Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, выглядела она нелепо.
Эйвери пожала плечами и притихла. Внезапно ей стало неловко: ведь она стащила ту толстовку, пробравшись в комнату Атласа. Спустя несколько месяцев та все еще хранила его запах.
Ховер вывернул из вертикального коридора на девятьсот шестьдесят втором этаже, направляясь в Тредвелл – обнесенный забором частный сектор, где жили Коулы.
– Эйвери, – подала голос Леда. Ховер подлетел к воротам, и девушка высунулась наружу, чтобы сканер проверил ее сетчатку и подтвердил, что она здесь живет. – Завтра тоже идешь на антигравитационную йогу? Хочешь, пойдем вместе?
– Посмотрим. – Эйвери уклончиво пожала плечами. – После сегодняшнего занятия у меня все болит.
Ховер свернул на широкий, обрамленный деревьями бульвар Тредвелла, который казался еще больше из-за высокого потолка – в целых пять этажей. Тредвелл спроектировали по подобию Верхнего Ист-Сайда с его особняками. Некоторые дома даже сохранили в исконном виде, а потом, камушек за камушком, реконструировали внутри Башни.
Эйвери здесь нравилось. Каждое здание имело свою изюминку: кованые узоры ворот, неповторимые фасады. В дневном свете все строения выглядели по-разному. Это напомнило Эйвери о Стамбуле и Флоренции, где люди до сих пор придавали индивидуальность своим домам – в отличие от большинства районов верхних этажей. Там вдоль улиц тянулись вереницы ярко-белых дверей, похожих на жирные, покрытые глазурью куски свадебного торта.
Наконец они подъехали к жилищу Коулов. Леда нажала на кнопку над головой, отключая магнетрон безопасности, который удерживал ее на месте.
– Что ж, скоро увидимся. – Подруга перевела взгляд на Атласа и еле заметно просияла. – Спасибо, что подвезли, ребята.
Ховер начал подъем на оставшиеся тридцать восемь этажей до дома Фуллеров.
– Хорошо провели время с Ледой? – спросила Эйвери, не желая задавать вопросов, но не в силах сдержаться.
– Просто отлично. По правде сказать, – проговорил Атлас, – Леда предложила мне как-нибудь встретиться.
Эйвери уставилась в окно. Она знала, что потеряет самообладание, если будет смотреть на Атласа.
– Что-то не так? – спросил он.
Эйвери стало ужасно неловко: нужно что-нибудь ответить или она себя выдаст.
– Нет, конечно нет! – выдавила она. – В смысле, обязательно сходи с ней куда-нибудь.
– Хорошо.
Атлас с любопытством посмотрел на Эйвери. Без Леды пространства в ховере стало больше, но по ощущениям было наоборот.
– Отличная идея, – добавила Эйвери, думая при этом: «Идея ужасная! Прошу, не делай этого».
– Ага.
Эйвери ущипнула себя за руку, чтобы не взорваться. Ее лучшая подруга и парень, которому она никогда не признается в любви, вместе. Вселенная играла с ней злую шутку.
В ховере воцарилась тишина. Эйвери хотела нарушить молчание, но не могла найти слов. В течение прошлого года при каждом импульс-вызове Атласа она столько всего хотела рассказать, истории сыпались из нее безостановочно и беспорядочно, пока Атлас не отключался.
Теперь он был здесь, собственной персоной, а Эйвери не знала, что сказать.
– Эй… – Атлас повернулся к ней, будто о чем-то вспомнил. – Ты по-прежнему встречаешься с тем парнем, Зэем? Может, вы двое тоже придете?
– Мы с ним никогда не встречались, – машинально ответила Эйвери.
Зэй не разговаривал с ней с той самой вечеринки в «Аквариуме», а прошлой ночью она видела его с Даниэлой. В любом случае у Эйвери не было желания устраивать двойное свидание.
Хотя, может, эта идея не такая уж и плохая.
– Но я могу позвать кого-нибудь другого, – быстро проговорила она.
– Кого же?
– Эрис, конечно. А еще Ришу, Минь и Джесс. Тая, Макстона, Эндрю и даже Корда.
– Думаю, не лучшая мысль собирать целую компанию, – возразил Атлас, но Эйвери уже кивала, проговаривая имена и составляя фликер.
– Леда будет не против, уж поверь мне, – сказала Эйвери. – Да ладно тебе, это же весело! Мы вместе поужинаем или сходим в кино – что захочешь!
– Звучит заманчиво, – признался Атлас. – Наверное, ты знаешь Леду лучше других. Если говоришь, что все в порядке, значит так и есть.
Эйвери подавила угрызения совести, возникшие при этом замечании. Серьезно, она лишь делала подруге одолжение, помогая увидеть, что они с Атласом не подходят друг другу. Иначе Леда может увлечься, а в итоге останется с разбитым сердцем. Жаль, что нельзя просто поговорить с ней об этом. Леда сама виновата, что в их отношениях завелись секреты: о лете и о том, что ей нравится Атлас. Эйвери не знала, как и начать такой разговор.
– Конечно, так и есть, – беззаботно произнесла она. – Я ведь всегда права, да?
Эрис лежала на животе, повернув голову набок и крепко закрыв глаза, а на внутренней стороне век шел мультик. Конечно, самый ленивый способ смотреть фильмы, но сейчас ее это мало заботило. Она даже не знала, который сейчас час. Девушка давно уже лежала здесь, с тех пор как утром постучалась мама и спросила, в порядке ли она. Эрис ничего не ответила.
– Эрис? – И снова мама.
Девушка глубже зарылась в одеяло, будто животное в нору, и прибавила громкости в ушных антеннах. Она не хотела видеться с матерью. Лучше остаться здесь, в кровати, где прошедший вечер казался всего лишь дурным сном.
– Эрис, прошу тебя. Нам нужно поговорить.
Стук повторился. Что-то в голосе матери заставило Эрис податься вперед и, стиснув зубы, набрать код на сенсорном экране возле кровати, чтобы открыть дверь в спальню.
– Чего ты хочешь? – резко сказала девушка, не вставая с постели.
Со странным удовольствием Эрис отметила: Каролина выглядит ужасно, под глазами черные круги.
– Как себя чувствуешь?
Каролина хотела сесть на изогнутый край кровати, но Эрис сердито глянула на мать, заставляя отступить.
– А ты как думаешь?
Эрис знала, что ведет себя отвратительно, но ей было все равно.
Каролина ничего не ответила.
– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, следя за реакцией дочери. Ломая руки, Каролина судорожно вздохнула. – Знаю, сейчас тебе совсем не до этого, но мы не можем здесь оставаться.
– Что? – Эрис разом села, прижимая к груди подушку с ручной вышивкой.
– Будет лучше, если мы уедем. Твой отец должен иметь возможность вернуться сюда, не сталкиваясь с… со всем, что происходит.
Эрис вспыхнула от злости из-за такой формулировки. Ей показалось, что Каролина струсила, притворяясь, будто ни в чем не виновата.
– Сейчас отцу нужно личное пространство, свободное от нас, – договорила мама.