Он взял ее руку и поднес к губам, чтобы запечатлеть на ней вежливый поцелуй.

— Элис, — сказал Люсьен легко и доброжелательно, — надеюсь, вы спали спокойно. — Подав ей руку, он повел ее от окна к кушетке.

— Благодарю вас, вполне спокойно. — Элис мысленно упрекнула себя за то, что сердце у нее учащенно забилось, и за легкое разочарование из-за того, что он больше не делает ей непристойных предложений. — А вы, милорд?

— Люсьен, — поправил он ее с короткой интимной улыбкой. — Полагаю, мы можем обойтись без формальностей. Присядьте.

— Благодарю вас! — Вряд ли стоило беспокоиться и указывать ему, что неприлично с его стороны обращаться к ней по имени. Она скоро уедет, так что это не имеет значения, и если Богу будет угодно, она никогда больше его не увидит.

От этой мысли Элис почему-то стало одиноко. Она нервно опустилась на краешек кушетки, а Люсьен сел напротив. Потом с усталым видом прислонился своей черноволосой головой к высокой кожаной спинке кресла и посмотрел на нее изучающим взглядом. Элис отвела глаза, вспомнив, что оказалась наедине с опасным мужчиной — без старшей дамы, без горничной, даже Кейро не было, чтобы присмотреть за ней. В Лондоне репутации девушек погибали и из-за менее серьезных вещей, но сейчас она находилась в мире Люсьена, а здесь обычные правила не действуют.

— Вы хотели меня видеть? — спросила она.

— Да. — Он подпер подбородок рукой и с улыбкой посмотрел на нее.

— И что же?

Ответа не последовало. Люсьен молча улыбался ей, два пальца скрывали его лживые губы, потому что он опирался локтем о подлокотник кресла. Его упорный взгляд нервировал ее, она быстро отвела глаза.

— Хм… ну ладно… — Сжав руки, лежащие на коленях, Элис принялась с интересом рассматривать элегантно убранную комнату.

Библиотека была длинная и узкая, вдоль стен стояли книжные полки, окна, расположенные на равных расстояниях одно от другого, поднимались от пола почти до потолка, глубокие сиденья прятались за занавесями цвета темного рубина. Бронзовые бюсты наверху книжных полок смотрели на нее и Люсьена совсем как любопытные светские сплетники. Она пожала плечами, чтобы хоть немного снять напряжение, взгляд ее блуждал по картинам, висящим на стенах, по гобелену и продублированным на полотне панелям; все это время Люсьен внимательно изучал ее. Она разглядела шахматный столик, где фигурки из слоновой кости и эбонитового дерева были брошены на середине партии, потом изучила завитушки узора на ковре. Наконец положение стало невыносимым.

— Милорд, неприлично так меня рассматривать.

— Простите. — Он лениво вытянул перед собой длинные ноги, обутые в сапоги, и скрестил их. — Оказывается, вы еще соблазнительнее, чем мне запомнилось.

Элис чопорно вздернула подбородок, проклиная румянец, вспыхнувший на ее щеках от его слов.

— Скажите, пожалуйста, зачем вы хотели меня видеть? Прошу прощения, но я немного спешу.

— Вы вызываете у меня любопытство, Элис. Мне очень хочется продолжить наше знакомство.

Сердце у нее дрогнуло. Она уставилась на Люсьена, потом опустила голову.

— Это невозможно, при всем моем уважении к вам.

— Жестокая дама! — кротко воскликнул он, ничуть не удивившись. — Почему же?

Она бросила на него уничтожающий взгляд.

— Вы действительно хотите это знать?

— А вы намерены отрицать, что нас необыкновенно влечет друг к другу?

Этот дерзкий вопрос, заданный таким небрежным тоном, чуть не лишил Элис дара речи.

— Вы действительно воображаете, что можете претендовать на мою симпатию после того, как соблазнили мою невестку?

— А вы действительно считаете, что можете устоять? — поинтересовался Люсьен, и его серые глаза злобно вспыхнули.

Элис вскочила на ноги, намереваясь величественно удалиться, но его рука быстро схватила ее за запястье. Она повернулась к нему с укоризненным видом.

— Пустите меня! Стоило мне подумать, что вы вполне приятный человек, как вы снова меня шокируете! Вы, сэр, выходите за всякие рамки! То, что вы говорите, тот образ жизни, который вы выбрали… вы человек скандальный, неистовый и… дурной!

— Знаю, знаю. Неужели вы не видите, что мне нужна помощь, mon ange? Ясное дело, чтобы исправить меня, нужна самая строгая в нашем королевстве Гуди Два Башмака.

— Исправляйте себя сами! Если вы вызвали меня сюда только для того, чтобы поиграть, то позвольте сообщить, что я не хочу иметь с вами ничего общего. Право же… — Элис рванула руку, но чем сильнее она тянула, тем сильнее он ее стискивал, — если я, к несчастью, встречусь с вами на людях, то не признаю нашего знакомства!

— Вы грозите мне самыми строгими карами, — серьезно проговорил Люсьен. — Конечно, я должен измениться, но как это сделать? Постойте — у меня есть идея.

— Почему-то меня это не удивляет, — отозвалась Элис.

Он нагнулся вперед, устремив на нее ангельски кроткий взгляд.

— Может быть, ваши хорошие качества смогут меня очистить. Может быть, ваше влияние поможет мне измениться. Что это вы сказали вчера ночью? Насчет любви?

— Мне следовало бы знать, что вы настолько низки, что превратите мои же собственные слова в обвинения против меня.

— Но ведь они были правильны, да? Вы не хотите спасти меня, Элис? Женщины вечно стараются спасти меня… но, конечно, ни одной еще не удавалось чего-либо добиться. Я надеялся, что вам захочется попытаться.

Она посмотрела ему прямо в лицо.

— Это прекрасная и, должна добавить, оригинальная лесть, лорд Люцифер, но я не дура. У вас нет ни малейшего желания меняться. Что же до любви, то лебеди на озере и волки в лесу знают о ней больше, чем когда-нибудь будете знать вы, при всем вашем уме. А теперь извините…

— Я изменился бы ради вас, если бы вы могли заставить меня поверить, если бы вы могли показать мне, зачем вообще быть хорошим. — Люсьен прижал ее руку к своему чисто выбритому подбородку. — Научите меня, Элис, у меня открытый ум. А у вас?

Она выдержала его взгляд.

— Как жестоко — вот так играть мной, — с трудом проговорила она.

— Я говорю серьезно. Настойчивость его взгляда начала пугать ее.

Элис попыталась высвободить руку, но его хватка оказалась неумолимой. Люсьен слегка повернул голову и запечатлел поцелуй на ее ладони, опустив на мгновение свои длинные ресницы.

— Не думайте, что я пришел к вам с пустыми руками. Мне так хочется помочь вам, Элис. — Он открыл глаза и нежно посмотрел на нее. — Вы слишком молоды, чтобы понять это, но я знаю, что будет с вами.

— Вот как? — прошептала она, смущенно вглядываясь в глубину его глаз.

— Я уже видел это тысячу раз. Вас превратят в такую же, как они, но я могу защитить вас, вашу светлую, прекрасную душу. Сейчас вы в клетке и даже не знаете об этом, но я могу вас освободить. Разрешите мне взять вас под свою опеку. Я могу научить вас, как перехитрить их, если вы позволите мне сделать это. Я не дам им превратить вас в очередную хорошенькую, пустую оболочку в лентах и французском шелке. Для такой участи вы слишком хороши.