе в силу некоторых обстоятельств. А прежде учил Кирилла некоторым специальным навыкам, — мама посмотрела на меня почти с испугом. — Теперь же я еще пока работаю над тем, как оформить свое участие в определенных проектах. Думаю, завтра смогу приобрести какой-то официальный статус. Но мне не хотелось до завтра оставлять вас в подвешенном состоянии.

Тут мамино лицо сделалось совершенно невообразимым. Я прервал это хождение вокруг да около усталым вздохом и сказал:

— Мама, я избавился от Проклятья. Я теперь снова настоящий мальчик. В смысле, буду расти и все такое. Но магия у меня осталась. То есть теперь я полноценный маг. И автоматически один из самых охраняемых секретов Ордена.

— Как ядерное оружие? — слабо спросила мама, и я понял, что прежде у нее подписка о неразглашении была не для галочки.

— Гораздо опаснее, — мягко проговорил Аркадий. — Хотя бы потому, что последствия применения ядерного оружия мы более-менее представляем. А вот на что способен Кирилл, я после недавних событий даже представить не берусь.

— Что ты натворил, сын⁈

— Да ничего особенного, — я отмахнулся.

— Да так, мне жизнь спас, войну, возможно, предотвратил, — улыбнулся Аркадий. — Для Кирилла и в самом деле сплошные пустяки, обычная неделя.

Мама слабо улыбнулась в ответ. Потом как будто взяла в руки, улыбнулась сильнее.

— Я горжусь тобой, сын! Слушай… Это получается, что на тебя теперь не действуют гиасы?

Я кивнул.

— И ты можешь жить дома⁈

— Может, но на практике лучше не стоит, — вмешался Аркадий. — Кирилл — действительно самая свежая и самая опасная тайна Ордена. Но тайны надежнее прятать на виду. Будет безопаснее, если он пока не станет менять свое поведение как мальчика-волшебника. То есть вернется жить туда же, где и жил до этого. Не волнуйтесь, за ним есть, кому приглядеть.

Мама поджала губы.

О, это он вовремя прямо меня спас. Было бы тяжело отказывать маме, что я не могу вернуться в Челюсти — а ведь пришлось бы. Не бросать же девчонок! Да и к Замку я стал относиться совсем как к дому… Правда, без термоконтроля бегать каждый раз в туалет на улице будет тяжеловато. Что ж, стимул побыстрее поставить септик!

— Но тогда ему надо ходить в школу! — вдруг выдала Афина Ураганова.

Чего⁈ Опять эти гребаные литература с музыкой⁈

— Конечно, — кивнул Аркадий. — Все граждане Ордена обязаны получить восьмилетнее образование — кроме тех, кто является ребенком-волшебником. То есть они на самом деле тоже обязаны, просто обязать их мы никак не можем. Но вообще-то ребенок-волшебник имеет полное право явиться в любое удобное ему учебное заведение соответствующей ступени и попросить зачислить его как в обычный класс, так и на домашнее обучение. А тем более тот, кто ребенком-волшебником не является.

— Предатель! — воскликнул я. — А сам-то!.. — и осекся. Потому что он пока ни слова не сказал моей маме о том, что сам был мальчиком-волшебником. И правильно, ей все эти дела сердечные без надобности, пусть лишний раз за меня не переживает.

— А я, мой друг, закончил десятилетку, после чего еще и диплом о высшем образовании получил, — ухмыляясь, проговорил Аркадий.

Это что он, лежа на больничной койке?.. Или раньше? Да, блин, с него-то сталось бы и раньше!

— И кто же вы по специальности? — с неожиданным интересом спросила мама. — Юрист?

— Библиотекарь-архивариус.

Вот тут я даже ржать не стал. Сразу вспомнил еще один анекдот, мол, библиотекари страшные люди. И если Аркадий занимался исследованиями по магии, то очень логичный выбор специальности. Либо это, либо археология.

— Мам, главное, что тебе больше не нужно подбирать слова, как бы со мной поговорить так, чтобы я у тебя на глазах не исчез, — сказал я. — А то что я влез во всякие взрослые дела… Ну, лучше так, чем я бы до тридцати у тебя на шее сидел, верно?

Мама вздохнула.

— Ты прав, конечно. Но, знаешь, мне еще не успело надоесть быть твоей мамой.

— А ты ей никогда и не перестанешь быть! Честное слово!

— Кстати говоря, об этом, — снова мягко встрял Аркадий. — Я сам вам эти бумаги предложить не могу, потому что не выступаю в официальном качестве, но обсудить сейчас можно. А речь пойдет о вашем и Кирилла трудоустройстве.

Дальше Аркадий развернул перед мамой следующую перспективу.

Поскольку я больше не был ребенком-волшебником, Орден вовсе не собирался эксплуатировать меня бесплатно — ну, слава Творцу. Впрочем, я бы теперь и сам не позволил. Великие цели великими целями, а о будущем-то думать тоже надо! Как я и хотел, Аркадий планировал предложить мне гражданский контракт особо ценного засекреченного специалиста — такова была суть, хотя юридически это все называлось «трудовое соглашение временного найма по форме А-3» или что-то в этом духе. Маме этот контракт за меня нужно было подписать, потому что я — естественно! — в силу возраста ничего подписывать не мог.

Плюс такой же контракт предлагалось подписать и ей самой, но уже не в качестве моего «связного», а в своем собственном качестве.

— Но о деталях лучше поговорить в другой раз, — сказал Аркадий, мельком взглянув на часы. — Самая-самая суть же в том, что нам критически не хватает ядерщиков подходящей квалификации. Любого уровня, от обычных строителей, имеющих нужные допуски, до ученых-исследователей и инженеров по управлению турбинами.

— Как это не хватает? — удивилась мама. — Я не скажу, что таких кадров переизбыток, но мы точно не