— Добрый день, Агата, — еще шире улыбнулся он. — Кто это с тобой?

— Охрана, — чуть склонил голову Эрик. — Госпожа, где нас разместят? Нам с собаками надо еще обследовать дом.

— Видите, матушка, как хорошо! — Непонятно было, говорит ли младший сын серьезно или иронизирует. — Мы теперь в полной безопасности.

— Пойдемте со мной, Эрик, я покажу вам комнаты, — обернулась Агата. — Потом осмотрим дом, пока прислуга все подготовит.

— А прислуги-то и нет! — мстительно заметила фрау фон Лингер. — Разбежалась!

— Тогда я найму новую. — Агата сжала руки в кулаки.

«Не плакать! Не сметь распускаться!!!»

И она решительно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

— И будьте добры, комнату как можно ближе к вашей, — сказал в ее хрупкую напряженную спину Эрик.

— Можете прямо в одной поселиться, — прошипела фрау Лингер.

— Матушка! — явно забавляясь происходящим, воскликнул Ульрих.

Грон, проходя мимо, так выразительно посмотрел на этих двух, что в доме наконец повисла блаженная тишина.

Дом был большой. Новый. Но какой-то издерганный. Неуютный. Он вздрагивал от каждого звука, словно ожидая очередного скандала. Или… убийства.

Поднявшись по лестнице, Агата с Эриком повернули налево.

— Семейство Лингеров поселилось в правом крыле. Мы с Людвигом занимаем… занимали… левое. Там есть гостевая спальня. В ней никто не жил.

Агата механически проговаривала слова, точно пыталась в звуках своего голоса найти хоть какую-то поддержку.

— Пожалуйста. — Она распахнула перед Эриком дверь.

— Агата! — Он быстро зашел, захлопнул дверь, тихо приказал собакам: «Охранять», затащил хозяйку дома внутрь и прижал ее к себе.

Она на мгновение напряглась, словно собираясь вырываться. А потом расплакалась.

— Ну же… Успокойтесь… — Он неловко гладил ее по голове.

— За что… — шептала Агата.

— Так, — решил господин барон. — Мы немедленно отсюда уедем. Пускай следователи разбираются со всем этим безобразием! Вызывают господина фон Лингера. Допрашивают его мать и брата — не оклеровские шпионы, признаются.

— Но…

— Агата… — Он заставил ее поднять глаза. — Поедем домой?

— Нет.

Женщина высвободилась из его объятий.

— Я недопустимо раскисла. Простите. Мы должны узнать, что происходит в поместье. И мы узнаем.

Эрик кивнул, признавая за ней право решать самой. Хотя все внутри кричало: «Бери в охапку и уводи отсюда! К себе! И больше не отпускай!»

Понять бы еще, как она отреагирует, если он так и сделает! Что-то ему подсказывает, что оттолкнет. Прогонит. И больше не захочет иметь с ним никакого дела. А сейчас это просто смертельно опасно. И если его не будет рядом…

— Агата. Я правильно понимаю — мы с вами только что имели счастье наблюдать матушку господина фон Лингера и его младшего брата. Того самого, что неудачно вложил ваши с Эриком деньги?

— Да, — кивнула Агата. Взрыв эмоций прошел. И теперь было безумно неловко. Что он о ней подумает? Замужняя женщина, принадлежащая другому, — пусть ею и принято решение развестись — и… вешается на шею… — Как он вам?

— Скользкий.

— Мне кажется, вы преувеличиваете. Ошибиться, особенно в вопросах вложения денег, может каждый. А делать из него убийцу…

— Мы здесь именно за этим, — улыбнулся Эрик. — Разобраться. Я вчера, пока выгуливал собак, связался с господином Майнцем. Доложил обо всем, что мы узнали.

— И что следователь?

— Будет расследовать, как ему и положено. Зацепки мы ему предоставили. Думаю, его стоит ждать завтра. Сегодня я ему позвоню и предоставлю информацию о слугах. Интересно, это для него окажется новостью? Или нет?

— Надо ехать в деревню, — вздохнула Агата. — Или договариваться с теми, кто работал. Или искать кого-то.

— Думаю, можно обратиться в госпиталь.

— Нанять выздоравливающих для уборки?

— Им пойдет это на пользу. Хоть какие-никакие, а деньги. Да и болтать они не будут. Не то что женщины из деревни. К тому же… К протезам надо привыкать. А такая работа прекрасно для этого подходит.

— Тогда остается вопрос с кухаркой.

— Вам же понравилась стряпня в моем доме?

Агата кивнула.

— Десятка полтора человек обучаются профессии повара при том же госпитале. Выбирайте.

Он не стал озвучивать мысль о том, что если кто-то совершит налет на дом, то лучше иметь преданных, профессионально подготовленных людей. Бывших солдат королевской армии.

— Поедем?

Агата так светло улыбнулась при мысли, что у нее есть повод сбежать…

— Аааааа! — раздался со стороны лестницы вопль.

Агата и Эрик, не сговариваясь, выскочили в коридор.

Эльза и Грон смущенно уставились на хозяина. Посреди холла, зачем-то стоя на одной ноге, с упоением кричала женщина. Дама визжала, не переставая, сильно зажмурившись, вцепившись в подол собственного платья.

— Что случилось?! — рявкнул господин барон.

— У… У… Убили!

Агата вскрикнула.

— Кого? — спросил Эрик.

— Ме… ме… ня.

— Кто?

— Собаки! — выпалила дама, чем-то похожая на фрау фон Лингер, только моложе.

Она медленно открыла глаза. Разжала сжимающие ткань пальцы. Опустила наконец вторую ногу и, набрав в легкие побольше воздуха, набросилась на Агату:

— Как ты могла! Ты! Ты же знаешь, насколько я боюсь собак!

— Но, Вилла… — растерянно начала хозяйка дома.

— Убери их отсюда. Немедленно!

— Мама, с тобой все в порядке? — раздался юношеский ломающийся голос.

— Конечно, нет, Конрад! Это чудовищно!

— Собаки! — обрадовался молодой человек. — Здравствуйте, Агата.

— Добрый день, Конрад.

— Как я понимаю, это сестра хозяина дома и ее сын? — спросил Эрик.

— Верно, — ответила Агата. — Но, Конрад… Почему ты не в университете?

— Ну… — Мальчишка густо покраснел. — Меня отчислили. За неуплату.

Агата уставилась на него в недоумении:

— Постой. Семестр оплачен. Это точно! Я знаю, что Людвиг ездил в Лаутгард, чтобы…

— Агата, вернемся лучше к собакам, — очнулась мать Конрада. — Я требую, чтобы их в доме не было.

— Не думаю, что это возможно, — поклонился ей господин барон. — Господином Майнцем передо мной поставлена четкая задача: обеспечить безопасность госпожи фон Лингер. Следовательно, до приказа начальства и я, и собаки остаемся в доме.