Он медленно водил глазами по салону: несколько семейных пар рядом возвращались домой. Усталые, но улыбающиеся до самых ушей. Но среди них затесался человек, который нет-нет да поглядывал на Казуки.

«Слежка. Кто на этот раз?» — подумал он и вновь прикрыл глаза.

«Впрочем, не важно, кто следит. Пускай, мне скрывать нечего. Я чист для стороннего наблюдателя, как моя честь. Хотя честь на самом деле требует, чтобы я разобрался со смертью Алекса. Ну ничего, поспрашиваю Хириширу, может быть, он что-то знает или ему донесли за это время информацию».

Казуки почувствовал, как съезжает немного вперёд — поезд тормозил. Токио появился внезапно среди размывавшихся пейзажей, становясь чётче с каждым сброшенным километром скорости.

Множество серых многоэтажек — без излишеств и украшений, как в Нагасаки. Всё-таки в рабочий район приезжает поезд. Но это сторона Токио, которую видит обычный человек.

Поезд остановился, и объявили, что выход — на правую сторону. Казуки в последний раз щёлкнул зажигалкой и положил её в левый нагрудный карман под пиджаком.

Он отряхнул невидимую пыль с костюма и расправил складки. Следящий за ним человек тоже встал. Казуки окинул его взглядом — серый костюм в клетку, на иностранный манер, да ничем не примечательное лицо.

«Таких любят отправлять следить»,— подумал Казуки, выходя из вагона.

Токио встретил привычной упорядоченной суетой. Люди организованно выходили из синкансэна и шли строго вдоль разметки к выходу.

«После Нагасаки тут кажется, что слишком мало рекламы. Вот на этом клочке туннеля уже разместили бы рекламу двух баров, парочки казино да ещё афишу кино. В Токио — пусто. Только голые стены со свежей краской»,— подумал Казуки.

Он обернулся и на соседнем эскалаторе заметил наблюдателя. Казуки кивнул ему, а тот отвернулся.

Токио. Блестящий стеклянными зданиями внутри и обитый коконом из грубых рабочих многоэтажек снаружи. Иногда просачивались на свет дворцовые и храмовые комплексы да частные одноэтажные районы.

Казуки уже ждали. Клановая бронированная машина. Из неё вышли двое мужчин в костюмах и глубоко поклонились. Казуки ответил им кивком. Затем один открыл заднюю дверь перед Казуки, а второй сел в водительское кресло.

Внутри машины было просторно. Кожаные чёрные сиденья двумя рядами напротив друг друга и отдельный ряд для водителя и охранника, который ничем не отгораживался от салона.

—Вам велено передать, Казуки-сан.— Водитель достал из бардачка папку и протянул руку в салон.

Казуки взял папку и принялся листать. Куча отчётов — о старте производства умной брони Алекса, о геополитическом влиянии на разные районы Империи Восходящего Солнца, о темпах торговли клана на территории Империи и других стран.

«Все эти данные, кроме запуска брони,— это информация из открытых источников. И тут, в принципе, ничего не меняется. Мы хороши во всём, что делаем, у нас высокие темпы производства. Но мы только на третьем месте среди всех кланов по торговле. Да впрочем, не важно. За бронёй Алекса наше будущее. Вот оно, наше влияние»,— подумал Казуки, перебирая бумаги.

Машина мчала прямиком к главному заводу Микишира на юго-востоке Токио, в промышленную зону. Казуки взглянул в зеркало заднего вида и заметил бежевую машину марки «Микишира», которая повторяла практически все манёвры водителя.

«Решили следить дальше за мной. Настырные ребятки. Ну ничего, придётся допросить того костюмчика из поезда. Но только после дел клана»,— Казуки откинул в сторону бесполезные документы, и в руке у него остался только отчёт о новом производстве.

Из пиджака он достал зажигалку. Углубляясь в чтение отчёта, Казуки ритмично открывал-закрывал крышку «Зиппо».

«Значит, Юкио Ли назначили главным конструктором на производстве… Юкио вместе с Алексом создавал броню-костюм. Точнее, её создавал Алекс, а Юкио был на подхвате. Этот китаец впитывал в себя все знания, как губка. Сейчас он разбирается лучше всех в творении Алекса, так что неудивительно, что его поставили главным конструктором. Но вот в чём проблема. Слишком уж подозрительно назначение Юкио на должность»,— Казуки не прекращал щёлкать зажигалкой.

Машина завернула в проулок — так можно сократить пару кварталов до завода. В зеркале заднего вида бежевая машина не повернула вслед за водителем. Она продолжала движение дальше.

«А может, это не слежка была. Хотя я больше поставлю на то, что за мной следят. Вопрос только: зачем? Я хоть и приближённый к главе, но я один из многих. Меня незачем брать. Или это связано со смертью Алекса? Так, Казуки! Слишком многое сейчас пытаюсь связать с убийством друга. Друга… А ведь и правда, он мне стал другом за время работы с ним. Да и Юкио не чужой мне человек. Вместе помогали Алексу, занимались с ним, вместе пережили много дерьма».

Машина вынырнула из частного сектора на шоссе. Со стороны, где ехал Казуки, было много одноэтажных домов. Казалось, что здесь перемешались все стили мира: от исконно японского до западных, американских и австралийских. А по другую сторону шоссе высились стеклянные исполины, в которых вечно сияло солнце. Всё это офисы мелких и побольше контор, отвечающих за производства. Конструкторские бюро, мелкосерийные производства, поддержка производств… Перечислять можно до бесконечности: на каждом этаже этих высоток можно встретить не одну и не две фирмы, а гораздо больше.

«В одном из таких зданий, но поближе к центру, адаптировался Алекс, когда толком не знал японский…»

Казуки попытался сфокусироваться на документе. Зажигалка вновь защёлкала крышкой, но теперь Казуки каждый раз чиркал по кресалу. В «Зиппо» зажигался огонёк, чтобы вновь потухнуть.

«Вот и Алекс, как этот огонёк, быстро зажёгся в моей жизни и так же быстро потух, когда его накрыли»,— подумал Казуки, продолжая щёлкать.

В правом верхнем углу листа отпечатан свеженький герб Микишира, и рядышком ещё одна печать — «секретно».

«Производство наращивает темпы под руководством талантливого Юкио Ли. Ожидается поставка в первый месяц около сотни доспехов, во второй — триста, а к концу года выйдем на стабильные две тысячи в месяц. Планируется открыть ещё три производственные линии: две — в Токио и одну — в Хиросиме. После обкатки будет принято решение о дальнейшем расширении»,— Казуки поднял взгляд.

За ними вновь пристроилась бежевая машина. Та же самая, «Микишира», что и была до поворота.

«Какие настырные всё-таки. Продолжим»,— Казуки вернулся к чтению.

«На границе с Австралией усилились патрули. Аналитики предполагают, что австралийцы готовят масштабную диверсию. И также аналитики предлагают использовать батальон полностью облачённых в доспехи бойцов. Но с другого направления тоже не всё гладко. В Африке, в Сунаджи, уже происходят мелкие диверсии со стороны австралийцев. Больше похоже на мелкое хулиганство, а не на отточенные действия разведки» — официальная часть документа закончилась.