Юрий прижимал к уху трубку, а в голову ему лезли мысли одна страшнее другой. Например, о том, что событиями управляют какие-то неведомые силы, чья-то загадочная рука.

Но чья?

— Найди девочку! — выкрикнула Савина, заставив Юрия отвлечься от невеселых дум.— Найди, пока еще не поздно. Ты знаешь, что должно произойти через два дня.

Он знал. Знал даже слишком хорошо. Произойти должно было то, чему они посвятили многие десятилетия напряженного труда, ради чего совершили столько актов жестокости. И все это во имя...

Сбоку от него хлопнула дверь. Вернулся начальник охраны зоопарка. На его загорелом лице было угрюмое выражение, в котором сочетались огорчение и тревога.

— Я найду ее,— твердо проговорил Юрий в трубку, адресуясь скорее себе, нежели начальнице, а затем закрыл телефон, повернулся к высокому мужчине и спросил, перейдя на английский: — Вы отыскали мою внучку?

— Увы, нет. Мы прочесали весь парк, но не нашли никаких следов девочки.

У Юрия упало сердце.

Начальник охраны, казалось, колебался, и, когда он заговорил снова, его голос звучал нерешительно:

— Однако я должен вам кое-что сказать. Поступило сообщение о том, что девочку, которая подходит под описание вашей внучки, посадили в фургон у южного выхода из зоопарка.

Юрий вскочил со стула. Его глаза округлились. Охранник поднял руку, призывая его к терпению.

— Полиция округа Колумбия уже занимается этим. Возможно, это ложный след. А больше мы пока ничего не можем сделать.

— Вы обязаны что-то делать!

— Мне очень жаль, сэр. Мне также сообщили, что кто-то из ФБР приказал организовать для вас охрану. Они вот-вот прибудут сюда и отвезут вас в ваш отель.

Юрий понял, что без Мэпплторпа здесь не обошлось.

— Благодарю вас. Спасибо вам за все, что вы сделали.— Юрий подошел к двери и взялся за ручку.— Я... Мне нужно на свежий воздух.

— Разумеется. Снаружи есть скамейка.

Юрий вышел из офиса охраны. Увидев скамейку, он направился к ней, но, оказавшись вне зоны видимости из окон конторы, садиться не стал, а прошел мимо скамейки и направился к выходу из зоопарка.

Юрий не имел права оказаться под контролем Мэпплторпа. Даже теперь. Этот дурак знал лишь малую толику того, что происходит. Юрий сообщил ему ровно столько, сколько было необходимо для того, чтобы разжечь интерес разведывательных кругов США. Они даже не подозревали, как изменится мир через несколько дней.

Он должен найти Сашу раньше Мэпплторпа.

И сделать это можно было только одним способом.

Пройдя на выходе из зоопарка через полицейский кордон, Юрий остановился и набрал номер на своем сотовом, вновь задействовав систему шифрования. Как и до этого, ответили почти сразу, но на сей раз — автоответчик.

— Вы позвонили на международный коммутатор «Арго инкорпорейтед». Пожалуйста, оставьте сообщение...

Эта компания являлась прикрытием «Ясонов», а псевдоним «Арго» было выбран потому, что так назывался корабль мифического Ясона. При мысли о том, насколько это глупо, Юрий, дожидаясь сигнала автоответчика, сокрушенно покачал головой. Несколько часов назад он убил одного из них, но теперь сам нуждался в помощи тайного общества американских ученых. И он знал, как связаться с ними. В годы холодной войны тогдашние противники вели незримую войну за технологическое превосходство, причем ученые каждой из сторон пользовались неограниченной поддержкой военного истеблишмента и разведывательных служб. И качестве оружия в этой войне применялся не только интеллект, но и самые подлые средства: диверсии, насилие, шантаж. Однако при этом ученые с обеих сторон пользовались определенной свободой действий и независимостью от вояк. За несколько десятилетий они усвоили две вещи. Во-первых, у них есть много общего, и, во-вторых, что еще важнее, существует определенная черта, через которую не переступит ни одна ни другая сторона.

Когда такое понимание сформировалось окончательно, были разработаны способы взаимодействия. В частности, так называемая тревожная кнопка. Вот и сейчас Юрий назвал свой зашифрованный сотовый номер и произнес кодовое слово, принятое еще во время холодной войны:

— Пандора.

20 часов 38 минут

Из зала Звездно-полосатого флага валили клубы дыма.

Грей и его спутники стояли в коридоре, соединяющем зал Флага с центральным залом музея. Предварительно они натянули комбинезоны маляров и скрыли лица под респираторами. Для убедительности Грей даже Обрызгал комбинезоны свежей краской.

Он наклонился и заглянул в зал Флага. От дыма щипало в глазах, но ему удалось разглядеть пламя, танцующее на лужах растворителя, который он разлил по деревянному полу. В следующий момент ожила противопожарная система и с потолка во все стороны брызнула вода. Взвыла сирена пожарной сигнализации.

Грей подождал еще несколько секунд, желая убедиться в том, что стеклянная витрина, в которой хранился флаг, осталась сухой. Он знал, что витрина представляет собой герметичную камеру, главной задачей которой являлось сохранение национальной реликвии для грядущих поколений. Теперь она защитит флаг от дыма и воды.

Убедившись в том, что святыне ничто не угрожает, он переключил внимание на центральный зал. Снова послышались крики рабочих. Они и без того были напуганы предупреждением о возможном взрыве бомбы, а тут еще дым и рев пожарной сигнализации.

Грей выглянул в центральный зал и посмотрел в сторону выхода. Предупрежденные через мегафон о необходимости воспользоваться именно этим выходом, мужчины и женщины толпились возле него, толкаясь и наступая друг другу на ноги. В руках у многих были рюкзаки и ящики с инструментами. Паника толкала людей к дверям, где каждого выходящего методично обыскивали вооруженные мужчины и обнюхивали две немецкие овчарки.

— Пошли,— сказал Грей.

Под прикрытием дыма и царящего кругом страха они присоединились к рабочим на выходе, предварительно разойдясь по одному, чтобы спецназовцы не признали в них ту троицу, за которой они бегали по тоннелям. Влиться в паникующую толпу было все равно что прыгнуть в бушующее море у скалистого берега. Их толкали, пинали, лягали, сдавливали со всех сторон. Грей старался не упускать из виду двоих своих товарищей по несчастью.

Людская масса постепенно несла их к выходу. Несмотря на толкучку, вооруженным мужчинам каким-то образом удавалось поддерживать на выходе некое подобие порядка. Обыски продолжались, но теперь уже носили более поверхностный характер. Возбужденные шумом и сутолокой, собаки лаяли и натягивали поводки.

Грей крепче ухватился за сумку, висевшую у него на плече, и переместил ее на грудь. Если понадобится, он пробьет себе дорогу сквозь вооруженную цепь, как бык, как нападающий в американском футболе в последнем рывке к воротам.

Посмотрев вбок, он увидел, как толпа вынесла Элизабет через двери и бросила прямо в руки спецназовцев. Ее торопливо обыскали и велели уходить. Когда женщина проходила мимо одной из собак, та разразилась лаем и стала рваться с поводка. Нет, животное не опознало ее запах. Просто овчарка была возбуждена и сбита с толку происходящей суетой. Заглушить запах Элизабет помогли дым и свежая краска на комбинезоне. Она пошла прочь от кордона и скрылась в сумерках Эспланады.