— Ты не можешь идти в таком виде! — в ужасе прошептала Эглантайн. — Что она подумает?

— Что я принимал ванну, — хитро улыбаясь, ответил Ник, после чего надел халат и обмотал голову махровым полотенцем.

Когда он ушел, Эглантайн вздохнула и снова забралась под одеяло. С первого этажа доносились приглушенные голоса, и от одиночества в чужом доме Эглантайн стало тоскливо.

Она свесила с кровати ноги и огляделась. Дверь из спальни вела прямо в комнату Ника, которая принадлежала ему, когда он был еще мальчишкой. Эглантайн посмотрела на свою одежду, высушенную заботами Ника на калорифере, и решила одеться, но желание сначала хоть одним глазком заглянуть в комнату Ника, где он не жил уже много лет, оказалось сильнее здравого смысла. В конце концов, разве лишняя информация не будет полезной для создания образа героя ее романа?

В убранстве комнаты не оказалось ничего примечательного. Это была чисто мужская спальня, обставленная минимальным количеством самой необходимой мебели. На полу лежал простой серый коврик, шторы и покрывало на кровати были из толстого материала оливкового цвета. Но больше всего поражало обилие всевозможных книг, расставленных на полках, которые занимали почти все пространство. Здесь были и потрепанные книжки для детей, и классические романы, но в основном — приключения и научная публицистика, посвященная странам Африки, Востока и Южной Америки.

Эглантайн несколько озадачило содержимое библиотеки. Довольно странный для бухгалтера подбор книг, а еще более странно то, что нет ни одной книги по специальности.

На стенах не висело ни картин, ни фотографий, и только на столе у окна стояли две серебряные рамочки: в одной был снимок пожилой приятной улыбающейся пары на фоне каких-то построек, в другой — фотография рыжей лохматой собаки, которая стояла на задних лапах, радостно скаля белые зубы. Наверное, это и есть его родители, решила Эглантайн, беря в руки первую рамочку. А это, должно быть, их новый дом во Флориде.

Она опять подошла к полкам и стала читать названия книг, многие из которых были знакомы ей с детства.

Заметив потрепанный корешок томика своего любимого Марка Твена, Эглантайн осторожно сняла с полки зачитанную книгу, раскрыла ее и увидела на титульном листе выцветшую надпись «C.A. Гейнору, победителю школьной олимпиады по американской литературе». Чуть ниже стояли дата и номер школы.

Эглантайн нахмурилась и, повертев в руках книгу, подумала: значит, она не Ника… Но тогда чья?

— Что это ты делаешь? — раздался у нее за спиной вкрадчивый голос Ника.

Эглантайн круто обернулась и, едва не уронив Твена, пробормотала:

— Просто смотрю. — И, вернув книгу на место, добавила: — Я думала, что эта комната твоя…

Ник ответил не сразу.

— И моя, и не моя, — сказал он наконец. — Сама знаешь, как только человек освобождает комнату, ее тут же забивают всякими ненужными вещами. И вообще, почему ты не в постели? Я же сказал, что скоро вернусь.

— Потому что пора уезжать, пока не сбежались остальные соседи.

— Мы можем не открывать, — проявил находчивость Ник, пожирая глазами ее тело.

Эглантайн вдруг вспомнила, что так и не успела одеться, и почувствовала себя неловко. Что подумал Ник, увидев ее голой посреди комнаты, разглядывающей старые книжки?

— Я вижу, дождь закончился, — сказала она, пытаясь перевести разговор на более безопасную тему.

— Он закончился еще два часа назад, но тебе было не до этого. — Ник усмехнулся и ласково заключил Эглантайн в объятия. — Почему бы нам не остаться здесь на всю ночь? А утром мы можем вернуться в Нью-Йорк.

— Так нельзя… — прошептала она, чувствуя предательскую истому во всем теле.

— Можно! — решительно возразил Ник. — Я хочу засыпать с тобой и просыпаться, хочу чувствовать твое тепло. Неужели тебе тоже этого не хочется, Мьюриел?

Мьюриел… Это имя опять неприятно резануло ей слух.

О Боже! Мьюриел!!! — вспомнила Эглантайн. Она же приедет вечером!

— Нет, мне надо домой. Завтра рабочий день…

— Мьюриел… Не убегай снова, прошу тебя. Теперь, после всего, что было между нами…

— Я и не собираюсь. Просто есть неотложные дела, о которых нельзя забывать…

Как, например, разговор с сестрой, мрачно подумала Эглантайн. Которую ждет очередная порция лжи.

— Тогда давай встретимся завтра у меня на квартире, — настаивал Ник. — Я приготовлю ужин, и ты останешься на всю ночь…

Эглантайн высвободилась из его объятий, сделала шаг назад и, схватив в охапку свою одежду, стыдливо прикрыла наготу. Ее неожиданная холодность неприятно удивила Ника. Он опустил руки и нахмурился.

— Ник… — начала Эглантайн, пытаясь улыбаться как можно беззаботнее. — Все произошло так быстро…

— Ты сама этого хотела, Мьюриел, — перебил он. — Я ни к чему тебя не принуждал.

— Ты прав, но ведь у тебя составлен целый график! А я всего-навсего одна из многих, ответивших на объявление о знакомстве…

— И одна из многих, побывавших в моей постели. Ты это имеешь в виду? — грозно спросил Ник.

Эглантайн беспомощно развела руками.

— Ник, я не знаю, что и думать! В конце концов, что мы друг о друге знаем?

Ник усмехнулся.

— Мне казалось, то, что недавно произошло между нами, может стать началом настоящих отношений. По крайней мере, я узнал о тебе достаточно…

Эглантайн покачала головой.

— Но ведь это просто секс.

— Правда?! — с издевкой подхватил он. — А я-то грешным делом подумал, что мы занимались любовью! Что ж, извини, если ошибся. Больше такое не повторится. Одевайся, Мьюриел, я отвезу тебя домой. Давай расстанемся, раз ты так хочешь.

Он вынул из шкафа джинсы и рубашку и ушел, громко хлопнув дверью. Эглантайн на цыпочках подошла к кровати и осторожно присела на край. Она была готова разрыдаться.

С одной стороны, то, что произошло, заметно сблизило их. С другой, они с Ником по-прежнему были далеки.

Эглантайн тяжело вздохнула и направилась в ванную. Приняв душ, она завернулась в простыню и, соорудив на голове тюрбан из полотенца, вернулась в спальню.

У кровати стоял Ник. От неожиданности Эглантайн чуть не вскрикнула, испугавшись почти свирепого выражения лица своего недавнего любовника.

— Что тебе еще от меня надо? — резко спросила она, поеживаясь под ледяным взглядом его бирюзовых глаз.

— Из того, что подсказывает тебе извращенное воображение, — ничего! — рявкнул Ник, протягивая Эглантайн ее трусики. — Вот, надень, а то забудешь.

— Не беспокойся, без трусов не уеду! — огрызнулась Эглантайн, выхватывая у него скомканную деталь туалета.

— Я приглашал тебя в гости не для того, чтобы собирать по всему дому твое нижнее белье!