Они подняли ящики и с трудом понесли к выходу.

Пока их не было, Трейси нашла метлу и смела стеклянные осколки в кучу. Профессор с перевязанной рукой тихонько стоял в стороне.

Вдруг он увидел Холли и хранителя, и глаза профессора загорелись лихорадочным огнем. Старик неуклюже заковылял им навстречу.

— Отдайте их мне! — закричал он. — Я должен вернуть их туда, где нашел. Их место глубоко в земле.

— Профессор Ротвелл! — Куратор, снова охваченный тревогой, попытался повернуться так, чтобы старик не смог выхватить ящик. — Вы дали мне слово!

— Безумец! — заорал профессор. — Эти вещи тебе не принадлежат. Я отнесу их в могилу, туда, где им место.

Цепкие старческие пальцы ухватили ящик, и руки куратора разжались. Раздался треск, ящик накренился, драгоценные броши и подвески рассыпались по полу. За ними покатилась и золотая статуэтка.

— Профессор Ротвелл! — закричала Белинда и бросилась наперерез старику. — Пожалуйста, остановитесь, вы не отдаете себе отчета.

Старик пристально всмотрелся в ее лицо.

— Он придет за тобой, — дрожащим голосом провозгласил он. — Придет и утащит вниз, во мрак. — Его глаза сверкнули, он обвел взглядом всех собравшихся. — Безумцы! — снова вскричал профессор, потом развернулся и размашисто зашагал к выходу. — Я сделал все, что мог, — донесся с порога старческий крик. — Да падет вина на ваши головы.

Старик проковылял вниз по лестнице и исчез за дверями. Белинда облегченно вздохнула.

— Вот сумасшедший, — пробормотала Трейси.

Но тут Холли изумленно ахнула — ее внимание привлекло нечто другое. Она нагнулась и подняла с пола упавшую золотую статуэтку.

— Смотрите, — тихо произнесла она. — Видите? — И тут все заметили, что статуэтка разбилась. Голова откатилась в сторону, на ее месте темнел свежий коричневый разлом.

Холли переглянулась с Белиндой.

— Ты была права, — прошептала Холли. — Статуэтка глиняная. Подделка!

В наступившей тишине хранитель выслушал все, что девочки рассказали ему об Анне Ферфакс, о своих находках и подозрениях. Значит, статуэтка, найденная в Ведьмином кургане, на самом деле — фальшивка! Разбитая фигурка была окончательным доказательством, таким, которому нельзя не поверить.

Хранитель отдал ключи миссис Крукшенк.

— Заприте за мной, — велел он. — И ничего не трогайте. Я схожу с девочками в полицию.

Оставив возле музея велосипеды, пристегнутые цепочками к перилам, девочки сели в машину мистера Вебера. По дороге Холли никак не могла избавиться от горькой жалости — ей было грустно сознавать, что именно их показания станут основой для обвинения, которое будет выдвинуто против Криса Ламберта. Особенно теперь, когда она убедилась, что корнем всех зол является все-таки Анна Ферфакс.

Но по дороге к полицейскому участку подруг ждал новый сюрприз. В дверях участка они столкнулись с Джоном Мэллори. Он выскочил им навстречу, застегивая на ходу куртку, и обжег девочек испепеляющим взглядом.

Холли мельком заметила, что руки у него какие-то необычные, но ей некогда было вдумываться, что же именно с ними не в порядке. Растолкав девочек, торговец древностями спустился на мостовую и стремительно зашагал прочь.

— Значит, они его отпустили, — прошептала Трейси. — Глазам не верю!

Однако размышлять было некогда: мистер Вебер уже входил в полицейский участок.

Ждать пришлось недолго: спустя несколько минут девочек провели в довольно неуютную боковую комнатку. Двое полицейских старательно записывали все показания подруг. Когда Холли рассказала о том, как увидела статуэтку в фургоне, блюстители закона понимающе переглянулись.

— Вы нам очень помогли, — сказал один из них и улыбнулся Холли. — Мисс, вы весьма наблюдательны, — заметил он. — Будь все такими, как вы, нам было бы гораздо легче работать.

— Но где же настоящая статуэтка? — выпалила, не удержавшись, Трейси. — Разве вы не обвинили Джона Мэллори в ее краже?

Полицейский покачал головой.

— Мистера Мэллори допросили и отпустили, не предъявив обвинения, — пояснил он и, помолчав, снова улыбнулся. — Теперь можете идти, — объявил он. — Не тревожьтесь, мы дадим вам знать о ходе следствия.

Девочки вышли на улицу и обменялись недоуменными взглядами.

— В голове не укладывается, — растерянно проговорила Холли. — Мы же сами видели, как Мэллори удирал с места преступления. Как же получилось, что его отпустили?

— Уж полиция знает, что делает, — уверил их мистер Вебер.

— Я в этом не сомневаюсь, — согласилась Белинда. — Просто мне хочется знать, что именно они делают.

Мистер Вебер отвез девочек обратно к музею, чтобы они забрали велосипеды.

По дороге домой Холли было грустно оттого, что все кончилось. Теперь, когда все их выводы переданы в полицию, Детективному клубу больше делать нечего. Холли не могла смириться с тем, что теперь ей с подругами остается только сидеть и ждать, когда же им сообщат о том, что происходит. Но что тут попишешь?

После того, как за дело взялась полиция, Холли и ее подругам нечего было надеяться на то, что их позовут на помощь.

Казалось, тайна золотой статуэтки окончательно разгадана и навсегда ушла в историю.

Стояло раннее воскресное утро. Всю ночь шел проливной дождь, но к утру облака рассеялись, и чистое, вымытое ливнем небо сияло ослепительной голубизной. Холли стояла на коленях в постели, облокотившись о подоконник, и задумчиво смотрела в окно. В дальнем конце сада Джейми, поднявшийся ни свет ни заря, уже принялся за свои раскопки. Интересно, почему родители даже не упрекнули его за то, что он натворил в саду, подумала Холли. Особенно теперь, когда все его ямы превратились в колодцы с жидкой грязью. Наверное, потому, что сегодня, в воскресенье, папа еще не успел войти в мастерскую, а вчера вечером никто из родителей не догадался выглянуть в заднее окно. Холли не сомневалась, что ее младшего братца ждет хорошая взбучка.

Мрачное настроение вчерашнего вечера рассеялось, как ночные облака. Холли до сих пор сожалела, что Крис попал в беду, но ничего поделать не могла. К тому же, как резонно заметила Белинда, каковы бы ни были его мотивы, статуэтку-то он все-таки украл. А такое не должно сходить с рук.

Но все-таки какая-то маленькая частица этой тайны еще оставалась неразгаданной. Она сидела где-то в самой глубине мозга, не давала покоя, свербела, как зудящий волдырь, который не можешь почесать.

Утреннюю тишину разорвал телефонный звонок. Холли вскочила с кровати и подняла трубку.

Звонил Курт.

— Слышала? — выпалил он, едва переводя дыхание. — Полиция арестовала Анну Ферфакс. Отцу только что сообщили.

У Курта имелось по крайней мере одно достоинство: его отец был редактором городской газеты, и шустрый мальчишка первым узнавал обо всем, что происходит в Виллоу-Дейле.