– Романа нет. Но… Я же теперь свободная. Могу сразу начать новые отношения? До развода?

– Можешь.

– А если… Чисто гипотетически, я забеременею от этого другого человека? Ну, не хочется проблем с разводом, но всякое бывает…

– Ли-за, – недовольно, с явным раздражением. – Скажу своей секретарше, чтобы назначила тебе встречу в понедельник. И подготовься отвечать прямо на вопросы. А не хочешь – ищи себе другого адвоката. Я не буду вслепую идти.

Не хочу. Но пытаться найти кого-то ещё, кто готов выступить против Юсупова – желания ещё меньше. Поэтому у меня только два дня на то, чтобы принять решение.

Отказаться и жить спокойно.

Или забрать акции, но быть откровенной с незнакомыми людьми.

Едва прощаюсь с Ильясом, как появляется мой новый друг – токсикоз. Я должна была приспособиться к нему, ближайшие недели ничего не измениться. Но приступ такой острый, что я бросаюсь в ванную.

Долго умываюсь холодной водой, поласкаю рот. Привычная слабость накатывает, а из отражения на меня смотрит бледная копия.

Я справлюсь.

С этим уж точно.

Отталкиваюсь от умывальника, заставляя себя двигаться. Выпью воду с лимоном, а после отправлюсь на небольшую прогулку. И мне сразу полегчает.

Под недовольным взглядом мамы копошусь в холодильнике, находя фрукт. Наливаю воду из кувшина, добавляю несколько тонких долек и ложку мёда.

– Ты знаешь, что включенная вода не заглушает все звуки? – мама скрещивает руки на груди. – Вода с лимоном? Примитивно.

– Не надо, – прошу, а сердце учащенно выстукивает в страхе, что меня разоблачили. – Не начинай.

– Я не слепая и не глухая, Лиза. Думаешь, что я ничего не замечаю? Долго ты собралась молчать?

– Про что? – лелею слепую надежду, что всё неправильно поняла.

– Про беременность свою. Тошнота, – загибает пальцы. – Серая вся, постоянно уставшая, на мне срываешься. И я нашла в комнате упаковку от теста.

– Ты рылась в моих вещах?!

Я избавилась от любых улик, чтобы никто не узнал. Но похоже, что в сумке осталось что-то. Только я не рассчитывала, что кто-то специально полезет в мои вещи!

Какими бы сложными у нас ни были отношения, мама до это никогда не опускалась.

– Я так понимаю, Демид ничего не знает? – её мягкая улыбка теперь кажется зловещей. – Иначе он бы так с тобой не поступил.

– Нечего знать. Я не беременна, просто отравление. А тест я покупала для подстраховки. Допрос закончен?

– Да. Раз ты не беременна… То не будешь против, что я поделюсь наблюдениями с Демидом?

– Мам!

Я резко разворачиваюсь, едва не роняю стакан с водой. Руки дрожат от накатившей паники. Я так изворачивалась, пыталась сохранить беременность в секрете…

А мама одним поступком может всё разрушить.

Если Демид просто откажется от ребёнка, то я это переживу. Всё решится болезненно, но без проблем. А если нет? Если он захочет отсудить у меня малыша?

Я понимаю, что такой суд мне не выиграть никогда. Недостаточно средств, проигрываю по всем фронтам. И ребёнка оставят с тем родителем, который сможет занести судье толстый конверт.

Хватаю губами воздух, не находя правильных слов. Во взгляде мамы торжество, а у меня внутри всё разрушается. Мышцы сводит от поражения, глаза жжет от слёз.

– Не нужно, – прошу севшим голосом. – Забудь об этом и не говори Демиду. Никому не говори. Это… Это касается только меня.

– И твоего мужа.

– Мам, пожалуйста. Не стоит ничего рассказывать Демиду. Не надо, это плохо закончится. Если ты хоть капельку меня любишь. Если хоть немного заботишься о моем будущем…

– Прости, Лиз. Но Демид отец, и он имеет право знать.

Глава 14

Я не знаю, каким чудом у меня получается уговорить маму. Помню много слёз и моих сумбурных объяснений. Плакала я намного больше, чем говорила, но это сработало.

Мама, скрипя зубами, согласилась молчать. Кажется, она впервые так сильно испугалась за меня. Прижимала к себе, обещала, что всё будет хорошо. Гладила по волосам, как это в детстве делал отец.

– Не расскажу, – пообещала, вытирая мои влажные щёки. – Ну всё, Лиз, хватит плакать. Тебе нельзя нервничать. Тебе нужно себя беречь. Потом сама расскажешь Демиду. Уверена, ты не так его поняла. Он будет рад.

– Мама!

– Сама, – повторила. – Сама расскажешь, если захочешь. Я вмешиваться не буду.

И это успокоило меня. Подарило надежду, что что-то ещё может измениться! С мамой сложно, но она ведь не плохая… Просто другая, у неё иные принципы и видение жизни.

Иногда мне казалось, что мама живёт в своей реальность. Вот если мужчина узнал про беременность – то не бросит. И не пойдёт к другой, если постараться. Будто только девушка может сохранить брак, а муж – так, он ничего не решает.

И при этом мамины установки не спасли её от развода.

Но я готова слушать часовые нотации и наставления, лишь бы мама не побежала рассказывать правду. Я даже забираюсь в её телефон, стираю контакт Демида от греха подальше.

Я все выходные трачу на то, чтобы следить за мамой, и поиск квартиры. И мне везёт в обоих случаях. Мама даже не порывается кому-то звонить, а я натыкаюсь на идеальное объявление.

В понедельник, перед работой, еду на новый осмотр. Почему-то внутри царит уверенность, что на этот раз мне обязательно повезёт. Хоть что-то хорошее должно случиться, правда?

Не может у меня быть настолько плохая карма.

Мы встречаемся с мужчиной, который представляется риелтором. Черт, а меня никто не предупреждал об этом. Представляю комиссию, которую с меня попросят…

– Моя оплата лежит на собственнике, – риелтор – Константин – быстро меня успокаивает. – У вас никаких дополнительных трат. Прошу, – запускает меня в квартиру, позволяя осмотреться. – Техника и мебель есть, если нужно что-то из посуды или по мелочи, то хозяин может привезти.

– Я… А вы правильно написали цену в объявлении?

Чувствую себя глупо с этим вопросом, надо бы скорее подписывать контракт, пока не заметили ошибку. Свежий ремонт, много хорошей техники, довольно большая кухня и спальня. А самое главное – до работы десять минут пешком.

Но в таких случаях всегда есть подвох. Не может не быть.

С подозрением проверяю есть ли вода, прислушиваюсь к шуму соседей. Недостатков всего два: слабая вытяжка и в ванной сильно тянет холодным воздухом