Джесси не смогла сдержать смех, когда вышла из машины и направилась к входу в окруженный забором объект. Она нажала на кнопку и подождала, пока кто-то из охранников, следивших за территорией по камерам, запустит ее внутрь. Многие уже знали ее лично, тем более что глава службы безопасности, Кэтрин Джентри, одобрила визит.

Хант вошла в небольшой дворик и направилась к двойным дверям, которые служили точкой входа в само подразделение. Как только металлические ворота закрылись за ее спиной, она вдруг ощутила резкую перемену в настроении. Вспомнив людей, которых держали здесь, и то, что они сотворили с другими, она почувствовала некую легкость.

НРП являлось автономным подразделением Департамента государственных больниц Метрополитана в Норуолке. В основном здании содержались обычные преступники с психическими расстройствами, которых нельзя было поместить в простую тюрьму для отбывания наказания. Но ни один из них, а все поголовно являлись мужчинами, не был осужден за убийство или изнасилование. Для таких преступлений и было создано НРП.

Нереабилитационное подразделение было спецобъектом, содержащимся в строжайшем секрете. Он не был известен широкой публике и даже большинству сотрудников психиатрических служб и правоохранительных органов Южной Калифорнии. Этому послужил тот факт, что в нем содержались наиболее опасные преступники, опять же, мужчины, которых закрыли за особо тяжкие формы насилия или же серии убийств.

Объект был построен в кампусе клиники Норуолка для размещения в нем исключительно опаснейших из опаснейших в условиях максимальной безопасности, которые отвечали требованиям штата в отношении содержания преступников. В здании было место для десяти заключенных, но фактически там проживало лишь пятеро, включая Болтона Крачфилда.

Как только Джесси пропустили, она вошла в маленький вестибюль подразделения. Следующая дверь открылась лишь после того, как окончательно заблокировалась предыдущая. Сделав пару шагов, она попала в главный холл НРП, где передала все свои личные вещи охраннику и прошла через сканер, наподобии тех, которые установлены в аэропортах. Сразу за ним ее ожидала офицер Джентри.

– Привет, Джесси, – тепло поздоровалась она. Это была совершенно иная реакция, нежели та, с которой глава службы безопасности НРП встретила Хант при первом посещении объекта. Тогда это был стопроцентный скептицизм, граничащий с подозрительностью.

В тот раз Кэт не в силах была понять, как выпускница вообще попала в это учреждение и почему ей дали разрешение на общение с печально известным маньяком. Она до сих пор не знала «как», но теперь, когда уже понимала «почему», то была гораздо более учтивой. И хотя та первая встреча произошла всего четыре месяца назад, складывалось впечатление, что они были знакомы всю жизнь.

– Привет, Кэт, – ответила Джесси. – Спасибо, что так скоро дала одобрение.

– Без проблем. Пошли переоденемся.

Они прошли в комнату, официально названную «Транзитная подготовка», с Кэт во главе. Джесси еще раз отметила про себя, насколько внушительной была ее новая подруга. Дело было не в ее размерах как таковых. Джентри была среднего роста, не превышающего ста семидесяти трех сантиметров. Но тело физически было очень развито. Шестьдесят с лишним килограммов чистых мышц играли даже в расслабленном состоянии.

Кэт была вполне привлекательна в стиле «у тебя нет ни малейшего шанса». Это явно подчеркивалось отсутствием макияжа и спешкой, с которой она завязала хвост. Внешность была лишь немного испорчена следами от ожогов на лице и длинным шрамом, проходящим по левой щеке чуть ниже глаза. Джесси уже знала, что это было результатом ее службы в армии, но как именно они появились, она так и не спросила.

Даже если отбросить форму, фигуру Кэтрин Джентри было бы сложно перепутать с кем-то еще. Она передвигалась очень быстро и целеустремленно. Говорила всегда прямо. Ее серые проницательные глаза всегда были начеку. По всей видимости, два срока в Афганистане дали больше, чем просто физические показатели.

Пройдя внутрь, Джесси, которая уже прекрасно знала все правила после нескольких визитов, переоделась в серую форму подразделения. Предварительно оставив все украшения в машине, она лишь смыла с лица легкий макияж. Любые вещи, способные повлиять на поведение резидентов, были строго запрещены.

– Пойдем в мой кабинет, – произнесла Кэт, как только Джесси закончила подготовку. – Расскажешь, что происходит, прежде чем мы отправимся к твоему не такому уж тайному воздыхателю.

– Он говорил обо мне? – поинтересовалась Хант, пока они шли по коридору. – Я думала, Крачфилд сочтет подобное признаком слабости.

– Не в моем присутствии, – ответила Кэт, пока они шли по темному коридору с несколькими крошечными кабинетами и бесконечным количеством камер видеонаблюдения. – Ты же знаешь, что он никогда не говорит со мной. Но, по словам Кортеза, он упомянал тебя неоднократно во время банных процедур.

– То есть он вспоминал обо мне, когда был голым? Не могу сказать наверняка, что чувствую по этому поводу.

– Нищим выбирать не приходится, – кивнула Кэт, ухмыльнувшись про себя, когда они зашли в ее тесный кабинет. Джесси вдруг поняла, что впервые видит, как смеется глава службы безопасности НРП Кэтрин Джентри.

– У тебя внезапно появилось чувство юмора? – ухмыляясь, спросила она.

– Оно всегда у меня было, – ответила Кэт, усаживаясь в кресло и предлагая Джесси присесть на второе, стоявшее перед столом. – Я просто не показываю его гражданским, сохраняя преимущество.

– Ого! Неужели я вошла в хваленый круг доверия Джентри? – произнесла Джесси наиболее милым голосом. Она села поудобнее и скрестила ноги.

– Если бы ты прикрыла мне спину во время перестрелки в провинции Гильменд, я внесла бы тебя в список доверия. А сейчас ты просто попала в круг «неполностью потерянных».

– Я несказанно рада, – заявила Джесси с поддельной гордостью.

Она заметила, как Кэт сдержала улыбку, заигравшую на ее губах.

– Ладно, хватит болтать, профессор. Вы хотите знать, где мы находимся с вашим джентльменом с точки зрения безопасности или нет?

– Начнем с того, что я далеко не профессор. Иметь степень – это не одно и то же. Подобное может прокатить лишь в местной забегаловке в разговоре с каким-нибудь придурком. Во-вторых, да, я бы очень хотела знать, как у нас обстоят дела с предотвращением связи между серийными маньяками, один из которых владеет информацией обо мне, а другой хотел бы ее получить.

– Что ж, мы практически уверены, что это невозможно, – заверила ее Кэт. – Ему прекрасно известно, где висели скрытые камеры, но мы добавили дополнительное наблюдение и микрофоны в его комнату, пока он принимал душ. Теперь он не в курсе, когда мы видим и слышим его.

– Ты имеешь в виду, что вы сделали это, пока он болтал обо мне с Кортезом?

– Именно. Ты сама знаешь, что этот получасовой промежуток времени – единственный, когда он покидает основную камеру. И пока большие мальчики обсуждали маленькую Джесси, мы также полностью обыскали помещение на предмет контрабанды или способа передачи сообщений через какую-нибудь крошечную дырку в полу, либо точки доступа к Интернету. В общем, проверили все. Даже газеты, которые ему давали почитать, были сожжены, как только мы вынесли их за пределы камеры.