Слова Сэма по-прежнему звучали в ее мозгу: «Знай, мужчины любят нежных и утонченных женщин. Мягких и скромных». Может быть, он говорил не то, что думает? Он же пытался отделаться от нее поделикатнее, хотел предупредить, чтобы она не сглупила с другим мужчиной, который принял бы ее бесхитростное предложение, а потом бросил.

Но, несмотря ни на что, Сэм произнес эти слова вслух, и они ранили Аннелиз. Она не изменится, даже если захочет. Ей нравится быть самой собой. Но следует признать — воспитание без материнского влияния многого ее лишило.

— Вот ты где! Позавтракала?

Аннелиз от неожиданности едва не уронила ноутбук. Закрыв его, она встала, прижимая к груди, как броню.

— Я съела тост и выпила кофе.

— Ты хорошо спала? — Сэм внимательно разглядывал ее лицо и не улыбался.

Аннелиз внутренне съежилась:

— Да, спасибо.

Боже, этот человек видел ее голой! Он занимался с ней любовью… Так почему ей так трудно с ним разговаривать?

Сэм стоял в дверях, засунув руки в карманы потертых джинсов. На этот раз его широкие плечи обтягивала фланелевая ткань рубашки золотого цвета с темно-синими разводами. Его веки припухли, а волосы были взъерошены. Сэм походил на человека, который не спал всю ночь.

Ее чопорный ответ его позабавил.

— Я думаю, нам нужно немного размяться, — сказал он.

Она покраснела:

— Ну, я… э-э…

— На улице, — уточнил Сэм. — На свежем воздухе. Значительно потеплело. В доме есть зимняя одежда бабушки и дедушки. Что скажешь?

Она выглянула в окно, кругом было белым-бело. Вдруг и ей захотелось прогуляться.

— Я согласна.

Через двадцать минут они, тепло одевшись, они вышли на улицу. Аннелиз повезло — у бабушки Сэма нашлась пара желтых галош, которые оказались ей почти впору и защищали ноги от холода и сырости.

Ощутив холодный воздух, Аннелиз затаила дыхание. Ярко светило солнце. Она посмотрела на небо и вдохнула запах древесного дыма из каминной трубы.

В усадьбе стояла тишина. Много лет назад, когда бабушка и дедушка Сэма решили — им больше не нужна молочная ферма, они продали весь скот и распустили всех работников. Хотя сарай и хозяйственные постройки были в хорошем состоянии, ферма казалась заброшенной. Только хозяйский дом демонстрировал хоть какие-то признаки жизни.

Аннелиз повернулась к Сэму:

— Как думаешь, тебе удастся восстановить ферму? Ты говорил, что в детстве она тебе нравилась. Жаль, сейчас используется только дом…

Прикрыв глаза рукой, Сэм посмотрел через поля, на которых когда-то выращивалась кукуруза и паслись стада коров.

— Возможно, я снова заведу лошадей. А может быть, сдам землю в аренду под сельскохозяйственные нужды. Но я сомневаюсь, что удастся восстановить прежнюю ферму. Если только один из моих детей не заинтересуется сельским хозяйством.

Он упомянул детей. Аннелиз почувствовала, как заныло в груди:

— Сколько детей ты хочешь?

Он пожал плечами:

— Решать жене. Но по крайней мере трое или четверо.

Четверо детей? Аннелиз потеряла дар речи.

Пока она молчала, Сэм продолжал:

— Я смогу содержать большую семью. И хочу, чтобы у меня был шумный дом, не похожий на тот, в котором я вырос. Когда мне исполнилось одиннадцать лет, мама разрешила мне после школы не ходить к няне, а отправляться домой. Я приезжал домой на автобусе и открывал дверь ключом, который мы прятали под камнем на заднем дворе. Мама всегда оставляла мне что-нибудь вкусненькое: лимонад в холодильнике, свежие фрукты и печенье. Но я ненавидел тишину в доме. — Он передернул плечами, словно желая отмахнуться от неприятных воспоминаний. — Не надо думать, будто мне пришлось пережить ужасное детство. У меня была замечательная мама, стойко переносившая капризы и озорство сына. У меня было много друзей среди соседей. Поэтому я часто ходил к ним в гости.

— Ответь мне, Сэм, — сочувственно сказала Аннелиз, — почему ты так уверен, что не разведешься с женой, как твои родители? Статистика не в твою пользу.

Он взял палку и резко швырнул его вдаль, словно гоня разочарование:

— С одной стороны, я узнал разницу между похотью и любовью. Я знаю, насколько важна совместимость. Многие люди женятся слишком рано, совсем не подходя друг другу. Они не обращают внимание на то, что влечение и страстный секс — плохая основа для долгосрочных отношений. Мне нужна подходящая мне женщина, именно поэтому я до сих пор не торопился с женитьбой.

— А как ты поймешь, что она тебе подходит?

Аннелиз пнула камень носком сапога. Странное они выбрали место для разговора. Но по крайней мере здесь они точно не станут сдирать одежду друг с друга в порыве страсти.

При одной мысли об этом ей стало жарко.

— Мои родители не подходили друг другу с самого начала. Мне нужна женщина, у которой будут такие же жизненные ценности и цели, как у меня.

— Не обижайся, Сэм, но ты сказал, что твой отец-трудоголик был отчасти виноват в разводе. Разве ты не трудоголик?

Он слегка расстегнул пальто, снял капюшон и пригладил волосы. На ярком солнце его густые каштановые волосы отливали красным цветом.

— Согласен, — ответил он. — Я много работаю. Но только потому, что могу себе это позволить. Если у меня будут жена и дети, все изменится.

Аннелиз хмыкнула.

Он резко взглянул на нее с явным неудовольствием:

— Не веришь?

— Ты очень убедителен. Значит, твоя образцовая жена будет сидеть дома с детьми?

— Я надеюсь, она сама этого захочет, проблем с финансами нет. Оба родителя ответственны за воспитание детей, но мне кажется, лучше всего, когда один родитель остается дома, обеспечивая детям уход и безопасность.

С этим Аннелиз поспорить не могла. Она выросла без матери, а ее отец не слишком нежничал с дочерью, хотя она любила его всем сердцем. Поначалу семейная жизнь, описываемая Сэмом, ей нравилась. Но до тех пор, пока он не заявил — его жену должна интересовать только забота о детях.

— Ну, — сказала она, чувствуя, как на нее накатывает тоска, — желаю тебе удачи!

Аннелиз в очередной раз убедилась — они совершенно не подходят друг другу. Из нее получится ужасная мать, даже если она на какое-то время перестанет работать и подарит Сэму кучу детей.

Скатав снежок, Аннелиз медленно отошла в сторону, чтобы посмотреть на старую собачью будку, засыпанную снегом.

Сэм пристально смотрел на карниз дома, вероятно размышляя о гниющих балках и летучих мышах, а также других проблемах, с которыми сталкиваются домовладельцы. Аннелиз размахнулась и запустила в Сэма снежком, который попал ему в шею. Часть снега угодила прямо за шиворот через открытый ворот рубашки.