Услышав такую новость, Кэтрин с облегчением вздохнула. Она знала, в чем заключается уход за больным или тяжело раненным человеком, и уже забеспокоилась, когда Лукас рассказал ей, что это он лечил ее. Ей было тяжело пережить даже то, что за ней ухаживала Энни. Если бы оказалось, что ее интимные нужды помогал справлять Лукас, то ей было бы стыдно смотреть ему прямо в глаза. Кэтрин и вправду почувствовала, что покраснела, когда вдруг поняла, что ей придется попросить помощи у Энни прямо сейчас.

– А Энни где-то недалеко? – тихо проговорила она. Увидев на ее щеках густой румянец, Лукас усмехнулся и поднялся с кровати.

– Да. Я послал сказать ей, что ты приходишь в себя, и она скоро придет. – Он нагнулся к ней, не обращая внимания на то, что Кэтрин поглубже вжалась в подушку, тщетно пытаясь сохранить хоть какое-то расстояние между ними. – Ты будешь отдыхать, Кэт, и не станешь волновать нас своими требованиями поскорее встать и заняться делами. Иначе мне придется привязать тебя к кровати.

– Ты не посмеешь.

– Еще как посмею. – Положив ладони по обе стороны ее головы, Лукас устремил взгляд на ее губы. – Думаю, что я также посмею сделать еще и это.

Кэтрин начала протестовать, но он властно поцеловал ее в губы. Несмотря на слабость во всем теле, она бездумно обняла руками его шею, и Лукас продолжил ласкать ее медленным, глубоким поцелуем. Казалось, будто он наслаждается ее вкусом, и Кэтрин знала, что если бы у нее было хоть немного силы, то она вцепилась бы в него и заставила лечь рядом с собой. Каждое движение языка Лукаса пробуждало в ее сердце чувства, какие однажды она уже испытывала к нему. Все скрытые дотоле эмоции вырвались наружу. Когда Лукас наконец прервал поцелуй и отстранился от нее, Кэтрин ощутила потрясение, даже некоторый страх. Сейчас она была еще более взволнована, чем в первый раз, и Кэтрин испугалась, что это был прощальный поцелуй.

– А вот идет Энни, чтобы помочь тебе, – сказал Лукас, вставая и направляясь к выходу из спальни. – Я вернусь позже.

«Гораздо позже», – сказал он себе, едва справившись с желанием броситься бежать отсюда как можно дальше и быстрее. Кэтрин все еще волновала его, все еще имела на него Слияние, и это до смерти пугало Лукаса. Он горевал по ней, веря, что Кэтрин предала его, думая, что навсегда потерял Любимую женщину – ту, которая, как ему казалось, могла дать ему все, что он искал. К своему стыду, Лукас даже оплакивал эту потерю. И теперь, пока он сражался за жизнь Кэтрин, в нем пробудились все те чувства к ней, которые, по его представлению, он убил и глубоко похоронил в своем сердце. Когда Кэтрин начала медленно поправляться, Лукас осознал, что все предпринятые им меры предосторожности были сметены. Их поцелуй показал ему, насколько беззащитным он был перед ней. Говоря по правде, Лукас боялся, что все еще продолжал любить Кэтрин.

Он выругался и направился в общую комнату. Ему нужно найти что-нибудь поесть, а потом отыскать какое-нибудь спокойное место, где он мог бы поспать. Только набравшись сил, он сможет оказать Ранальду достойное сопротивление. Но одну битву он уже выиграл. Битву за жизнь Кэтрин.

* * *

– Мужчины иногда могут доставлять столько неприятностей, – пожаловалась Кэтрин, когда Энни помогла ей лечь обратно в кровать.

Ее не покидало волнение, вызванное чувствами, которые она до сих пор испытывала по отношению к Лукасу. После его поцелуя она была словно загипнотизирована, и это помогло ей преодолеть смущение, пока добрая Энни помогала ей осуществить свои естественные потребности. Кэтрин настолько погрузилась в воспоминания о последнем поцелуе и о том, что перечувствовала после него, что она сделала все, что ей было надо, позволила себя помыть, с помощью Энни забралась обратно в кровать, и при этом ее не мучил болезненный стыд из-за того, что пришлось прибегнуть к услугам постороннего человека.

