Мистер Галлоуэй повел ее на площадку, и она остановилась напротив него. Он поклонился, она присела в реверансе, и танец начался. В течение первых нескольких минут внимание Ровены было сосредоточено на каждом па, но этот танец она знала с детских лет и вскоре почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы обращать внимание на окружающих.

— Должен признаться, что ломаю голову, но не могу догадаться, чем таким вы могли заниматься в деревне, что было бы приятнее бала, — сказал мистер Галлоуэй, когда исполнение очередной фигуры танца свело их вместе.

Ровена решила, что безопаснее всего смешать в ответе правду с вымыслом.

— В течение последних нескольких лет я присматривала за хозяйством брата и следила за тем, чтобы арендаторы ни в чем не испытывали нужды. Возможно, это занятие не такое приятное, однако необходимое.

— Но у вас наверняка остается время для более приятного времяпрепровождения? — Он кокетливо поиграл рыжеватыми бровями. — Ухаживания местных дворян? Чтение романов?

— Я, конечно, читаю… — призналась Ровена. К счастью, фигура танца развела их в разные стороны и она не успела сказать, что ее круг чтения редко включает такую легкую литературу, как романы. Нет уж, лучше не развивать тему. И не говорить об отсутствии в деревне ухажеров.

Когда они снова сошлись вместе, партнер сообщил кое-какие сплетни о некоторых из присутствующих гостей, указывая на них кивком головы. Ровена улыбалась и смотрела в их сторону, хотя чаще всего ничего четко разглядеть не могла.

Тем лучше. Она не любила, когда на ее мнение оказывал влияние всякий вздор.

К концу танца девушка пришла к выводу, что мистер Галлоуэй человек поверхностный, пусть даже большой мастер говорить цветистые комплименты. Она надеялась, что не все ее партнеры окажутся такими же.

— Благодарю вас за танец, мисс Риверстоун, — сказал он, галантно поклонившись. — Могу ли я надеяться, что вы оставите за мной еще один?

Она вежливо улыбнулась:

— Возможно. Благодарю вас, мистер Галлоуэй.

Ровене пришло в голову, что разговор по крайней мере с одним из ее партнеров будет интересным. Вспомнив, что обещала следующий танец мистеру Пакстону, она воспрянула духом и сразу же заметила, что он направляется к ней, пробираясь сквозь толпу.

Когда он подошел достаточно близко и она смогла разглядеть выражение его лица, то вспомнила, что обошлась с ним чуть ли не грубо, хотя он был абсолютно прав.

— Вы все еще хотите танцевать со мной? — спросила она, как только мистер Галлоуэй отошел от нее. — Боюсь, я вела себя непростительно.

Увидев ухмылку на его физиономии, она вздохнула с облегчением.

— Я вас поддразнивал, так что вполне заслужил такое обхождение.

— Я понимаю, что этого не следовало делать. Оркестр заиграл вальс, и мистер Пакстон в притворном отчаянии воскликнул:

— Это несправедливо! Я надеялся станцевать с вами этот танец и еще вальс, а оказалось, что этот танец и есть вальс!

Ровена обрадовалась, поняв, что ему явно приятно быть в ее компании. Как-никак Ноуэл был самым красивым из всех присутствующих мужчин.

— Не возражаете, если я оставлю за вами и следующий вальс, если, конечно, сыграют еще один? — робко спросила Ровена, подавая ему затянутую в перчатку руку. — Вы уже знаете, как плохо я танцую. Я предпочла бы сохранить это в тайне от всех остальных.

Ровена не сразу поняла, что ее слова могут быть восприняты либо как кокетство, либо как оскорбление, но он, очевидно, не усмотрел в них ни того, ни другого и ласково улыбнулся:

— Обещаю сохранить вашу тайну.

Если близость мистера Галлоуэя вызывала у нее неловкость, то от близости мистера Пакстона замирало сердце. И все же, вспомнив его последние слова, она спросила:

— А как насчет остальных моих тайн?

— Извините. — В его глазах промелькнул едва заметный огонек. — Все объясняется лишь тем, что я нахожу вас настоящую гораздо более интересной, чем образец добропорядочности, который вы пытаетесь сегодня изобразить. Не хочу, чтобы вы скрывали свои таланты и ум.

Она почувствовала, что краснеет. Нечто подобное говорила ей Перл, но она имела в виду, что неказистая внешность не позволяет разглядеть ее положительные качества. Неудивительно, что с этим человеком ей было так легко и комфортно, если «комфортно» — подходящее слово в данном контексте.

Танец начался, они вышли на площадку, и Ровена с благодарностью вспомнила о вчерашней практике. Без нее пришлось бы сегодня пропускать все вальсы. Раньше ей казалось, что танцы будут пыткой, но теперь она даже испытывала удовольствие.

— Вы великолепно танцуете, — заметил мистер Пакстон. — Я и не подозревал, что из меня получится такой хороший учитель.

Ровена улыбнулась, стараясь, чтобы он не заметил, что его слова доставляют ей большое удовольствие:

— Как это по-мужски: поставить себе в заслугу достижения женщины!

Ноуэл поднял брови, признавая справедливость упрека, но тут она сбилась с ритма, и он быстро исправил положение.

— Ладно уж, то, что я сейчас не оскандалилась, целиком и полностью ваша заслуга, — сказала она.

Он громко рассмеялся и привлек тем самым внимание окружающих. Но сразу же понизил голос, хотя в глазах его продолжали плясать веселые искорки.

— Вы действительно большая оригиналка, мисс Риверстоун. Я говорю это как высочайший комплимент.

Ровене очень хотелось сказать, что он стал более щедр на комплименты с тех пор, как произошли изменения в ее внешности, но она воздержалась. Конечно, Пакстон не такой поверхностный человек, как мистер Галлоуэй, но она не могла отрицать, что и его отношение к ней слегка изменилось, когда он увидел ее в новом обличье.

— Ваш брат, сэр Нельсон, будет сегодня здесь? — спросил он вдруг.

Ровена удивленно взглянула на него:

— Вы наводили справки о моей семье, сэр? Да, Нельсон здесь. Он прибыл одним из первых.

— Вот как? Я хотел бы познакомиться с ним. Он, наверное, очень интересный собеседник, как и вы.

Девушка была очень польщена комплиментом. И еще, желание познакомиться с ее братом, несомненно, указывает на его интерес к ней. Однако, взглянув на Пакстона, она заметила на его лице такое же выражение, какое бывало у него, когда он обдумывал следующий ход за шахматной доской.

— Я представлю вас при первой возможности, — сказала она, подумав, уж не почудилось ли ей это. Да и какую стратегию можно обдумывать, находясь в бальном зале?

— Спасибо. — Он все еще хмурился, но прежде чем она спросила его о причине, улыбнулся. — Хотите попробовать покружиться?

Она сразу же запаниковала, так что все посторонние мысли вылетели из головы.

— Покружиться? Вы полагаете, это разумно?