— Так то в войну-у, — протянул я. — И потом, рост должен быть от 180 сантиметров и спортивный разряд нужен. А у тебя какой рост, лилипут несчастный? И разряда никакого нет. Ты даже зарядку обыкновенную по утрам не делаешь. Охранник!

Лёшка набычился и уставился в свою газету.

— Ой! — тотчас воскликнул он. — Смотри-ка, для нас обоих работа нашлась. «Требуются банщик с гардеробщиком».

— Да ну тебя! — отмахнулся я. — Это после охранников-то да в банщики? Целый день с красной рожей веником махать?

— Зато все время чистый, — неуверенно сказал Лёшка.

— Как будто у меня дома ванны нет, — не соглашался я. — Да я сутками могу мыться. Если захочу.

— Ну ладно, может, поваром тогда? — предложил Лёшка. — Вот в объявлении сказано: нужен повар пятого-шестого разряда.

— А разве ты умеешь готовить? — удивился я.

— Нет, я думал, ты умеешь.

— Здрасьте, когда это я за плитой стоял?

— А помнишь, угощал меня котлетами?

— Так это я полуфабрикаты в магазине купил и поджарил, — объяснил я. — А в ресторане так не получится.

— Почему? Мясо, какое тебе на кухне выдадут, домой тащи, а взамен — котлеты из магазина.

— Ага, а на первое суп гороховый из пакетика сварить, да? Кто в такой ресторан ходить будет, умник? Посмотри лучше, какое объявление я нашёл: «Приглашаем молодого энергичного человека на место диджея». А?!

— И ты собрался в диджеи? — вперился в меня взглядом Лёшка.

— А что! — нагло ответил я. — Всякую околесицу нести и диски с музыкой ставить — образования не надо. Лишь бы язык был подвешен.

— Так ведь я тоже хочу, — заявил Лёшка.

— Ну привет! — заартачился я. — Там и одному-то делать нечего. Мешать мне только будешь.

— Я могу подменять тебя, если ты в туалет вдруг захочешь, — предложил Лёшка.

— Обойдусь без подмены, — отмахнулся я.

— Ладно-ладно, я вот тоже найду себе хорошую работу и шиш тебе скажу, — обиделся Лёшка.

— Больно надо, — усмехнулся я, будто на работу диджеем меня уже приняли.

Мы снова уткнулись в газеты.

— Ха-ха-ха! — Через некоторое время раздался торжествующий Лёшкин смех. — Я нашёл работу ещё круче.

— Где? — кинулся я к нему.

— Вот! В ночной клуб требуются танцоры с хореографическим образованием.

— А разве у тебя такое есть? — удивился я.

— Конечно, — уверенно ответил Лёшка. — Ты что, не помнишь, как я целый год занимался в танцевальном кружке при доме детского творчества?

— Ладно, — сказал я. — Пошутили и хватит. Давай нормальную работу искать.

— Давай, — согласно кивнул Лёшка.

Через несколько секунд я сказал:

— Вот — ночной сторож требуется, без вредных привычек.

— А что относится к вредным привычкам? — поинтересовался Лёшка.

— Грызть ногти, чихать на окружающих, спать до обеда…

— Надо же какая глупость — запрещать ночному сторожу грызть ногти, — сказал Лёшка. — Всё равно никто не увидит. В общем с этим у нас всё в порядке. Годимся.

— Режим работы с 19 до 8 на третью ночь, — продолжил я читать объявление про сторожа.

— Как это на третью ночь? — не понял Лёшка. — А что делать перед этим две ночи?

— На дискотеку ходи или спи, как пожарник. Кстати, пожарники тоже требуются.

— Нет, пожарником не хочу. Когда это ещё пожар случится, а работать охота каждый день.

— Каждый день? Тогда иди в таксисты. Службе такси нужен водитель не старше 2005 года выпуска.

— Как это? — снова не понял Лёшка.

— Что ты сегодня какой-то бестолковый? — с досадой сказал я. — Ничего не соображаешь. Год выпуска — это то же самое, что и год рождения. Жаргон такой у шофёров, понимаешь?

— А-а, — протянул Лёшка, но тут же наморщил лоб. — Постой, но тогда получается, что им нужны водители пяти лет от роду. Так что ли?

— Что ты мелешь? — огрызнулся я. — Где ты видел пятилетних детей за рулём?

— Сам посчитай, — обиделся Лёшка.

Я прикинул в уме, и правда, выходило пять лет. Что за ерунда? Я снова заглянул в газету:

— Ой, Лёшка, извини, я строчку пропустил. Смотри, как тут написано: «Службе такси требуется водитель с личным автотранспортом не старше 2005 года выпуска».

— Эх, ты, — сказал Лёшка. — А меня бестолковым обозвал.

Мы снова зашуршали газетами.

— Можно ещё в гувернёры податься, — я ткнул пальцем в цветастую рекламу.

— А это ещё что? — спросил Лёшка.

— За сопливыми ребятишками ухаживать, песенки про ладушки им петь, кормить манной кашей и сюсюкать: ну-ка лотик отклывай — каську будем кусать.

— Нет уж, с малышнёй пусть какая-нибудь старушенция занимается, — наотрез отказался Лёшка.

— Не возьмут твою старушенцию. Тут нужен специалист с высшим педагогическим и музыкальным образованием, знанием детской психологии, английского языка и, обрати внимание, приличной внешности.

Мы засмеялись.

— Ещё хорошая работа — тамадой на свадьбах быть. И весело, и сытно, — сказал я.

— А что там нужно делать? — поинтересовался Лёшка.

— Да ничего особенного. Вот научишься на трубе играть, с ней будешь на свадьбы ходить, гостей веселить. Вот и вся работа.

— Это по мне, — загорелся Лёшка. — Повеселиться я люблю. А если за это ещё и платить будут — сразу школу брошу.

— Некоторые ещё такую услугу предлагают: сочинять стихи и поздравления ко дню рождения, свадьбе, юбилею.

— Мишка, да это же ещё лучше! — в восторге закричал Лёшка. — Сидишь себе дома, стишки пописываешь, а тебе за это денежки капают.

— В условных единицах, — добавил я.

Лёшка счастливо рассмеялся.

— Слушай, я прямо сейчас могу стих сочинить. На твою с Веркой Незвановой свадьбу.

Я вскочил и погнался вокруг стола за доморощенным поэтом, а он хохотал как бешеный и на бегу продолжал выкрикивать:

Настигнув обессиленного от смеха Лёшку, я принялся его тузить, но на шум пришла бабушка и сказала: