а также улучшили мейкап и прически, то старушки изменили и обувь девушек.

Галина Кирилловна предлагала нам сначала старинные атласные туфли с блестящими пряжками и на высоченном каблуке, но мы не захотели становиться гимнастами на ходулях. Мы предпочли остаться в собственной обуви, которая преобразилась в удобные и красивые туфли-лодочки. У меня были черные, а у Натальи бирюзовые.

— Похоже, что у нас появилась первая крутая претендентка! — ведущий наконец смог вытащить микрофон изо рта. Да-да, Фиму тоже коснулась звуковая волна, и он едва не проглотил инструмент заработка. — Поднимайся на сцену, красавица, а крутые секьюрити не будут препятствовать крутому проходу. Ещё па-а-акри-и-ичи-и-им!!!

Передо мной расступались, пока я шла к сцене. Другие женщины снова начали бесноваться, но до моего крика им было также далеко, как фуфайке до платья фирмы «Dolce&Gabbana». Когда я поднялась на сцену, то увидела, как с другой стороны показалась знакомая прическа — темные волосы с розовыми перьями.

Сводная сестра Людмила забиралась на сцену, выбранная неумолимым пальцем Фимы Козыря.

Для полного счастья не хватало только Светланы, но судьба в виде Фимы выбрала другую девушку. Светловолосая красавица в коротком желтом платье начала протискиваться к сцене. Я выдохнула.

Я стояла на сцене рядом с названой сестрой, а та меня не узнавала. Также не узнавали и две родственницы внизу — волшебницы знали своё дело. Наталья подмигивала и показывала сжатые кулачки.

— Привет, крутые девчонки! Вы готовы получить крутую прическу? — подскочил к троице вертлявый ведущий.

От него ощутимо несло потом, который проступал даже сквозь едкий парфюм. Под челочкой блестели бисеринки пота, с носа пыталась сорваться крупная капля. Черные глазки бегали по сторонам, язык вертелся со скоростью вентилятора.

— Да-а-а! — прокричали Людмила и незнакомая девушка в желтом платье.

Я сдержанно кивнула. Побоялась открывать рот, так как неизвестно — что сорвется с её губ. И под светом прожекторов мне снова почему-то захотелось пива и соленых семечек. А ещё сильно захотелось опуститься на корточки, посидеть немного, передохнуть, поговорить про жизнь. Глаза почему-то уставились на серебристую каемку телефона, торчащего из кармана Фимы.

«Седьмой айфон», не иначе.

— А вы считаете себя крутыми фанатками крутого маэстро Анатолия?

И снова я кивнула, хотя сестра с девушкой опять едва не сорвали голоса. Фима задал ещё несколько вопросов и девушки кричали утвердительно. Я не отрывала взгляда от телефона.

— Круто! Всё так круто, что я на седьмом небе от крутости. Давайте с вами познакомимся! Меня зовут Фима Козырь и я крутой ди-джей на крутом радио «Молодая энергия»! А как зовут наших счастливиц? — ведущий начал совать микрофон девушкам под нос.

— Лю-у-удмила-а-а! — прокричала названная сестра изо всех сил.

— Марина-а-а-а! — попыталась спародировать её девушка в желтом платье.

Фима Козырь подскочил ко мне и попытался поднести акустическую дубинку к носу. На бархатистой, как южная ночь, поверхности микрофона блестели капельки слюны.

— Меня не хрен звать, я сама причапаю, — прошептала я.

Если мачеха и сестры не узнают меня по внешнему виду, то по голосу и манере говорить — я сразу себя выдам. А неконтролируемая речь мне в этом поможет. Фима нахмурился, но усилием воли согнал хмурость с лица и вновь улыбнулся. Словно губкой стер с тефлоновской сковородки приставшие картофельные поджарки.

— Я не расслышал, так как тебя зовут?

— Ол… Ольга. Меня зовут Ольга! — прокричала я тонким голосом. — И я мечтаю о том, чтобы Анатолий Костюмов сделал мне прическу!

Конечно же я не могла не обрадоваться тому, что говорила нормальным языком. Причина этому пробиралась сейчас через зал и посылала воздушные поцелуи. По пути рыжеволосый парень получил пару пощечин, когда мимоходом поглаживал женские филейные части тел. Правда, на два шлепка пришлось три подмигивания и пять улыбок, так что можно сказать, что он компенсировал легкие оплеухи.

— Ольга! Это круто! И ты получишь самую крутую прическу на свете! А оценивать твою крутость и крутость остальных красавиц будут самые крутые зрительницы! Пра-а-авда? — Фима Козырь повернулся к танцевальному залу.

Хвала строителям, что от громогласного воя не рухнул потолок. По всей видимости прораб попался честный и закрепил балки свода на совесть. Три девушки на сцене едва не оглохли, а чуть ниже сцены лопнула лампа стробоскопа.

Я продолжала следить за перемещением Игоря. Лохматый костерок мигнул в последний раз возле возвышения ди-джея, и Фара пропал за колоннами. Что он задумал?

Ответ на этот вопрос пришел через пять минут, когда бледный охранник поднялся на сцену и что-то шепнул Фиме. Если прошлый раз с лица Фимы губкой была стерта хмурость, то сейчас та же губка ещё одним мазком стерла и цвет. Раскрасневшийся от подергиваний и воплей ведущий в один миг составил конкуренцию первому снегу. Губы затряслись, тряска передалась на руки, и вот уже микрофон заходил ходуном, как черный мухомор при землетрясении.

— До… — Фима поперхнулся. — Дорогие друзья, я думаю, что это всего лишь крутая шутка нашего крутого маэстро, но мне сейчас сообщили, что его… Сообщили, что крутого Анатолия Костюмова похитили.

— …бать-копать!!! — вырвалось у меня.

Глава 9

«Единственный способ заставить людей в России соблюдать законы,

это узаконить воровство»

М. Н. Задорнов

Когда полиции закончила опрашивать свидетелей и выпустила людей с вечеринки, мы сунулись было к тому месту, где стояла припаркованная «Копейка», но той и след простыл. Будто бы и не стояла никогда желтая малолитражка среди угрюмых иномарок.

— Это что, нас бросили? — прошептала Наталья, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть лихую водительницу и странную машину.

— Походу, да. Ну, чё, будем ловить тачилу и дергать отсюда? Давай, красотуля, не тормози, а то у меня от мусоров одно место подгорает, — скривилась я.

— Ты снова говоришь на жаргоне. Куда же подевался Игорь? — оглянулась по сторонам Наталья.

Я тоже осмотрелась в поисках желтой машины или рыжей шевелюры. Вместе с тревогой возникло то самое гаденькое чувство, когда вас исподтишка разглядывают на нудистском пляже, но только в несколько раз противнее. Словно маленький ежик забрался под платье и устроил себе сомнительное развлечение — свернулся клубочком и начал кататься по позвоночному столбу вверх-вниз, вверх-вниз.

Чей-то злобный взгляд старался прожечь во мне дырку, но, сколько бы я не высматривала обладателя взора, не смогла определить, откуда исходит опасность.

Наталья подняла руку в старинном жесте, который призывал водителей транспортных средств не только обратить внимание на красивых девушек, но и предлагал им подзаработать. Когда-то давным-давно селянки так останавливали телеги, когда босые ноги уставали идти по колючей стерне. Поднятый вверх большой палец означал не только