С тех пор, долгое время именно так и формировалась Дружина. Путём самопожертвования членов разных кланов ради общего будущего. Но в те времена, Москва была просто группой клановых крепостниц, разнесённых на расстояние полёта стрелы, а основной заботой как Князя так и дружины в мирное время было посредничество при решении особо щекотливых вопросов возникших между чародейскими кланами. Но затем, в будущий Полис под защиту чародеев начали прибывать простецы, потихоньку, заселяя свободные и ничейные земли между крепостями. Ведь даже так, вне крепких стен, у них было куда как больше шансов выжить и вырастить детей, нежели в своих родных посадах с хлипкими укреплениями, одним, в чистом поле против толп духов и чудовищ. И естественно, что заботой о чужеродцах, Дума, обременила Князя и его дружину. Ведь грубо говоря именно на «Его» землях они и селились.

Вскоре сложилась удобная для всех система, когда многочисленные неодарённые, кормят и поят, а одарённые защищают, а заодно могут освободить своих клановых простецов от многих изнурительных обязанностей. Шли столетия, окончательно сформировался Полис, обнесённый вдобавок к крепостицам единым частоколом, а так же был сформирован Княжеский Стол, в котором под дланью новых Князей Московских, потомков Святогора, обличённые властью выходцы из простого народа занимались делами себе подобных.

Со временем, Дума, превратилась в Совет Кланов, а он, после очередного кризиса связанного с ростом могущества Московского Правителя, упразднил практику добровольного отсечения от рода в дружину. Ведь туда же, без зазрения совести сатрапы Княжеского Стола начали загребать любых выявленных ими одарённых из безклановых простецов, которые стали рождаться с пугающей регулярностью.

Так, в какой-то момент появилась Княжеская Гвардия, прекрасно обученные чародеи не из кланов на службе у Князя и Княжеского стола не связанные с кланами Полиса. А уже позапрошлый Князь, прадед нынешнего Владыки Москвы, и повелел сформировать среди них сводный чародейский отряд, исключительно для нужд Княжеского Стола. Ибо в связи со скакнувшим вперёд прогрессом и общей либерализацией общества, даже лучшие из лучших его чиновников начали путать не только свой карман с московской казной. Но и собственных подчинённых с Княжескими чародеями.

Так что, чтобы те, не особо то разевали рот на основной костяк его гвардии и лишний раз не отвлекали костяк гвардии от важных дел, своими нескончаемыми запросами о силовой поддержке и появился «учебно-штрафной полк», расквартированный на сорок девятом этаже Кремля. Который за глаза сослуживцы презрительно называли не иначе как «Стреноженный корпус».

Семейных здесь практически не было. Разве что среди старших офицеров, а так в тридцать рук, которые по штату были положены для «Древа Ясеня-Искривлённого чародейского полка», ну или ста девяносто семи бойцов, положенных по штату, шестнадцать одарённых представляли несменное высшее звено включая трёх полковых чаровников и двух кудесников. Тридцать один являлись простецами из вспомогательного персонала поваров, прислуги и полотёров, а основная ударная сила состояла либо из проштрафившихся гвардейских пятёрок, выступавших в роли невольных учителей, либо, большей частью из недавно сформированных групп. Только начавших своё служение Князю.

В любом случае, суетились и бежали на срочное собрание, сейчас, только командиры групп, ибо «Криво-Ясеневиков» на серьёзные дела не посылали и даже во время недавнего нападения Титана на Полис, они занимались охраной Кремля. Остальные же бойцы, не дожидаясь новостей о том, кто выдвигается, а кто остаётся, в следствии, чего, все, на всякий случай неспешно и вдумчиво экипировались. Ибо разоблачиться при необходимости бойцу куда как быстрее и приятнее нежели под командирский рык впопыхах натягивать на себя форму.

Ну а в то время, как поднятый по тревоге «Стреноженный корпус» вяло шевелился, то ли активную деятельность, то ли просто трепыхаясь и сбрасывая с себя оковы полуденного сна, его неизменный командир, подполковник гвардии Илья Александрович Семенский, бодрым шагом ворвался в зал совещаний. Не обращая внимания на командиров боевых пятёрок, уже толпящихся в помещении вокруг подковообразного стола, он под их взглядами продефилировал к дальней стене. Там, возле большой, на всю стену, доски, очень похожей на те, что используются в школах, висел единственный во всём расположении телефонный аппарат.

Этот ритуал, повторялся на протяжении многих лет, зачастую по несколько раз на дню, но всё равно, как новички в гвардии, так и маститые командиры проштрафившихся пятёрок, затаив дыхание — наблюдали за действиями своего начальника. Семенский же в свою очередь не очень-то и торопился. Он снял с головы и положил на стоявший под телефоном столик свою новомодную фуражку, головной убор, совсем недавно вытеснивший у армейцев старые киверы, пригладил свои шикарные тоже «армейские» усы и только тогда сняв трубку, несколько раз крутанул рукоять вызова на аппарате.

— Оператор? Милочка, соединение дай пожалуйста, — важно произнёс он, а затем выслушав ответ усмехнулся и слегка наигранно возмутился. — Тык с тем к то тебе приказал это бездново верешало включить — с тем и соединяй. Что? Титулярный советник Катцуриков… ну давай сюда этого Кацурикова!

Господа командиры озадаченно приглянулись. Назвать титулярного советника при Княжеском Столе серьёзной величиной было довольно трудно. А уж тем более, не понятно было откуда у него такие полномочия, чтобы поднимать по тревоге целый чародейский полк. Пусть это даже и «Стреноженный корпус».

Собственно, с этого и начал разговор с таинственным Кацуриковым уже раздражённый подполковник гвардии, приравненный к чиновникам пятого класса, которому посмел что-то там приказывать чинуша рангом значительно ниже. Впрочем, рычал он в трубку не долго, затем разговор пошёл просто на повышенных тонах, а потом усатый чародей и вовсе замолчал и только слушал. Повесив же трубку, он поморщился и проведя рукой по усам, словно бы стряхивая с них то ли лапшу, то ли воду, повернулся к своим подчинённым.

— В общем, так, братцы, — произнёс он, оглядев собравшихся и подмигнул немногочисленным чародейкам. — И конечно же наши барышни. Ханурик этот… Катцуриков, не от своего имени тревогу поднял. В общем, не вашего это ума дело, но полномочия ему на то сверху спустили. В двух словах же — какие-то бандиты напали прямо посреди белого дня на небоскрёб «Рукотворный Монолит». На нас же возложили задачу защитить здание и арестовать преступников.

— Но «Рукотворный Монолит», — нахмурилась одна из девушек, — это же родовое гнездо Шнуровски. Это же чародейский клан, при чём тут мы?

— Наташа, я себе тоже этот вопрос задаю, — покачав головой подполковник и вздохнув ответил. — И придуманные мною ответы, мне не очень нравятся. Так что, будьте аккуратны, и постарайтесь там никого с ходу не убить. Да и вообще — будьте повежливее, потому как чует моё сердце — дело здесь не чистое. Но приказ — есть приказ!

— Сделаем! — хором ответили гвардейские командиры.

— Пойдут с пятой по двенадцатую руки, — продолжил Семенский, привычным движением руки разглаживая свои усы. — Командиром отряда будет… А давай как ты Афанасий Степанович. Всё, ребят — понеслась душа в Ирий!