— В таком случае я, так уж и быть, скажу тебе, кто убил Виту. — Котова украдкой взглянула на Нилова. Как она и предполагала, Нилов с отвисшей челюстью глядел на свою спутницу, ожидая продолжения.

— Ты серьезно?

— Серьезней некуда. Виту убил Стас. Да, тот самый ныне покойный Стас Ламер, — и Лариса подробно изложила Валерию все свои догадки.

Закончив свою речь, Котова ожидала как минимум насмешек со стороны правоохранительных органов в лице Нилова, но зря. Напротив, старший следователь МУРа сидел, задумчиво потирая гладко выбритый подбородок.

— И что же скажет нам цвет Московского уголовного розыска? — не удержалась, чтобы не съехидничать, Лариса.

— Знаешь ли, — задумчиво протянул Нилов, — есть что-то в твоей версии. Что-то есть. Нутром чую.

— Ну-у-у, — притворно разочарованно протянула Лариса, — а я-то думала, что настоящие следователи, не любители, верят исключительно голым фактам.

— Прекрати ты, в самом деле. Прошу прощения за все свои прошлые подковырки и за десяток будущих. Удовлетворена?

Лариса согласно кивнула. Ее личико лучилось от полного удовлетворения маленькой местью.

— А сейчас я думаю вот о чем, — продолжил Валерий, — ведь в таком случае должен же быть заказчик?

— Браво, Валера! И как же я сама не догадалась?! — съехидничала Котова.

— Тем не менее вопрос остается вопросом. И не мне напоминать вам, уважаемая мисс Марпл, что от его разрешения зависит ваша личная свобода. Что же вы намерены делать дальше?

— Теперь мы намерены встретиться с господином Эйгелисом. Он же обещал мне рандеву в любое время? Надеюсь, он сможет пролить хоть немного света на эти актуальные для меня вопросы.

* * *

Уже через полтора часа «десятка» Нилова, ставшая для Ларисы Котовой уже такой привычной и родной, подъезжала к зданию довольно дорогого московского ресторана «Золотой ключик». Договориться с Эйгелисом о встрече, как она и предполагала, не составило никакого труда. Единственное условие, которое предложил прибалтийский бизнесмен, это чтобы «рандеву» состоялось именно здесь. По голосу в телефоне Котова поняла, что за прошедшее время Артурас вроде бы немного успокоился.

Однако некоторые знакомые Ларисе иронично-равнодушные нотки, проскользнувшие в процессе разговора, насторожили бизнес-леди, которая уже не один год прожила с мужем-пьяницей. Поэтому, подъезжая к ресторану, Лариса была почти готова к тому, что прибалт будет едва ворочать языком и нести полную чушь. Тем более что за сборами в ресторан Котова не заметила, как опоздала на пять минут на эту встречу.

Как она и ожидала, Эйгелис с рюмкой в руке уже ждал ее за отдельным столиком, стоявшим поодаль от всех остальных. Другие ее предположения, к счастью, не оправдались. Если бизнесмен немного и выпил, то пьяным его не счел бы даже алчный гибэдэдэшник.

— Добрый вечер, — приветливо поздоровалась Лариса, у которой словно камень с души упал. — Я надеюсь, вы меня не очень ругали за опоздание.

— Ну что вы! — запротестовал прибалт, вставая, чтобы отодвинуть для нее стул. — Я думаю, у женщин это в крови. Иначе они не были бы женщинами. К тому же для представительницы прекрасного пола вы пришли более чем вовремя. Что будете заказывать? Предупреждаю, здесь очень хорошая кухня и лучше не упускать такой шанс.

— Что ж, попробуем, как готовят наши столичные конкуренты, — с удовольствием согласилась владелица тарасовского ресторана.

Через некоторое время их стол был целиком уставлен разными ресторанными изысками. Лариса Котова, полностью предоставившая выбор блюд своему собеседнику, заметила, что прибалт предпочитает особо экзотические и замысловатые блюда. Среди них была парочка совсем незнакомых даже самой Котовой, владевшей, без всяких преувеличений, самым лучшим в Тарасове рестораном.

Наблюдая, как непринужденно Эйгелис делает заказ, как элегантно и естественно расправляется с устрицами, Лариса вдруг поняла, что за эти несколько минут она очень много узнала об этом человеке. Артурас Эйгелис, несомненно, уже с момента своего рождения принадлежал к некой элите. Может быть, его отец и не был очень богатым человеком, зато наверняка имел звание не ниже профессорского. Аристократизм был у Артураса в крови. С этим человеком можно было говорить о Ремарке и Дали, но не об убийстве. Жизненная грязь как будто ни при каких обстоятельствах не пристает к таким людям. Вернее, к их повседневной маске, которую они, наверное, не сбросят даже в гробу. Так крепко она срослась с их существом.

Внезапно Ларисе захотелось, чтобы на месте прибалта сидел сейчас обыкновенный русский мужчина, который бы напился до пьяного визга и долго жаловался на свою загубленную большими деньгами и блестящей карьерой жизнь. Словом, Котова вдруг почувствовала легкую неприязнь к этому человеку, у которого большое горе, в конце концов, а он ведет себя, как великосветский манекен на тусовке года. Вежливо, предупредительно, корректно… Нет, не нравился он ей. Не нравился, и все тут.

Однако если даже чувства Котовой и имели отношение к делу, все равно их разбор следовало бы отложить до более спокойной обстановки. Пора было приступать к делу. То есть к беседе.

— Действительно, очень хорошая кухня, — сообщила она для разгона. — Я даже, пожалуй, возьму пару блюд на собственное вооружение.

— Да, это мой любимый московский ресторан, — поделился немного погрустневший Эйгелис. — Сюда мы всегда ходили с Витой, когда встречались в Москве.

Лицо Артураса на мгновение перекосила боль, но он тут же справился с собой. «Может, не такой он уж манекен», — подумала Лариса. Она вдруг вспомнила, как плакал Артурас в ниловском кабинете, и ей опять стало его очень жалко.

— А где вы жили, ой, простите, то есть живете постоянно? — заинтересовалась она.

— Когда Вита только родилась, я жил в Москве. Мне даже выделили квартиру от кафедры, на которой я тогда преподавал. Потом в этой квартире жила только Вита, когда поступила в институт. Я же сейчас прописан в Риге, где родился. Так удобнее для бизнеса. Однако не вам объяснять, что постоянное место жительства у людей, занимающихся бизнесом, существует только номинально. На самом деле я нахожусь в постоянных разъездах.

— Да, конечно, — согласилась Лариса, вспоминая своего мужа. Сама же она тоже предпринимательница, однако дела обязывали ее чаще всего находиться в Тарасове. Последняя деловая, так затянувшаяся поездка в Москву, была скорее исключением, чем правилом.

— А вы часто могли выбрать время, чтобы встретиться с дочерью? — спросила Лариса.

Артурас опустил красивую голову, напомнив Ларисе сильного, но тяжело раненного льва.

— К сожалению, как вы и сами понимаете, нет, — тяжело вздохнув, сказал он. — Какое там? Мы и перезванивались-то в последнее время очень редко. Особенно когда у нее появились эти странные друзья. Тогда она совсем отдалилась от меня. А я… Я понимал, что это очень тревожно, что надо как-то вмешаться. Может, совсем увезти Виту из Москвы. Лишь бы она окончательно не свалилась в эту пропасть и… Ничего не мог поделать! Все откладывал, надеялся, что она сама придет в себя и бросит этот… наркоманский притон.