— И ты оправдываешь ее ожидания.

— Да. Я тот, кто всегда приходит на помощь.

— Как ты думаешь, что случится, если иногда ты не будешь пытаться всех спасти? — Теперь, когда они оказались далеко за стенами офиса, она не смогла удержаться от этого вопроса.

— Если бы я не отслеживал положение дел во всех филиалах нашей империи, боюсь, она бы вскоре развалилась.

— Все так ужасно?

— Скажем так, у меня двадцатичетырехчасовой рабочий день.

— И ценой может стать твое сердце.

— Мне показалось, ты тоже из тех, кто привык все делать сам. Ты все еще не убедила меня, что не специально забронировала бунгало с одной спальней, возможно, бессознательно.

— Ты не настолько плох.

— Неужели?

Коул притянул ее и опрокинул на себя. Потом поцеловал, медленно и нежно… как пока не целовал ни разу. И этот поцелуй смыл все страхи и сомнения.

Оторвавшись, наконец, от его губ, она глубоко вздохнула и коснулась щекой его плеча:

— Ну, при ближайшем рассмотрении… возможно, настолько.

* * *

Проснувшись на следующий день, Тэрин начала вспоминать, как закончился вчерашний вечер. Самый романтический в ее жизни.

После того как они снова позанимались любовью на пляже, Коул и Тэрин пришли к выводу, что маленьких черепах им сегодня не увидеть, и направились обратно в бунгало. Там они вместе приняли душ. Затем высушились и нырнули под одеяло в прохладу кондиционера. И там они разговаривали, целовались… и не только.

Во сколько они заснули? Это не имело значения. Тэрин никогда не чувствовала себя настолько расслабленной и одновременно разочарованной. С одной стороны, она испытывала небывалое удовлетворение. С другой стороны, хотела повторения.

Прямо сейчас.

И так сильно, что это ее пугало.

В задумчивости она завязала пояс неглиже и направилась в гостиную.

Она попала в беду. Именно это сулил Коул Хантер. Но еще он был сексуальным и горячим, и, черт побери, она позволит себе насладиться этим запретным плодом, пока есть такая возможность. Когда они вернутся домой, их роман сразу закончится. Потому что ничто не может так сильно навредить карьере женщины, как секс с начальником.

Но секс с Коулом не должен стать фатальным. Можно посчитать его днем срыва на жесткой диете. Послезавтра она возьмет прежний курс и забудет его. Сложно, но возможно.

Коула нигде не было. Тэрин скользнула взглядом по обеденному столу и увидела на нем цветок. Огромный алый бутон выглядел так идеально, что вначале показался Тэрин искусственным. Она прикоснулась пальцами к его шелковистым лепесткам. Она была совершенно уверена, что, когда они вошли в номер, его здесь не было. И никто больше не заходил в комнату, кроме них.

Неужели его принес Коул утром? Он оказался романтиком?

Тэрин решила, что Коул не склонен к долгим нежным ухаживаниям. Он жесткий деловой человек, у которого нет времени обдумывать разные глупости. Может, она ошиблась? Ведь он как-то обмолвился, что ждет, когда появится достойная женщина.

Не то чтобы она мечтала ею стать. Она сама сконцентрирована на карьере. Больше всего в жизни она мечтала запустить свое шоу.

Но, видимо, на этом острове случаются чудеса. Люди начинают переосмысливать свое предназначение на этой земле.

Она услышала на лестнице шаги. В дверях появился Коул. Он был мокрый и вытирал полотенцем непослушные темные волосы. Сердце билось учащенно, как Тэрин поняла, он бегал вдоль океана. Он увидел ее и улыбнулся так, что ее сердце моментально растаяло.

Подойдя к ней, он поцеловал ее в щеку.

— Я надеялся, ты все еще в кровати. Я не смог устоять и не искупаться.

— А я не могу устоять перед тобой.

Откидывая полотенце, он прижал ее к себе:

— Звучит как приглашение.

— Думаю, для работы еще слишком рано.

Тэрин взялась за кончик пояса, повела плечами, и легкая ткань упала рядом с полотенцем.

— Мне стоит тебя предупредить, — сказал он. — Я ужасно голоден по утрам.

— Ты всегда голоден.

Его игривый взгляд потемнел и стал более серьезным, опустившись на ее губы.

— Так накорми меня.

* * *

Чуть позже десяти, когда они все еще были в кровати, зазвонил его мобильный. Он немного поколебался, задумавшись над тем, кому он может понадобиться, но затем вернулся к ее груди.

Истощенная после последнего акта, но все еще эмоционально готовая в любой момент снова разгореться страстью, она пробежала пальцами по его густым волосам.

— Не хочешь посмотреть, кто это?

Он переключился на другую грудь.

— Не-а.

— Это может быть не по работе.

— По работе.

— Может звонить кто-то из семьи.

— Я же сказал…

— А если это Тэйт?

Она почувствовала кожей его улыбку.

— Тэйт еще не пользуется мобильным.

— Слишком мал?

— Но очень сообразителен. Он знает свой домашний телефон. И мой тоже. А когда тетя купила тебе первый телефон?

— Когда я нашла работу с частичной занятостью в старших классах школы. Я купила его сама, на первую зарплату. Нет. На вторую. На первую приобрела роскошное кремовое платье, о котором мечтала месяцами.

— А на третью?

— Потом я копила, чтобы оплатить услуги агентства, чтобы найти одного человека.

— Своего отца?

— Мать. Отец бросил нас еще до моего рождения. А мать убежала, когда я была еще младенцем. Если бы не Ви, у меня вообще не было бы никакой семьи. Она заботливая и понимающая. Она дала мне счастливое детство. Когда мне было всего пять или шесть лет, Ви встречалась с мужчиной с добрыми глазами, чей грудной смех наполнял счастьем дом. Я думала, они поженятся и у меня будут братья и сестры. Но они расстались. Помню, как моя тетя прятала слезы. — Тэрин и сама уронила пару слез во время рассказа.

— Агентство нашло ее?

— Ага. Я даже ездила встретиться с ней. Она жила с группой каких-то людей на побережье Нового Южного Уэльса. Тетя хотела поехать со мной, но я отказалась.

— Встреча прошла хорошо?

— Просто ужасно. Она пыталась сделать вид, что рада меня видеть. Потом пыталась извиняться за то, что бросила меня. Вела себя очень неестественно. Она из тех женщин, которым не стоит заводить детей. Но я рада, что навестила ее. Мы даже потом переписывались по электронной почте. Когда через пару лет она умерла, я ездила на похороны. Представляешь, она завещала, чтобы ее похоронили с бутылкой рома. Сначала я хотела заказать на кладбище услугу, чтобы каждую годовщину смерти на ее могилу ставили цветы. Но я не могу смириться с мыслью, что они будут там стоять и постепенно увядать. Думаю, однажды я съезжу туда и посажу розовый куст или шиповник. Если это разрешено.