Когда я вернулась домой, нос уловил аромат дорогих, почему-то знакомых духов. На вешалке висела ярко-розовая шуба, внизу стояли золотые сапоги-ботфорты на головокружительно высоком каблуке, а из столовой доносились знакомые голоса.

Я вошла в комнату и воскликнула:

– Макси! Рада вас видеть. Как вы узнали наш адрес?

– Гениальный вопрос, дорогая, – засмеялась дама. – С помощью интернета – на данном этапе у меня роман с хакером. Эжен способен раздобыть что угодно.

– Еще по рюмочке? – предложил Степан. – Вернее, по фужеру.

– Неплохой коньяк, – кокетливо протянула Макси, – но мне больше нравится арманьяк. Надежда, а вы что предпочитаете?

– Не пью и никому не советую, – отрезала тетя Мура. – И отпустите Клару. Хватит ее гладить.

Макси округлила глаза.

– Надин, вы ревнуете!

Круглова вскочила, выдернула кошку из рук гостьи и объявила:

– Еще заразите животное лишаем!

Степан вскинул брови, а я быстро затараторила:

– Где-то у нас стояла бутылка арманьяка.

Муж встал.

– В баре в гостиной. Сейчас принесу.

– Алкоголь – яд, он убивает нервную систему, – заявила Надежда.

– О, дорогуша, вы правы, – засмеялась Макси. – Спиртное губит тело человека, но делает это медленно, приятно и нежно. Есть и положительные стороны. Хорошо проспиртованный трупик быстро сгорит в крематории. Родственники могут написать заявление о возврате им части денег за процедуру.

У Кругловой отвисла нижняя челюсть.

– Хорошая экономия, – рассуждала тем временем Макси. – Сейчас непростые времена, любая копеечка важна. А если решили в могилку покойника упихнуть, то сэкономите на бальзамировании. Любивший коньячок покойничек при жизни уже хорошо заспиртовался. Виола, у вас милая столовая. Собачки на драпировках, кошки на скатерти, картина с медведями… Аха-ха! Еще в прошлом году сей антураж мог вызвать припадок истерической золотухи даже у провинциального дизайнера. Но после того, как папарацци тайком проникли в дом Энди Марини, звезды Голливуда запредельной яркости, и выложили снимки в сеть, все поняли: китч нынче – новый стиль, пейзан наив. Вы, господа, на гребне волны фэшн! В прихожей стоят боты, которые еще вчера были уродами, а сегодня – манифик! [3]

– Чего? – не поняла Надежда.

– Манифик, – повторила Макси. – Великолепно! Дорогуша, где вы раздобыли сию обувь? И цвет привлекательный! Оранжевый с потертостями! Идеально под фиолетовые колготки!

Макси поднесла указательный палец к губам.

– Добавьте к ним зеленую мини-юбочку, розовую блузку, золотую цепь, пару браслетов… О-о-о! Хочу такие ботинки! Надин, перестань дуться! Открой тайну, где нарыла обувь неземной красоты?

Я подумала, что тетя Мура сейчас схватит чайник с заваркой, швырнет его в по-детски веселую Макси. Но, учитывая возраст пенсионерки, она обязательно промахнется, и фарфоровая красота с картинками с кошками на боках угодит прямо мне в лоб. Может, сразу метнуться под стол?

Я уже приготовилась нырнуть под свисающий край скатерти, но тетя Мура неожиданно сменила гнев на милость.

– Купила их больше двадцати лет назад.

– О-о-о, – пропела Макси. – Винтаж! Дорогая, ты в тренде.

– В чем? – растерялась Надежда.

– Ну, прямо модная девушка, – объяснила Макси. – Знаешь, если тебя переодеть, постричь, нанести правильный макияж, стереть уныло-строгую мину с лица, посадить на него улыбку, как у… Клара, иди сюда!

Кошка вмиг прыгнула на колени Макси. Та почесала животному спинку и продолжила:

– Вот. Если у тебя вместо обиженно-несчастного лица появится мордуленция, как у этой котейки, ты станешь прямо черносливка в шоколаде с орешком в середине. У тебя есть кавалер?

– Чего? – заморгала тетя Мура.

– Мужчина, – уточнила Макси, – любовник.

Круглова вздернула подбородок.

– В моем возрасте о таком не думают.

– Да? – удивилась Макси. – Дорогая, ты фатально ошибаешься. Ну да ладно, пора приступать к делу. Надин! Хватит губу оттопыривать! Мэри очень хочет наладить с тобой отношения. Сама она приехать испугалась, понимает, что ты в нее кухонные ножи швырять примешься. Поэтому в качестве голубя с оливковой ветвью прилетела я. Когда назначим встречу с поцелуями?

– Нет! – резко ответила Круглова. – Проститутка – позор семьи.

– Ну, это смотря сколько она зарабатывает, – хихикнула Макси. – Гетеру с миллионами все обожают и любят!

Тетя Мура начала краснеть.

– Что люди скажут, когда узнают, чем Катька занимается?

– Наплевать, – махнула рукой Макси.

Надежда Андреевна опешила.

– На кого?

– На всех. Отправить тех, кто тебе в лицо свое мнение высказывает, в далекое путешествие с сексуальным уклоном.

– Куда? – растерялась тетя Мура.

Макси встала, подошла к Кругловой и прошептала ей что-то на ухо.

– Женщины таких слов знать не должны! – возмутилась Надежда.

– Дорогуша, да ты ханжа! – расхохоталась Макси, возвращаясь на место. – Если, по-твоему, женщины не должны знать таких слов, то тебе сейчас следовало задать мне вопрос: «Элен, что ты мне сказала? Прости, ангел мой, не поняла». Но ты разразилась гневной тирадой. Ай-ай, зайка! Ты владеешь лексикой улиц, а прикидываешься, что ни сном ни духом даже не подозреваешь, на какую часть мужского организма следует отправить пинком под зад тех, кто тебя критикует за внешний вид и поведение.

Тетя Мура приоткрыла рот, но не сумела выдавить из себя ни звука. А Макси, которую, оказывается, звали Элен, продолжила рассуждать:

– Значит, тебе охота смотреться как все, вести жизнь как у всех, потому что только в этом случае эти «все» будут считать тебя своей? Надин, не молчи, отвечай. Можно коротенечко. Да? Нет?

– Да, – выпалила Круглова. – У нас в Хомяково так!

Макси сделала глоток из фужера.

– Сносный арманьяк! Не хай-класс, но для нашей погоды и такой сойдет. Надин, новый вопросик. Граждане поселения с названием милого грызуна все счастливы?

– Конечно, нет, – фыркнула тетя Мура. – Мы тяжело живем. Огород, скотина, дом, работа!

– Жуть! – подпрыгнула Макси. – Значит, если ты не выбиваешься из массы, то твое существование – чистая катастрофа? Огород, скотина, дом, работа… А где праздник? Где приятные покупки? Отдых?

– Надо жить как все, – уперлась Надежда Андреевна. – Выделяться грех.