– Сэр Лукас вернул вас к жизни, моя госпожа, – с улыбкой сказала ей Энни.

Кэтрин вздохнула.

– Значит, теперь я перед ним в неоплатном долгу.

Энни закусила губу, пряча улыбку, которую в ней вызвали эти сказанные раздражительным тоном слова. Она помогла Кэтрин сесть на кровати, подложив ей под спину несколько подушек, а сама села рядом.

– Да, боюсь, что так оно и есть. Я принесла вам немного бульона. Вы должны съесть столько, сколько сможете.

– Я знаю это. Я и вправду чувствую себя очень голодной, но я также чувствую, что мне сейчас не под силу съесть что-нибудь слишком тяжелое и питательное. – Энни поднесла ложку к ее рту, и Кэтрин с радостью обнаружила, что вкус у бульона оказался отменным. – Это мне в самый раз. Бульон необыкновенно вкусный.

– Сэр Лукас дал мне несколько советов насчет того, как его получше приготовить.

– Ко всему прочему он, выходит, еще и готовить умеет. Это просто нечестно.

Энни рассмеялась, но быстро опять стала серьезной.

– Он сказал мне, что узнал об этих приправах для бульонов, пока выздоравливал после того, как его избили люди Ранальда. Их ему пришлось выпить немало, так как у него была сломана челюсть и он очень долго не мог есть твердую пищу.

– А избили его, как он думает, по моему приказу, потому что я приревновала его к Агнес.

– Мне кажется, что он на самом деле не очень-то в это верит, во всяком случае, сильно сомневается. Ни один мужчина не способен заботиться о женщине так, как сэр Лукас заботился о вас всю эту неделю, если он при этом думает, что она предала его. Я уверена, что сэр Лукас очень переживал за вас. Когда вас трясло в лихорадке, он не спал несколько ночей.

Слова Энни зародили надежду в душе Кэтрин.

Но она очень боялась совершить какой-нибудь очень глупый поступок – например, вновь отдать свое сердце Лукасу лишь для того, чтобы он еще раз его разбил. Лукас пока не извинился перед ней за свои оскорбительные обвинения, а до тех пор, пока он этого не сделает, ей не стоит лелеять надежду на то, что Лукас уже изменил свое мнение насчет нее. Она ведь тоже потеряла в него веру и не знала, сможет ли когда-либо обрести ее вновь.

– Ах, Энни, когда я увидела его живым, то потеряла от радости голову и чуть не бросилась ему в объятия! Я чувствовала себя так, как будто Господь ответил на каждую мою молитву. А потом Лукас обвинил меня в том, что я пыталась убить его. Мне будет нелегко забыть о боли, которую он мне причинил, а еще труднее вновь доверить ему свое сердце.

– Что, если он падет перед вами на колени?

– Это может несколько облегчить мою задачу, – протянула Кэтрин и обменялась с Энни улыбкой. Эта минутная вспышка веселья улучшила ее настроение. Кэтрин захотела ни какое-то время забыть о Лукасе и решила поменять тему разговора: – Расскажи мне новости. Ужасно лежать тут и не знать, что творится в мире.

Энни начала выкладывать ей все, что произошло с тех пор, как ее ранило, продолжая меж тем давать Кэтрин бульон с ложечки. Несмотря на то, что Ранальд продолжал упорно охотиться за ней и Лукасом, с их людьми не случи лось никаких серьезных происшествий. Кэтрин это успокоило, и потому после того, как Энни окончила кормить ее, она смогла расслабиться и отдохнуть. Было понятно, что ей понадобится вся ее сила, чтобы достойно встретить предстоящие испытания. Ведь теперь ее беспокоило не только преследование Ранальда – ей придется решить, что делать с Лукасом и чувствами, которые тот пробуждает в ней. Кэтрин знала, что какое бы решение она сейчас ни приняла, оно отразится на всей ее последующей жизни. Эта мысль ее очень пугала.