- Да? - меня это обстоятельство очень порадовало, хотя радоваться смерти было наверное не очень тактично, но ведь это была Лида! И я снова порадовалась. Ее еще не хватало...

Мы уселись на скамейку под домом и Танька оторвав от подола кусок ткани, замотала мне шею.

- Хоть бы заражения не было...

- Не каркай!

- Я переживаю о Корнее с Прохором, ведь тот раз Прохор погиб, - тихо произнесла Танька. - Дай Бог все будет хорошо...

- Я думаю так и будет, - поддержала я, хотя сама очень боялась.

Ведь если они погибнут, то нас здесь ожидают нелегкие времена...

Время приближалось к вечеру, а Корнея с Прохором все не было. Это выводило нас из себя и нам казалось, что лес таит угрозу, которая застыла за каждым деревом. Внезапно Танька повернула голову в сторону и схватила меня за руку:

- Идет кто-то! Слышишь? Колдуны возвращаются!

Я прислушалась и действительно услышала чьи-то осторожные шаги. Но как только я хотела сказать, что вряд ли братья будут красться к своему дому, как получила оглушительный удар по голове...

Все поплыло перед глазами и стены заимки закачались будто борта корабля.

Когда я распахнула веки, то сразу же зажмурилась от яркого света свечи, которую поднесли к моему лицу.

- Очухалась. Мразь, - голос Плясова резанул ухо своей ненавистью. - Подстилка.

Но в данный момент меня больше интересовала Танька, чем злоба Григория и я пошарила руками по дощатому полу.

- Танька! Таня!

- Мммм... - засотонало рядом и я расслабилась. - Где я?

- Заткнитесь! - рявкнул Плясов и я с трудом поднялась, чуть не плача от боли в шее и голове.

Он сидел за столом и я ужаснулась, глядя как он трясется от злобы и скорее всего от раны, которую я ему нанесла. Глаз его был уже перетянут повязкой, окровавленной и заскорузлой, лицо было бледным, почти желтым, тонкие губы плотно сжаты, а орлиный нос стал еще острее.

- Сейчас, сейчас, - повторял он, сжимая кулаки. - Сейчас все закончится. Колдуны пошли на болото, да? Ну их там верная смерть ждет! А если нет, то я об этом позабочусь! А вас, вас я убью. Убью жестоко.

Он повернулся и его единственный глаз злобно блеснул, отчего Танька испуганно пискнула, прижимаясь ко мне. Ситуация развивалась довольно стремительно и не в ту сторону, куда бы нам хотелось, что не прибавляло настроения. Выхода было два - надеяться, что братья вернутся и спасут нас и спасаться самим. Я прикинула, что родственник сейчас испытывает невероятные муки и убежать от него будет вполне возможным, только нужно собраться с силами.

Но моим мечтам, не суждено было сбыться. Дверь распахнулась и в комнату вошли люди из деревни, среди которых был и отец Сергий.

- Помогите нам! - воскликнула Танька с надеждой глядя на вошедших, но тут же заткнулась, увидев в их глазах почти что ненависть.

- Молись о прощении, заблудшая душа, - сказал батюшка, осенив нас крестным знамением. - Ваша смерть, послужит очищением сему месту.

- Какое очищение?! - завопила я, стараясь подняться. - За что это вы нас убивать собрались?!

- А ты не ори, - из кучки людей выступила матушка Прасковья. - Знаем мы все от Гриши. И о ваших шашнях с нечистой силой, с колдунами этими проклятыми, и о том, что вы не из Алексеевки. Все знаем.

- Глупцы! - громко засмеялась Танька. - Дурачит вас ваш Григорий! Это он, сам, нечисть из могилы поднял! И детей чудищу этому водил, с дружком своим!

Из-за широкой спины матушки, выскочил Ленька, с перевязанной головой и наотмашь ударил ее по лицу.

- Проклятая лгунья! Богоотступница! Ну ничего, попляшите скоро и колдуны ваши не помогут!

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

* * *

А мерзкая тварь все не умирала. Прохор истекал кровью, хлеставшей из раны на животе, а Корней дрался одной рукой, ибо вторая, как плеть повисла вдоль тела. Чудовище поднималось после каждого удара и измазанное своей же кровью, походило на оживший труп с рубленными ранами на голове. Из его рта вытекала кровавая пена и пузырилась в оскаленном рту.

- А дочка-то моя, должна была на заимке хозяйкой стать! - прорычало оно, хохоча. - Детей бы тебе, Корней, родила. Ну как тебе. От меня конечно!

- Мерзость проклятая! И слова твои мерзкие! - зарычал Корней и ударил его топором. - Сдохла твоя дочь. Вон, в лесу валяется с проломленной башкой!

- Не-ет! Нет! Ты лжешь, проклятый колдун! - зарычало существо и бросилось на Корнея. - Твоя смерть - лучшее, что я буду вспоминать!!!

Прохор собрался с силами и кинулся ему под ноги, почти заревев от боли. Монстр рухнул на жухлую траву и в его глазах мелькнул ужас, когда Корней занес над ним свой топор. Но это длилось всего лишь секунду - лохматая голова покатилась по болотным кочкам и исчезла в трясине.

- Ты уже ничего и никогда, вспоминать не будешь, - выдохнул Корней, глядя на дергающееся чудовище. - И никогда не вылезешь из своей вонючей могилы.

Он с трудом подтянул его к трясине и она благодарно чавкнула, принимая еще теплое тело.

- Я сейчас сдохну, - Прохор сжимал рану, из которой сочилась кровь и своей бледностью походил на мертвеца. - Помоги, брат...

- Сейчас... потерпи, - Корней кинулся к нему и порывшись в мешочке, привязанном к поясу, высыпал ему в рот какой-то порошок. - Через минуту кровь остановится и ты сможешь дойти к заимке. А там все поправим.

Прохор со стоном откинулся на землю и тут же хлынул ливень, смывая кровь с травы и камней...

* * *

Нас с Танькой вытащили из дома и пинками погнали к горбатой, засохшей осине. Всякий пытался приложиться к нам, кто кулаком, кто палкой, а сил уворачиваться уже не было и мы терпеливо сносили удары, морщась от боли.

- Что, не нравится?! - Ленька бегал вокруг нас, щерясь щербатым ртом. - Сейчас по другому запоете! И колдуны вам не помогут, уже не их время!

- Уйди, убогий, - Танька окинула его презрительным взглядом и он ударил ее, краснея от ненависти.

Плясов дернул меня с такой силой, что мне показалось будто рука вылетела из сустава и швырнув к осине, привязал колючей веревкой, найденной на заимке и