Сэмюел Бергер также порекомендовал мне встретиться с советником президента по национальной безопасности Кондолизой Райс, чтобы заручиться положительной оценкой позиции президента и с ее помощью приструнить чиновников американской администрации на всех уровнях. Джеффри Бейдер добавил: «Обязательно скажите г-же Райс, что Тайвань, по всей видимости, неверно оценивает ситуацию. Надо донести до них, что не следует переходить черту».

После завтрака я встретился со политологом Збигневом Бжезинским. Тематика разговора получилась обширной: мы обсудили китайско-американские отношения, тайваньский вопрос, ядерную проблему на Корейском полуострове, отношения США с Европой, а также наши взгляды на расстановку мировых сил в XXI веке. Когда-то Бжезинский принимал непосредственное участие в разработке политического курса США, к тому же был ученым, поэтому, объяснив ему позицию Китая, я внимательно выслушал все, что он мог мне рассказать.

Когда разговор коснулся Тайваня, я сказал: «Это самый важный и самый чувствительный вопрос за всю историю китайско-американских отношений. Если мы позволим Чэнь Шуйбяню и дальше бесчинствовать, прокладывая путь к независимости Тайваня, то для отношений двух держав это, несомненно, превратится в бомбу замедленного действия».

Бжезинский ответил: «Во всем мире изменить ситуацию на Тайване способны лишь Китай и Америка. Тайваньские власти прекрасно понимают, что США не поддерживают их стремление к независимости и выступают против одностороннего влияния на обстановку в Тайваньском проливе».

Я произнес: «Надеюсь, что Китай и США совместно приложат усилия, чтобы обезвредить эту бомбу и перекрыть путь к независимости Тайваня».

Бжезинский сказал: «Наилучший выход из ситуации, которая сейчас сложилась в Тайваньском проливе, – сохранять спокойствие и терпение. Чэнь Шуйбянь и его сторонники только и мечтают спровоцировать конфликт между Китаем и Штатами. Поэтому наши страны не должны допустить это ненужный конфликт, затеваемый с целью политической выгоды. В Штатах всегда были те, кто считал Китай угрозой для Америки, и, если поступить неразумно, они начнут кричать на каждом углу о Китае коммунистическом, угрожающем Китаю демократическому. Хочу подчеркнуть, что такие высказывания могут взбудоражить американскую общественность – Китаю следует быть настороже».

Я задал вопрос: «А каким вы видите будущее нашего мира?» По его мнению, к 2025 году важную роль на международной арене будут играть США, Китай, Евросоюз, Япония и Индия. Затем мы заговорили об отношениях Америки с Европой. Бжезинский сказал: «Штаты никак не обойдутся без поддержки со стороны Европы. Сегодня Америка уже учится тому, как взаимодействовать с ней».

Разговор с Бжезинским прошел, на мой взгляд, замечательно. Он тоже пребывал в прекрасном расположении духа и, провожая меня, заявил: «Это была очень продуктивная беседа. Времени нам не хватило. Давайте при следующей встрече вместе пообедаем – я угощаю».

Преградим путь к независимости Тайваня

Первым чиновником, с которым я встретился 8 марта, был помощник государственного секретаря США Джеймс Келли. Я сразу же объяснил: «Ц, ель нашей поездки – честно и основательно обсудить с Америкой важнейшие вопросы двусторонних отношений, в частности, тайваньский вопрос. Хочу сразу предупредить вас: я приехал не чтобы вести переговоры или устраивать скандал».

В Вашингтоне на встрече с бывшим советником президента США по национальной безопасности Сэмюелом Бергером. 8 марта 2004 г.

Рукопожатие со Збигневом Бжезинским на концерте в резиденции посла Ян Цзечи. 18 июля 2003 г.

Я сделал вывод, что в разговоре с американцами главное – это откровенность. Я высказал им наше видение и задал определенные вопросы. Такая стратегия их не отпугнула, и американская сторона охотно вступила в честную беседу. Это было совсем не похоже на то, как мы обычно обсуждали тайваньский вопрос. Вот так прямо я и объяснил им, как мы относимся к фигуре Чэнь Шуйбяня, как видим его движение за независимость. Конечно, нельзя было сказать им только это – они вряд ли бы стали слушать. Кроме того, они и так хорошо понимали, что собой представляет Чэнь Шуйбянь, но мне хотелось во что бы то ни стало раскрыть этот вопрос с новой стороны.

Далее я отметил, что коль скоро Чэнь Шуйбянь решил добиться независимости и даже расписал все по датам, Китаю и Америке следует хорошенько подумать, как можно прервать этот процесс и не дать тайваньскому вопросу повлиять на китайско-американские отношения. США должны недвусмысленно дать Тайваню понять: движение к независимости – это тупик, дорога, ведущая в никуда. Я подчеркнул, что 9 декабря президент Буш выступил с прекрасной речью, однако нельзя допустить разногласий в Белом доме. В противном случае тайваньские борцы за независимость не придадут ей должного значения.

«Масштаб сепаратистского движения Чэнь Шуйбяня непрерывно растет, – подчеркнул я. – Независимость Тайваня уже стала для нас реальной угрозой. Надеемся, что вы продолжите идти по дороге, проложенной президентом, и открыто выскажетесь против референдума и идей независимости. Иными словами, Америке нельзя и дальше путать сепаратистов, вводить их в заблуждение. Нужно решительно преградить Тайваню путь к независимости».

«Преградить Тайваню путь к независимости» – такого Китай еще не говорил, это совсем новая формулировка. До периода реформ и открытости китайцы практически не общались с иностранцами, и потому то, как именно с ними нужно разговаривать, нам в деталях объяснял премьер-министр Чжоу Эньлай. Сейчас ситуация изменилась: никто не мог заранее подобрать для тебя нужные слова. Оставалось лишь набраться смелости и озвучить необходимое.

Я обратился к Келли: «Мы просим Штаты открыто заявить о своем протесте. В противном случае тайваньские сепаратисты решат, что вы поддержите и стерпите любые их действия, и примутся чинить произвол. Оба берега пролива населены китайцами, и больше всего нам хочется разрешить тайваньский вопрос мирным способом. Однако если Тайвань начнет отделяться, то у нас не останется пространства для дискуссии». Тем самым я хотел подчеркнуть, что и нас можно довести до крайности. А когда предел окажется пройден – пути назад уже не будет.

Затем я продолжил: «Тайваньский вопрос – это не проблема демократии, не конфликт социалистического и капиталистического режимов. Это вопрос государственных и национальных интересов Китая. Даже те, у кого есть претензии к китайскому правительству, по большей части выступают за объединение Тайваня с материковым Китаем. Надеюсь, что Штаты не отнесутся к этому вопросу как к идеологической проблеме».

Мое обращение к Келли было долгим, я говорил открыто, он же просто выразил принципиальную позицию. Я знал, что сперва ему нужно отчитаться перед руководством.

Во второй половине дня состоялась моя встреча с лидером демократического меньшинства и одной из ключевых фигур в Сенате США Томасом Дэшлом. Я рассказал сенатору о