Сколько он продержался бы в таком режиме? Пару недель, не больше… А потом прямо заявил бы своему менеджеру, где ему следует осуществлять свои продажи!

Нейман улыбнулся:

– Эх, доля женская! И все же, Кристина Петровна, человеку одному тяжело. Поверьте, я это точно знаю. Одинокая жизнь – это как обед без хлеба: может быть, вкусно, интересно и красиво, но сыт не будешь.

– Между прочим, я много лет хлеба не ем и великолепно себя чувствую, – отрезала Кристина.

– Но…

– Или вы считаете, можно помои есть, лишь бы с хлебом, так? – Кристина улыбнулась, смягчая резкость своих слов. – Кажется, мы с вами цитируем Хайяма, помните? Уж лучше голодать, чем что попало есть, и лучше будь один, чем вместе с кем попало. Сказано почти тысячу лет назад.

– Так-то оно так… Но другой раз, коротая вечер в обществе кота, я начинаю понимать женщин, которые терпят побои мужа. Несчастье вдвоем лучше, чем счастье в одиночку, хотя бы потому, что счастья в одиночку не бывает.

Владимир Валентинович сконцентрировался, как перед погружением. Пора от абстрактных рассуждений переходить к конкретике. Сейчас он переведет дух и предложит Кристине попробовать объединить два одиночества. Только подберет подходящие слова… Но она вдруг мягко коснулась его руки и заговорила:

– Хочу задать вам один деликатный вопрос…

– Слушаю. – Нейман радостно повернулся к ней. Вдруг Кристина хочет сделать первый шаг к сближению? – Хотите, я остановлю машину?

– Секунду! – Начальница позвонила диспетчеру и, узнав, что обстановка спокойная, предложила припарковаться на обочине.

– Кристина Петровна, я весь в вашем распоряжении!

Она медлила. После небольшой паузы достала из бардачка дежурную пачку сигарет и закурила. Владимир Валентинович поник духом – вряд ли женщина станет курить, если собирается целоваться.

– Не знаю, как и сказать… Вы можете посчитать меня сплетницей, сующей нос не в свое дело…

– Прошу вас, не смущайтесь.

Нейман тоже угостился сигаретой, прикидывая возможную тему разговора. Неужели о нем ходят какие-то интригующие слухи?

– Скажите, вы давно видели Дору?

Вот тебе и раз! Прогрессивная общественность приписала ему роман с женой Глеба? Бред, конечно, но приятно, что начальница интересуется его сердечными делами.

– Неделю назад, – отрапортовал он.

– То есть вы ничего не знаете?

– Боже мой, да что случилось? Не томите!

– Дело в том, что третьего дня она пришла на службу с синяком под глазом. И в нашем здоровом коллективе сделали вывод, что этим украшением она обязана своему мужу. Скажите, такое возможно?

– Нет, – отрезал Нейман. – Ни при каких обстоятельствах.

– Не сердитесь, капраз. Я понимаю, что не очень хорошо выгляжу сейчас в ваших глазах, но, поверьте, мной движет не праздное любопытство.

– А что же тогда?

– Я не собиралась верить этим бредням, но потом мне пришло в голову: Дора получает травмы чаще, чем среднестатистический человек. Вдруг Глеб Борисович все же поколачивает ее? Если это так, то ей не позавидуешь. У нее никого здесь нет, ни родственников, ни близких друзей, а дети, хоть и живут отдельно, еще слишком молоды, чтобы она могла на них опереться. А я могла бы ей помочь…

– Чем? – Владимир Валентинович очень разозлился.

– Если она не уходит от мужа потому, что ей некуда идти, я пустила бы ее к себе. У меня хорошая двушка, Дора нисколько меня не стеснит. Пусть бы жила, пока не решится вопрос с разделом имущества.

– Я считал вас умнее, – бросил Нейман. – Я думал, прежде чем слушать досужую болтовню и заниматься дедукцией, вы поинтересуетесь происхождением синяка у самой Доры!

– Капраз, милый, я знала, что вы будете меня ругать…

– Зачем же завели этот разговор?

– Когда речь идет о судьбе человека, можно потерпеть небольшую взбучку, – усмехнулась Кристина. – Разумеется, я спросила у Доры. Она сказала, что стукнулась об открытую дверцу кухонного шкафчика.

Нейман немного оттаял:

– Будьте уверены, так оно и случилось. Дора очень вдохновенная повариха, когда готовит, у нее все нараспашку. Сосредоточилась на блюде и не заметила дверцу – обычное дело.

Кристина задумчиво выпустила дым в приоткрытое окно и посмотрела, куда он поплыл.

– Дай бог, если так. Я заговорила с вами только с одной целью – чтобы вы, на правах давнего друга Доры, намекнули ей, что я готова помочь.

– Кристина Петровна, никаких побоев в семье Комиссаровых нет. Дора с Глебом – одна из самых счастливых пар, которые я знал. Нет, это же надо придумать! – фыркнул Нейман. – Глеб бьет жену! Бред!

– Я понимаю, что вам неприятно слушать такое про вашего друга…

– При чем тут мой друг! Я несколько лет прожил бок о бок с ними обоими. Неужели я бы не заметил? Так вот, дорогая Кристина Петровна, разрешите доложить, что ничего, кроме искренней любви и нежности, я в этом доме не видел!

Кристина пожала плечами:

– Извините, но я не знакома с Глебом Борисовичем так близко, как вы. Откровенно говоря, я его совсем не знаю. Зато я знаю, что насилие – не обязательно удел опустившихся людей.

Досада и злость испарились без следа. Нейман смотрел на любимую женщину и понимал, что взъелся на нее напрасно. Это ему ясно, что Комиссаров не способен ударить жену, но он наблюдал эту семью много лет, а Кристина видела только синяк под глазом замужней женщины. Дора поступила очень глупо, явившись на работу с таким многозначительным украшением, но она так уверена в любви мужа, что думает, будто все окружающие тоже видят эту любовь. С другой стороны, что ей оставалось? Поликлиника-то в городе одна. Взяв больничный лист, Дора все равно дала бы пищу сплетням. Сейчас хоть все любопытствующие могут воочию убедиться, что у Доры нет ничего страшнее синяка. А сядь она дома, в коллективе циркулировали бы душераздирающие версии от сотрясения мозга до перелома всех костей.

Нет, на Кристину нельзя сердиться. Она искренне волнуется за Дору.

Он рассмеялся:

– Не понимаю, как люди могут думать, что Дору бьет муж? Абсурднейшее предположение! Пусть они не знакомы с Глебом, но саму Дору-то видели! Это же… Она же… – Нейман замялся, подбирая слова, способные выразить всю мощь Доры Иосифовны. – Сильная мускулистая женщина, и спортсменка к тому же. Кто в здравом уме к такой полезет? Лично я бы не рискнул.

– Может, вы трус, а Глеб Борисович отважный человек? Семейная жизнь – не чемпионат по боксу, тут весовые категории не важны.

Покосившись на часы, Нейман взял еще одну сигарету. Минут десять можно постоять. Нужно развеять все подозрения Кристины, нельзя, чтобы она думала плохо об одном из самых близких его друзей.