class="p1">Следующие два поединка оказались предсказуемыми. Третьекурсники лупили друг друга эфиром, рассыпая искры и упиваясь собственной крутостью. Зрители восторгались. Комиссия одобрительно кивала. Всё как полагается на таких показательных выступлениях.

— А теперь, — Строганов в очередной раз вышел в центр арены, — предлагаю архимагистру Воронцову самому выбрать следующую пару! Любых курсантов из присутствующих!

Воронцов одобрительно кивнул и поднялся. Взгляд цепких голубых глаз скользнул по трибунам, остановившись на плечистом парне во втором ряду:

— Вот этот молодой человек.

Избранный счастливчик приосанился. Ещё бы — сам великий архимагистр заметил.

— А вторым… — Воронцов продолжил осматривать зал, пока не заметил мою зелёную морду. Нет, чувак. Только не сегодня. СЕРЬЁЗНО! ДЯДЯ, НЕ НАДО! На его губах появилась весьма характерная усмешка. О да, я хорошо знал такие усмешки, предвещавшие крупные неприятности.

— Пожалуй, вот этот интересный юноша с необычным цветом лица.

— Вот же ж… — бормочу, поднимаясь. Весь зал, как по команде, уставился на мою рожу. — Всегда знал, что чувство юмора у мастеров боевых искусств довольно своеобразное.

Брови Строганова взлетели вверх. Секретарь, находящаяся в ложе, наклонилась к Воронцову:

— Уважаемый Архимагистр, прошу прощения, но этот курсант… У него временный запрет на использование эфира. Медицинские показания.

Воронцов перевёл взгляд на Викторию Александровну. Но та промолчала, не став никак комментировать его выбор. Молчание — знак согласия.

— Так даже интересней, — его голос был негромким, но отчётливым, — на поле боя может случиться всякое! В том числе и встреча с противником, превосходящим тебя по силе!

Он обвёл взглядом притихший зал и сказал ещё громче:

— Посмотрите на эту дуэль иначе! Если первокурсник, заведомо более слабый, к тому же лишённый возможности использовать эфир, сумеет победить… Представьте, скольким курсантам это даст веру в себя⁈ Сколькие поймут, что в этом мире возможно всё!

По трибунам пробежал заворожённый шёпот. Воронцов улыбнулся:

— А если проиграет — что ж, это лишь укрепит понимание, что сила необходима для выживания! В любом случае, урок будет поучительным.

— Вы не только опасный боец, сударь, — Виктория Александровна напряженно улыбнулась. — Но и ужасающе эффективный переговорщик. — она поймала вопросительный взгляд Строганова и кивнула.

— Значит, поучительный урок… — ворчу, поднимаясь на арену. Забавно, как в любом мире, мастера боевых искусств одинаково любят преподавать свои чёртовы уроки. И почему-то всегда за счёт других.

— Смотрите! Он весь зелёный!

— Ну, умора!

— Аха-ха! Жесть…

Мой противник уже стоял в центре площадки — Инициированный второй ступени, если верить нашивкам на его идеально подогнанной форме. Светлые волосы уложены волосок к волоску, осанка безупречна, и даже тренировочный меч держит с грацией. Прям чистокровный аристократ, вылизанный, как породистый кот.

— Эй, зелёный! — его голос так и сочился снисходительным презрением. — Может, сразу на колени встанешь? Обещаю быть милосердным.

— Прости, коленопреклонение не входит в список моих талантов, — принимаю протянутый распорядителем тренировочный меч. — Может, научишь? Судя по твоей осанке, ты в этом деле весьма искушён.

По трибунам прокатился неожиданный смешок. Аристократ побагровел, с верхних рядов донеслись первые крики:

— Вломи ему, Валера!

— Покажи выскочке его место!

— Размажь зелёного по арене!

Смотрю на радостных зрителей. Прекрасная публика — всегда готовы поаплодировать, когда сильный избивает слабого. А потом пойдут в буфет обсуждать, как благородно был проведён бой.

— Довольно болтовни! — рявкнул Строганов. — К бою готовы⁈

Валерий активировал эфирный щит — по его телу пробежала рябь защитного поля, а глаза полыхнули синим огнём.

Я же… что ж, мне оставалось уповать лишь на рефлексы и опыт прошлой жизни. Против Инициированного, конечно, хреновый расклад, но кто сказал, что жизнь должна быть справедливой?

— Начали!

Первый удар чуть не снёс мне голову — клинок просвистел в миллиметре от уха, оставив за собой синий шлейф. Твою ж… Он быстр. Эфир второго ранга не только усилил его рефлексы, но и придал движениям противоестественную скорость.

— Что такое, зелёный⁈ — Валера провёл молниеносную серию выпадов, заставляя меня отступать. — Уже не такой острый на язык⁈

Едва успеваю парировать атаки. Каждый удар отдаётся в руках вибрирующей болью — его сила была просто чудовищной. Один пропущенный выпад, и можно отправляться прямиком в лазарет. Если повезёт дожить.

— Ты в курсе, — выдыхаю, уходя от очередной атаки, — когда противник настолько полагается на силу! — пришлось нырнуть под горизонтальный взмах. — Обычно это компенсация чего-то другого! Маленького!

Как он взревел! Ох, красотища! Спасибо и публике, что тут же облила нас парой вёдер смеха. Валера обрушил на меня настоящий шквал ударов. А народ ещё больше занеистовствовал.

Очередной его выпад достиг цели — острие клинка чиркнуло по моему плечу, оставив дымящийся разрез на кителе. Твою мать… Он с каждой секундой становится быстрее!

— Первая кровь! — торжествующе выкрикнул кто-то с трибун.

— Не совсем! — криво усмехаюсь. — Всего лишь форма! Кстати, об одежде… — делаю кувырок, уходя от атаки, и кричу с насмешкой, — у тебя брюки расстегнуты, олух!

Валера на долю секунды опустил взгляд. Боже. Старейший трюк в истории фехтования — и этот напыщенный индюк купился! Бросаюсь на него, проводя обманный выпад, но его щит вспыхнул, отбросив меня. Эх, не повезло. Удар о помост едва не выбил из меня дух. В ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Вот тебе и преимущество Инициированного — инстинктивная защита у него срабатывает быстрее его мозгов.

— Попался! — Валерий занёс меч для добивающего удара.

Успеваю заметить, как Вика подалась вперёд в кресле. Публика взревела в предвкушении. Наверняка, думают — всё, этот временный безэфирный попал.

Ошибаетесь.

Пора показать всем этим господам, что значит настоящий бой без правил.

Кусаю изнутри щеку и перекатываюсь, пропуская его клинок в миллиметре от своей шеи, после чего плюю кровью Валерке в глаза. Грязный приём? Безусловно. Но когда дерёшься с превосходящим противником, забудь о благородстве.

Валерий инстинктивно отшатнулся, эфирный щит вспыхнул, защищая глаза. Именно этого я и добивался — вся его энергия ушла на защиту верхней части тела. А вот ноги…

Подсечка, разворот.

Валера рухнул на помост с грохотом парадных доспехов. Щит мигнул и погас — опачки, похоже, не я один начал выдыхаться.

— Поганый трюкач! — прорычал он, пытаясь подняться.

— А вот это, господа! — повышаю голос, обращаясь к притихшим трибунам, — главное отличие благородного фехтования от настоящего боя! В реальной схватке нет места