— Потому что я достаточно старая для того, чтобы чувствовать, как от тебя несет пеплом и сажей. Ты пропах серой, архидьявол, это тело и твоя душа — не принадлежат нашему миру.

Вот как? Интересно, выходит, мое чужеродное происхождение все же ощущается? И сколько таких знатоков по всей Колыбели? Впрочем, легенда о Герое, пришедшем из другого мира и о двух Игроках в одном теле — совершенно разные истории.

— Ты хочешь отомстить Империи за Вторжение? А что ты прикажешь делать с самим собой?

Я пожал плечами.

— Ничего, Фьята. Видишь ли, — вновь шагая из угла в угол, заговорил я: — мой план строится на том, что народы, рожденные под этим небом, заслуживают сами определять свою судьбу. Ни Империя, ни Гильдия Искателей, ни кто-либо еще не вправе решать за целые народы, каким путем им идти и развиваться.

Остановившись, я медленно повернулся к хозяйке и, убедившись, что та слушает, продолжил речь.

— Ты права, я не родился в этом мире. Однако я знаю, насколько вы все одичали и деградировали после Вторжения. Дракониды отбросили вас на века назад, вы застряли в первобытном обществе, едва отличаясь от своих далеких предков, впервые родившихся в Колыбели. И я могу дать вам шанс это исправить.

Губы маруны вновь исказились, изображая натянутую улыбку.

— А что ты станешь делать потом, когда объединишь наши народы и истребишь всех, кто явился в Колыбель и стал нашим угнетателем? Возглавишь новую империю, где место драконидов займут дьяволы?

Я пожал плечами.

— Власть есть власть. Сама по себе она не плохая и не хорошая. Все зависит от того, как ей распоряжаться. Я предлагаю начать войну не ради трофеев или каких-то статусов и благ. Я предлагаю встать под знамена Асмодея и наказать тех, кто унижал и убивал вас на протяжении веков. После победы я лично вряд ли задержусь здесь, и что делать со своим миром будут решать те, для кого он является родным. Это ваше право, не мое. Я — лишь орудие, которым вы будете добиваться собственной свободы.

Фьята отвернулась, скрестив руки на груди.

— Ты говоришь так сладко, что даже мне хочется тебе поверить, — раздраженно заявила она. — Но ты — дьявол, а вашему племени доверять нельзя.

Мне оставалось лишь развести руками.

— Можно или нет, в любом случае это не я убил вашу жрицу, и уж тем более не платил полукровкам, чтобы они сделали это за меня. Дьяволы могут обмануть — это верно, но ты забываешь, что я — Герой Асмодея, и у меня есть свои цели, которые никак не вяжутся с обманом. Как только я закончу в этой Колыбели, мой Бог заберет меня из этого мира, чтобы бросить в новую Игру. А вам останется собственный мир.

Она медленно повернулась ко мне, по-прежнему избегая смотреть в глаза.

— Это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Если бы я хотел тебя обмануть, придумал бы что-то похитрее, — заявил я. — Ты ведь ожидаешь от меня, архидьявола, не простого обмана, а чего-то такого, что на голову превосходит обычную ложь, верно? Но истина в том, что мне не нужен этот мир, не нужна власть над ним. Будь у меня возможность, я бы просто сидел у себя дома, стараясь как можно реже его покидать, проводя время за развлечениями. Но у меня нет выбора, Старшая, я — архидьявол Дим, Герой Асмодея, и только от меня зависит, смогу я вас всех спасти, или вы сгинете, когда Империи надоест играть с вами в видимость независимости. Так что, соглашаться ли встать под мою руку — решать тебе. В любом случае я буду добиваться своего, с вами или без вас.

— Неужели ты настолько отчаялся, что пытаешься убедить меня, рассказывая правду? — хмыкнула она. — И что же, ты клянешься добыть нам свободу, если я решусь ввязаться в эту войну?

— Я добуду вам свободу, — кивнул я. — Даже если ради этого придется умереть.

Недосказанность, как много в этом слове! Стоит лишь чуть-чуть изменить речь, и вот ты уже борец за права марун, а не всех диких племен Колыбели. Хотя придраться ко мне нельзя — я действительно умру, если проиграю, чего уж там. А про марун уточнения не было.

Фьята выставила меня за дверь и, закрыв за собой проход опустившимся листом, затаилась в своем домике. Я же, облокотившись на сплетенную лиану, заменяющую поручни, сосредоточился на собственных проблемах.

По-хорошему, нужно срочно бежать к оркам, бить лицо претенденту на звание Верховного Вождя, а затем вести объединенную армию диких на уничтожение всех предателей. Но по факту сейчас придется тратить время на марун и только потом идти разбираться со всем этим дерьмом.

Наклонив голову, я дождался, пока щелкнут позвонки в шее, и выдохнул, разжимая стиснутые зубы. Силы, потраченные на долгое очарование искателя, постепенно возвращаются — сейчас у меня пассивно впитываются порядка десяти единиц маны, что само по себе почти в два-три раза круче, чем пару месяцев назад. Однако от столкновений с чужим колдовством пока что лучше воздержаться.

Из-за всех этих приключений на сравнительно небольшой территории у меня сложилось четкое впечатление, будто я завяз в болоте и не могу из него вырваться. Выдумывать и принимать управленческие решения — не мое, я никогда не был ни лидером, ни идейным вдохновителем. Да что там, меня же буквально выворачивает от мысли, что придется выстраивать все эти иерархические ступеньки.

Я же не адвокат, в самом деле, чтобы клепать законы для всех и каждого. Да, я понимаю их необходимость, осознаю, что без этого мы никуда не продвинемся. И в то же время — а извозчики на что? У меня почти три сотни дьяволов в подчинении, так какого черта я должен все делать за них?

Сомневаюсь, что Асмодей вникает во все тонкости своих доменов. Подозреваю, отец дьяволов просто дал указание, а назначенные им управляющие уже проворачивают всю бюрократию так, чтобы исполнить отданное приказание в точности. Почему бы и мне так не поступить?

За спиной прошелестело, я почувствовал легкое дуновение ветерка от открывающегося прохода в хижину Старшей. Однако оборачиваться не стал, продолжая разглядывать землю внизу.

— Я готова сообщить марунам о том, что случилось с Нэс, — заявила Фьята за моей спиной.

Кивнув, я выпрямился и медленно повернулся к ней. Броня из веточек и листьев смотрелась на женщине футуристическим доспехом, хотя я откровенно сомневался в ее эффективности. Впрочем, это же не моя проблема.

— Тогда я забираю Хаэль и иду дальше, — сообщил о своем решении, глядя в лицо маруны. — Ваши внутренние дела — в вашем ведении, меня же заботят более масштабные проблемы. Так что рад, что ты решила не нарушать нашего соглашения, Фьята.

Она по-прежнему избегала смотреть мне в глаза, да я и не пытался ее очаровать. Нет никакой необходимости продавливать марун, их уже до меня продавили так, что этот крохотный поселок, похоже, единственное их место жительства. Хотя территория за ними закреплена внушительная, однако для столицы здесь слишком мало населения.