– Да-да, конечно!

Выражение лица итальянца менялось так явственно, что Вика про себя хихикнула. Видимо, ему так же тяжело было контролировать эмоции, как и ей. На высоком упрямом лбу мужчины читалось, что тот просто не верил своему счастью. Метнувшись за сумкой и оставив на всякий пожарный номер телефона иностранца подруге, Колесникова очутилась в машине.

– Я готова! – выдохнула она и улыбнулась.

Джорджио уверенно нажал на педаль газа, развернул машину в сторону главной дороги и смущенно спросил:

– Ты замужем?

– Нет.

– И не была?

– Нет. А ты?

– Разведен. Есть ребенок. Сын.

– Я слышала, что в Италии разводы длятся очень долго.

– Нет, я лет пять как свободен абсолютно. У нас очень строгие законы по защите детей. Женщина после развода получает все, а мужчина оказывается практически на улице…

– А у нас наоборот…

– Хочешь посмотреть ночной Сан-Марино?

– Да… – смущенно протянула девушка, утонув в глазах Джорджио.

Как описать словами состояние, когда влюбляешься? Возможно ли? Как описать дрожь первых прикосновений и первые искры чувств в сердцах? Как эти искры разгораются сначала медленно, потом все быстрее в пожары, как желание накрывает от макушки до кончиков пальцев ног, и ты оказываешься в трепетном полусне – полумечте не в силах поверить, что происходит с тобой. Что жизнь, как подарок, устроила тебе грандиозный фейерверк, мощный и восхитительный. Серое стало цветным и все ожило, зазвенело, зазвучало, запело, переливаясь всеми гранями, самыми яркими оттенками. Все вмиг обрело смысл. Нежные слова, вздохи, признания, жар в каждой клеточке, стократно усиливающийся от объятий, робкие поцелуи, поцелуи, заставляющие растворяться в наслаждении … Любовь – магия, прекрасная сказка наяву.

Вика еще пыталась держать себя в руках, иногда выныривая из мужских рук на поверхность. Ее глаза и рассудок все больше убеждали, что Джорджио тоже влюблен. Он так боялся чем-то ее задеть, обидеть или разочаровать. Был так мягок и внимателен. Так заботлив и бережен по отношению к ней. Она ему правда очень-очень нравится, и в какое-то неуловимое мгновенье стала важна. Искры его сердца прилетали к ней, попадали в ее глубины, задевая что-то внутри, бередя. Почувствовав от полноты чувств боль, девушка вздохнула. Он обнял ее сильнее и прошептал:

– Ты чего? Что-то не так?

– Нет-нет, все хорошо. Я счастлива.

Они стояли на набережной. Прижавшись спиной к мужчине, Вика вглядывалась в гирлянду огней, разделяющую море и сушу. Как красив ночной город! Рядом блистали изысканным интерьером ресторанчики, откуда доносилась тихая музыка. Джорджио поцеловал Вику в затылок, расслабленно пробормотал:

– Хочешь, еще покажу наш мост. Местная достопримечательность. Знаешь, сколько ему тысяч лет? Или ты уже видела?

– Нет, еще нет.

– Значит, увидишь. Поехали?

Машина развернулась и покатила в сторону моста. Остановилась. Легко выпрыгнув из автомобиля, Вика дожидалась, пока Джорджио припаркуется, ярко чувствуя каждое его движение, каждую секунду вместе. Она словно попала в другое измерение.

– Пойдем, – он увлек ее по ступенькам вниз, на небольшую площадку с видом на реку. – Здесь тоже очень красиво, правда?

– Да, очень…

Джорджио привлек ее к груди. Прошептал в волосы.

– Так не хочу, чтобы ты уезжала! Оставайся! Я – взрослый мужчина, свободный. Ты – тоже. Ты хочешь семью? Я – очень.

– Я тоже хочу, Джорджио. Только моя виза через два дня заканчивается.

– Мне так хорошо с тобой, так спокойно. Так приятно! Мне ни с кем не было так хорошо…

– И мне…

Джорджио отклонился вбок, чуть отстранив от себя Вику, посмотрел ей в глаза и спросил:

– А сколько ты хочешь детей?

– Много!

Раздался довольный мужской смешок.

– Хорошо. Будет! Не уезжай!

«Я останусь, а ты потом скажешь: «Вот, дура! Знает мужика два дня и все ради него бросила! Или твои друзья так скажут…»

– Я не могу… – тоскливо протянула Вика.

– А ты бы смогла жить здесь? Оставить свою семью, страну? Выучить язык? Я бы тебе помог, – Джорджио говорил торопливо, и, сказав, напряженно замолчал. Не дождавшись ответа, снова быстро произнес. – Конечно, тебе нужно время подумать. Я не хочу на тебя давить…

«Глупый! И я хочу того же! Больше всего на свете…»

– Мне нужно подумать, Джорджио. Узнать тебя получше. Мне нужно быть уверенной в тебе. Понимаешь? – быстро выдала она доводы разума.

Ее обняли еще крепче.

– Да, конечно!

– Я буду одна, в чужой стране. Без знакомых, без работы. Буду зависеть на сто процентов от тебя.

– Но это естественно, – зависеть от своего мужчины.

Вика чувствовала, как совсем рядом учащенно бьется его сердце, как обволакивающее тепло из его широкой груди льется в ее грудь и обратно. Минуты полного единения и абсолютного осознанного приятия друг друга.

Девушка посмотрела на часы, – половина третьего.

– Уже очень поздно, – пробормотала она.

– Поехали. Ты посидишь со мной в машине? Возле гостиницы?

Девушка кивнула. Вот и знакомые качели отеля, где они сидели вдвоем с Фабье. Кажется, это было в прошлой жизни... Джоржио обнял ее, несколько раз поцеловал. Нежно провел рукой по ее спине, бедру, затем его ладонь легла ей на живот, устремилась ниже.

Вика полыхнула огнем. Затрепетала. Но все же убрала руку, глядя на улыбающегося Джорджио. Тот пробормотал:

– У нас девочкам объясняют, – это – фарфалина. Можно я тебя там поцелую?

– Нет, Джорджио, пожалуйста…

Итальянский темперамент сверкнул молнией.

– Не поцелую – умру!

– Потом, – просительно мяукнула Вика и ласково провела по жестким, кудрявым волосам. – А у мальчиков там что?

– Фрателлино…

Вика тоже улыбнулась.

Заверещал сотовый, – это была Оля. Чувство вины выскочило, как заяц из Викиных глаз.

– Але…

– Кто-то обещал позвонить, если задержится. Я все это время ждала звонка. С тобой все в порядке?

– Да. Изви…

Отбой. Колесникова издала тяжелый вздох, посмотрела на соседа.

– Мне пора!

– Да. Вижу, что уже спишь… Завтра увидимся?

– Да.

– А поцелуй?

После поцелуя, длившегося минут двадцать, Вика медленно вошла в отель, открыла дверь комнаты и тихонько забралась под одеяло. И так же тихо с улыбкой на губах заснула…