— Да, отцепись, ты! — некромант пытается разжать челюсть Смерть Машине, что намертво вгрызлась в зад поверженного босса.

Через некоторое время ему это удается, и Ян проверяет труп на трофеи.

— Хм… — паладин задумчиво разглядывает какой-то предмет, и отходит от тела подальше.

Так как никто не хочет слышать чавкающие звуки, которые издает Тур, занимаясь своим любимым делом.

— Что там? — интересуется Яна.

— Табличка деревянная с каракулями, — отвечает он. — Предлагает выучить заклинание. Соглашаюсь, а оно в отказ. Мол, специализация не подходящая.

— Ну-ка, дай! — Князь смерти вырывает предмет из рук Яна.

Затем лицо парня озаряет счастливая улыбка.

— Есть! Выучил! — радуется он. — Ядовитое проклятие!

— Что делает? — спрашиваю я.

— Создает проклятую область в виде облака, и отравляет всех, кто в него попадает. Также снижает регенерацию.

— Давай! Показывай! — предлагает Ян. — А то Жрун ни разу его не использовал. Интересно будет посмотреть.

Некромант ненадолго уходит в себя, затем, рядом с ним появляется темно-серое, с чуть зеленоватым оттенком, густое облако. Размером оно с Тура. Облако висит секунд двадцать и исчезает.

— Ну, как то так, — подводит итог Князь смерти. — Урон пока слабоват.

— Прокачаешь еще, — подбадривает его паладин.

— Это да… — отвечает парень.

В шатре вождя племени находится большой сундук. В нем хранятся пять костяных браслетов. Они индивидуальны, и у каждого свое полезное свойство.

Профессору добавляет случайный положительный бонус в приготовленных смесях. Яне, плюс к силе заклинаний магии природы. Князю смерти, то же самое, только к некромантии. У Яна повышается рейтинг брони и количество здоровья.

А у меня, так как не имею специализации, есть выбор: повышение защиты и здоровья, увеличение объема запаса сил и повышение скорости ударов, высокий шанс нанесения критического урона, и последнее: ускорение регенерации маны и увеличение ее объема. Мда, трудно принять решение.

Вспомнив рассказы старых гоблинов про мага древности, со словами: «Как малолетка на волшебство ведусь», делаю выбор.

Костяной браслет малого могущества. Необычный.

+ 5 % к максимальному объему маны.

+ 5 % к скорости регенерации маны.

Да уж… Я, конечно, ожидал большего. Но и то сахар.

* * *

Отдыхаем уже два часа. Нам давно не терпится выйти из данжа, но Князь смерти просил всех подождать, пока он закончит с горой костей. И вот, по прошествии этого времени, перед нами предстает обновленный Смерть Машина.

— Кхм-кхм… — еле сдерживая смешок уточняет Ян. — Единорог?

Яна прыскает в ладошку и отворачивается.

— Нет! — возмущается парень. — Носорог! Костяной носорог!

— А этот прибор на носу… Кхм-кхм… — продолжает через смех интересоваться паладин. — Извини, просто твой питомец не равнодушен к пятой точке противников. А теперь у него на голове аргумент посерьезнее зубов. Враги разбегутся в ужасе и панике.

На мой взгляд, преображенный пет некроманта, на носорога или единорога походил не сильно. Если только массивным шипом на голове. Череп снова собачий, или волка, хрен поймешь, но крупнее прежнего раза в три. Пара рядов зубов в широкой челюсти.

В месте перехода носовой части в лобную торчит рог. Князь смерти умудрился его как-то туда впаять. Само тело не сильно увеличилось. Стало чуть выше и значительно толще. Когти на руках и ногах удлинились. С виду он слегка стал походить на Тура. У того тоже крупная голова выделяется на фоне тела.

Еще немного пошутив, мы отправляемся в путь. Отдохнувшие и полные сил, с отличным настроением и грандиозными планами. Проходим через сиреневый туман…

— Хрена-се! — выдыхает Ян увидев открывающуюся перед нами картину.

Яна зажимает рот руками и отворачивается. Профессор чешет затылок. Голос подает Князь смерти.

— Так, Жруна же мы убили. Или их изначально было несколько?

— Тут не Жрун поработал, — с уверенностью заявляет паладин, — а мясник какой-то!

Мы выходим в то место, откуда попали в данж. Повсюду разбросаны бесчисленные куски обгрызенной плоти, лап, части изгрызенных голов, в которых узнавались Гуары. Листья, кора деревьев, травянистый покров — все забрызгано и залито кровью. Куда ни глянь, везде остатки истерзанных тел.

— Да здесь кто-то целое стадо этих Гуаров употребил! — пораженно восклицает Ян.

— Надеюсь, это существо насытилось и ушло? — напряженно и с просительными нотками проговаривает Яна.

— Ну, а чего ему тут делать? — отвечает паладин, пытаясь успокоить подругу. — Конечно ушло! Съело всех и свалило! С таким-то аппетитом тут ему ловить больше нечего!

Но тут раздается треск деревьев и шелест, со стороны темного пятна в стене деревьев, состоящего преимущественно из плотно растущих высоких елей.

РРРРРРРРР-РРР-РР!

Гулкий рык, пробирающий до глубины души, протяжно прокатывается по лесу, заставляя вибрировать деревья, воздух, землю под ногами и сами ноги, вместе с остальными частями тела.

А затем, из темных ветвей появляется это здоровое, страшное нечто…

Нечто ростом не уступает гиганту Жруну. Подробности разглядеть не удается. Существо качественно скрыто тенью елей. На фоне массивного пятна выделяются лишь глаза. Два красных буркала прожигают нас с истинной злобой во всех проявлениях этого слова. Они гипнотизируют и подавляют. Внушают осознание своей беспомощности. От этого взгляда хочется бежать, бежать без оглядки.

Существо плавно и почти бесшумно начинает смещаться в нашу сторону. Оно выходит из тени, и теперь можно рассмотреть его подробнее.

Химерный выродок медведя. Ксеномутант — 10 уровень.

Запущен эволюционный процесс. Прогресс — 12 %.

Неудержимый. Неистовство.

На медведя эта хищная тварь мало чем походит. Ну, если только передвижением на четырех конечностях. Уродливая голова, с выступающими и пульсирующими сосудами, наделена несоразмерно большой зубастой пастью с огромными клыками. Перевитое узлами мышц черное тело покрыто остатками шерсти, шиповидными отростками и частично пластинами роговых наростов. Распределение покрова выглядит неравномерно. Похоже, это следствие эволюции. И когда она завершиться, от былого хищника совсем ничего не останется. Лапы мутанта заканчиваются огромными когтями. В каждом его движении дикая мощь и грация.

— Мишка, плюшевый мишка, — робким тихим несвойственным для него голоском напевает Ян, а по его виску стекает капля пота, — лакомка винни-пух, с ветки на землю бух.