Аделаида Константиновна быстро прикинула, почем сейчас уходит на лондонских аукционах живопись и предметы искусства позднего Возрождения.

«Неплохо», – одобрила результаты своих подсчетов банкирша Лыкова.

Затем она приплюсовала широко известные доходы от доли принадлежащего Владиславу Путятину нефтегазового месторождение.

На вторую чашу призрачных матримониальных весов Аделаида Константиновна сложила хорошо ей знакомые доходы Максима Черского и утяжелила их давней мечтой Лыковых объединить два банкирских дома. И сравнила результат.

Богатство, текущее и будущее, Владислава Путятина заметно перевешивало. Дабы быть справедливой Аделаида Константиновна разложила по чашам призрачных весов светскую репутацию двух потенциальных мужей Милы Обольяниновой. И тут внук Ириады Градинер по всем статьям обошел блестящего Макса. Можно сколько угодно восторгаться внешностью банкира Черского, его манерами и бесконечным списком дам, проснувшихся в его постели, но Влад Путятин, не смотря на всю свою язвительность, был практически рыцарем в сияющих доспехах.

Аделаида Константиновна улыбнулась терпеливо дожидающейся окончания ее арифметических вычислений подруге.

– Помнишь, Ада, как мы мечтали, что породнимся через детей? Тогда это не удалось, но теперь мы можем породниться через внуков.

Так изящно урожденная Аделаида Андроникова дала понять своей задушевной подруге юности Ириаде Вербер, что Милочка Обольянинова самим небом предназначена Владу Путятину.

Ириада Градинер оценила красивый жест Аделаиды Лыковой, но почтенные дамы еще немного поторговались. Аделаида Константиновна подтвердила, что освободит кенсингтонский особняк, как только для любимой внучки прозвонят свадебные колокола, напомнив, что данное владение остается в собственности наследницы в замужестве и вне его (пример Лалики Сеид-Шах был быстро принят к сведению опытными в браке дамами). И после недолгой дискуссии согласилась отдать управление московским филиалом банка молодоженам (интересы семьи Козолупа были признаны несущественными).

– Ада, я уверена, что Славик не изменит своим привычкам, но мало ли что! И я не хочу, чтобы Владик остался без собственного независимого бизнеса, – аргументировала свое требование Ириада Марковна. – Потом, если все пойдет как надо, сольют все в один концерн.

Аделаида Константиновна была полностью согласна, что без независимого дохода – это не дело! Взамен, она потребовала, чтобы будущее владение Владом Путятиным коллекцией академика Моисея Градинера было публично оглашено. Не проблема? Но это еще не все: пусть ее разлюбезный внук сам признается своей нареченной, каковы были причины его неожиданного сватовства.

Ириада Марковна пришла в недоумение. Почтенные дамы, даже немного поцапались. Но Аделаида Константиновна твердо стояла на своем: Владислав Путятин должен отвечать за свои каверзы.

Ириада Марковна еще немного поломалась, но когда задушевная подруга юности клятвенно пообещала, что объяснение останется между молодыми людьми, а обществу объявят лишь то, о чем с таким жаром интриговал ее разлюбезный внук: Мила Обольянинова отвергла блестящего Максима Черского, дабы составить счастье Влада Путятина – согласилась. Стороны ударили по рукам. Немедленно послали за поверенными в делах, а заодно и кликнули дремлющего среди сосен академика Градинера. Нечего тянуть, если сразу можно составить брачный контракт.

Про Максима Черского больше никто не вспоминал.

Дом Козолупа затаился. Хозяева никого не принимали и никуда не выезжали. Горничная Фаина стойко держал оборону у парадной двери. За ее спиной изредка прошмыгивала прочая прислуга. Иными словами, Аделаида Константиновна Лыкова быстро подмяла под себя весь дом.

Ольга Кузьминична в отсутствии супруга (который, как и было приказано, тихо сидел в банке) закатывала глаза и заламывала руки. Все заинтересованные стороны, не сговариваясь, пришли к соглашению, что нервную систему госпожи Козолупа лучше не перегружать подробностями сватовства Владислава Путятина к ее племяннице.

Верная супруга Дмитрия Анатольевича в родительском внушении Аделаиды Константиновны уловила главную для нее мысль: матушка ею недовольна. Но еще больше ее возмутило новое обручение любимой внучки. И как только Ольга Кузьминична увидела, что Фаина защищает вход, словно герои Брестской крепости, то стало понятно, как день – если Владиславу Путятину отказано от дома, то на порог больше не пустят и верного ему Нузгара Абар-Рахмана. Ах, а какая это была блестящая партия!..

Анжелика Козолупа хныкала в своей комнате. В каком бы оцепенении она ни была, присутствуя при родительском внушении бабушки Ады, а затем при сбивчивых оправданиях кузины, но общую картину она тоже уловила: Нузгар Абар-Рахман оказывал ей знаки внимания, лишь по приказу ужасного Владислава Путятина. Какой удар по самомнению дорогуши Лики! И даже, если это не правда, то все равно теперь любезный ее сердцу молодой человек больше никогда переступит порог родительского дома. И, если в самое ближайшее время никто более достойный не появится, ей придется выйти замуж за стремительно лысеющего Андрея Хухарева, как с суровой прямотой разъяснил отец.

Мила Обольянинова, как могла, успокаивала кузину, но у нее самой на душе кошки скребли. Лишь из-за ее наивной глупости, произошло сватовство Владислава Путятина, что в итоге привело к гневу любимой бабушки, истерике тети Оли, хмурому молчанию дяди Мити и разбитому сердцу кузины Лики. Про состояние своего сердца Милочка старалась не думать. Какая разница, какие чувства она испытывает к мужчине, если ей придется выйти замуж за другого!..

Лишь вечером к дому семейства Козолупа подкатил «роллс-ройс» Аделаиды Константиновны. Сразу все пришло в движение: забегала прислуга, в банк была послана sms, призывающая Дмитрия Анатольевича срочно явиться домой. Но когда Ольга Константиновна спустилась вниз и попыталась поговорить с матерью, то незадачливую дочь быстро осадили ужасающим известием: московский филиал семейного банка больше не отписан младшим Козолупа, а теперь пусть она оставит мать в покое – ей нужно написать Маргарите Моисеевне Черской. Наверх Ольга Кузьминична вернулась на руках горничной Фаины и повара Виссариона.

Спешно прибывшему на зов тещи Дмитрию Анатольевичу вспотевшая Фаина кратко обрисовала ситуацию в доме, перечислил все персон, пытавшихся прорваться, особо упомянув Владислава Путятина, Нузгара Абар-Рахмана и Андрея Хухарева. Услышав все это, почтенный банкир поморщился, но послушно отправился в кабинет, который оккупировала теща.

– Дмитрий, завтра же дашь объявление в «Коммерсант» о помолвке Милы, – вместо приветствия бросила ему Аделаида Константиновна.

Дмитрий Анатольевич задумчиво пожевал губы, подбирая слова для уточняющего вопроса.

– Кто же счастливец? – наконец, нашелся он.

Аделаида Константиновна, не отрываясь от письма, кивнула на некий документ, предлагая ознакомиться.

Дмитрий Анатольевич надел очки, взял бумаги со стола и начал вдумчиво изучать брачный контракт Владислава Евгеньевича Путятина и Людмилы Николаевны Обольяниновой, заверенный опекунами и поверенными в делах.