— До пятой башни почти никто не добирается, — робко возмутился отчаянный парнишка, осмелившийся спорить с вожаком. Раньше мне казалось, что в этой деревне такая, на голову отбитая, только я, а оказалось нет, есть тут еще смертники, — позволь остаться здесь и биться вместе с вами.

Сверу даже не пришлось ничего говорить, он только глухо рыкнул и пацан тут же осознал, как был неправ, втянул голову в плечи и невнятно что-то пролепетав, припустился в сторону пятой башни. Присвистнув, я в восхищении посмотрела на вожака. Это, конечно, авторитет.

Пока Свер строил подчиненных, чудища успели построиться сами и даже двинулись прямехонько к нам.

Вот тут-то и пришло время мне беспокоиться и открывать рот.

— А мы выстоим? — спросила тихо, впечатленная приближающейся армией.

Издалека это было похоже на наползающую, черную, несущую смерть волну.

— Мы выстоим, — уверенно отозвался Свер, спокойно оглядывая приближавшихся чудищ, — а ты отправишься в укрытие к женщинам и детям.

— Я не знаю где укрытие, —угрюмо призналась, вглядываясь в небо, — да и не успею добежать.

Там, в быстро темнеющей вышине, в сопровождении печально знакомых мне летучих мышей-мутантов, к нам летели три странные штуковины. Птица не птица, а летающая ящерица.

Хотелось думать, что это драконы, но таких страшных драконов просто не могло существовать в природе. Это было что-то черное, чешуйчатое, тощее и недружелюбное, никакого сходства с драконами, за исключением крыльев, не имеющее.

— Спрячься, — велел мне Свер, махнув рукой в сторону дозорной башни.

Два оборотня — хмурый брюнет и тот, с обломанным клыком, оттолкнувшись ногами от края стены, сделали красивое, почти синхронное сальто и полетели вниз на камни.

Я сдавленно охнула и почти сразу пораженно ахнула, когда вместо безысходного «шмяк» от двух кровавых лепех, послышалось шуршание перьев, и в небо взмыли два огромных ястреба.

— Так не врали, получается, сказки про Финиста Ясного сокола. — прошептала я, на мгновение забыв о том, где нахожусь и что грядет, дернув вожака за рукав, спросила: — Свер, а если рядом не с чего падать, как они превращаются?

— Долго и болезненно, — ответил он и очень по-волчьи рыкнул, — спрячься.

Со стены меня как ветром сдуло.

Схоронившись в башне, я хорошо видела, как соколы сцепились с недодраконами и рвали их когтями. Трое против двоих, конечно, нечестно, но чудищам численное преимущество не сильно помогало.

Мыши не спешили вмешиваться, у них и у самих были проблемы. Мощные, крепкие стрелы, запускаемые стрелометом, насквозь пробивали их черные пушистые тела.

Утробный рык и странный треск отвлекли меня от сражения в небе.

Оборотни на стене превращались, не доводя оборот до завершения, они опять радовали мою слабую, расшатанную психику своим полузвериным обличьем. Рубахи были небрежно сброшены на камни, а бравые воины разминали мохнатые плечи и скалились своими звериными мордами.

Берна я узнала сразу. Огромный медведище ударил себя кулаком в грудь, где едва слышно хрустнула кость, а он облегченно вздохнул.

Свер стоял спиной ко мне, наблюдая за всем в человеческом облике. Когда последний оборотень утратил всякое сходство с человеком, вожак стянул рубаху через голову, так же, как и остальные, бросив ее вниз.

Из-под белых волос, по хребту, тонконосым клином опускалась дорожка белого, волчьего меха, истончаясь и пропадая у поясницы.

Я читала в книге о каком-то странном поверье, будто у оборотня в человечьем облике вся шерсть уходит под кожу. Тогда мне это казалось смешным и противным, но сейчас, глядя на то, как по широкой спине от хребта расходится шерсть, покрывая плечи и бока, я была готова поверить в правдивость данного поверья.

Кожа словно выворачивалась наизнанку, и на место гладкой бледности приходила серебристая густота шерсти.

Кости под мехом тоже перестраивались, Свер стал выше, шире в плечах, волосы на голове заменил густой мех, остроконечные волчьи уши подрагивали, улавливая звуки. Он был очень похож на картинки всяких фэнтезийных оборотней, которые я видела в интернете, за исключением одной детали — хвоста в этой своей форме Свер не имел, что меня почему-то очень опечалило.

Ему-то, конечно, так было удобнее носить штаны, но мне казалось, что вожаку очень не хватает хвоста.

Лучники так и стояли в своем человеческом виде, следя за приближающимся врагом, и было непонятно люди они или просто неперекинувшиеся оборотни.

— Сссвер, — на стену поднялся огромный змей с длинным черным хвостом и такими же черными чешуйками на лице и боках, — у нас осталось только три кристалла.

Это был такой же наг, как и Ашша, только больше и мужик.

— Им там в Анахайме совсем жить надоело? — зло прорычал Берн. — Думают, раз маги, то их не тронут? Забыли, видимо, что выходцы с ними делали в былые времена.

— Думается мне, это все новый князек, — лисья морда говорившего недовольно сморщилась, — жадный дурак на все цены поднимает, видать, и на Сабские камни поднял.

— Заряжай, что есть, с магами разберемся после, — велел Свер, змей кивнул и пошуршал обратно.

И именно в это мгновение в воздухе над оборотнями появился недодракон, я тут же бросилась к бойнице, чтобы посмотреть, что случилось с ястребами.

Бой продолжался, одна из летучих страшилищ уже едва держалась, но два других все так же с остервенением отбивались от атак соколов.

А пока противники рвали друг друга в воздухе, остальные чудовища почти подобрались к стенам. Пораженная их скоростью, я уже хотела спрятаться в дальнем углу башни, чтобы не попасться на глаза какому-нибудь монстру, но заметила то, чего не смогла разглядеть раньше.

В середине этого зубастого моря, белым островком безысходности, на костлявых существах, отдаленно напоминающих оленей, ехали люди. Хотя, конечно, вернее было бы сказать, гуманоиды.

Тонкокостные, белые до свечения, они очень напоминали светлячка, но на их лицах не было символов, а на руках украшений.

Узкие их лица больше походили на маски, белые волосы, заплетенные в мелкие косички, с какой-то продуманной небрежностью разметались по черным плащам с меховыми воротниками (и это в такую-то жару!), все в них казалось чужим и неправильным. Начиная с неестественной белизны кожи и заканчивая оружием. Притороченные к седлам глефы почему-то наводили липкую жуть.

Их было всего двое, и меня это почему-то радовало. Хотя, конечно, лучше бы их вообще не было.

Словно услышав мои мысли, один из них поднял голову.

Я понимала, что не могла разглядеть с такого расстояния, но знала наверняка, что глаза у этого существа такие же черные и мертвые, как у ведьм, только намного страшнее.

Сообразив, что на меня смотрят, поспешно отшатнулась назад и на всякий случай присела, наивно надеясь, что разглядеть не успели.