Повернув голову к ней, он нахмурился.

– Никто не будет диктовать мне условия. Тем более пресса. – Он снова обратил злой взгляд на дорогу. – Просто дай мне свой адрес, и я отвезу тебя домой.

Когда они подъехали к аккуратному двухквартирному дому, где жила Роуз, Джин выключил двигатель и повернулся, чтобы взглянуть из окна на здание. Роуз видела, как он рассматривал недавно подстриженную лужайку и аккуратные горшки на подоконниках, полные ярких цветов. На дворе была поздняя осень, а они все еще цвели. Но он наверняка подумал, что она могла бы жить в месте и получше.

– Ты всегда жила здесь? – спросил он.

Даже когда она кивнула, у нее появилось неприятное впечатление, что он мог судить о ней по месту, где она живет.

– Это дом, где я выросла с моими родителями. Когда мой отец умер, он оставил его мне. Такое дорогое для меня место…

– Дом достался не твоей матери?

Она покачала головой:

– Нет. Они не были вместе.

– Они развелись?

Прежде чем ответить, Роуз вздохнула.

– Да. Она сбежала к богатому бизнесмену, который обещал ей лучшую жизнь. – Она не могла скрыть горечь в голосе. Ее щеки заалели.

Джин не на шутку заинтересовался этой историей, но старался оставаться тактичным.

– И он сделал это? В смысле, дал ей лучшую жизнь?

– Смотря что ты называешь лучшей жизнью. Насколько я знаю, она счастлива. Они живут в шикарном месте в Париже, и она ни в чем не нуждается. По всей видимости, она получила то, о чем мечтала… То, чего не мог сделать для нее мой отец. Но когда она ушла, то разбила его сердце. Он так никогда и не оправился после этого.

– Жаль слышать. Но это сказалось и на тебе?

Роуз почувствовала жжение в глазах.

– Это было давно. Я пережила это, у меня появились более насущные проблемы, которые нужно было решать. Да и кому нужна мать, которая в первую очередь думает о материальном благе?

Она увидела, как Джин вздрогнул.

– Что делал твой отец? В смысле, чем он зарабатывал на жизнь?

– Он был бухгалтером… И надо сказать, очень хорошим. – Она осознавала, что старается защитить его. – У него никогда не было тех амбиций, которых желала моя мать. Но он был верным и преданным мужем и любящим отцом. Она не понимала, что на первое место он ставил семью, в угоду ей отказался от карьеры, считала это слабостью.

– Ты сказала, что твоя мать и ее муж живут в Париже? Можешь вспомнить, где именно?

Роуз почувствовала, как запылали ее щеки. Она не сомневалась, что Джин узнает место. В конце концов, он был французом.

– Они живут в пригороде Нейи-сюр-Сен.

– В таком случае они действительно богаты. Там находится самая лучшая и дорогая недвижимость.

Она пожала плечами и отстегнула ремень безопасности.

– Возможно, но меня это не волнует.

Роуз услышала мягкий щелчок его ремня безопасности прежде, чем отвернулась и открыла дверцу машины. Он взял ее за руку.

– Прежде чем ты уйдешь, я думаю, мы должны серьезно поговорить.

– О чем? Если речь идет о продаже антиквариата, то я сказала, что буду на связи.

– Ты прекрасно понимаешь, что меня интересует не это. Я хочу поговорить о том, что случилось между нами в магазине.

– Мы занимались сексом на столе моего начальника… Вот что случилось, спасибо, что напомнил. Я сказала тебе, что собираюсь принять меры, чтобы у этого не было последствий. Что еще нам нужно обсудить?

– Я ни на секунду не поверю, что это все, о чем ты думаешь.

Вдруг Джин поднес ее руку к своим губам.

– Вместе мы создаем пламя. И если ты станешь отрицать это, я назову тебя лгуньей.

Роуз буквально оторопела, когда он разомкнул свои чувственные губы и слегка прикусил ее палец. Она почти задыхалась:

– Что ты… Зачем ты это делаешь?

– Пытаюсь запомнить, какая ты на вкус. Боюсь, мне будет этого не хватать.

– Думаю, тебе придется научиться обходиться без этого!

Она отдернула руку и выскочила из машины, как ошпаренная кошка, и почти побежала домой.

Джин не лгал, когда признался Роуз, что ему будет ее не хватать. Но он тосковал не только по ее телу, хотя он и возбуждался каждый раз, когда вспоминал об их последней встрече в кабинете Филиппа Хатона.

День ото дня эта женщина становилась для него все более и более важной, и это ставило под угрозу привычный уклад его жизни. Роуз настолько поглотила его мысли, что он даже толком не обдумал приобретение антикварного магазина. Как такое вообще могло произойти? Именно это приобретение должно было стать для него очередным рубежом, наградой за еще один удачный год в ресторанном бизнесе.

Он не чувствовал себя победителем. Впервые он задумался над тем, что значит быть и чувствовать себя успешным. Сейчас Джин не чувствовал себя успешным. Он ощущал себя опустошенным, как если бы все, что раньше было для него важным, стало абсолютно лишено смысла.

История ее матери задела его за живое. Ему стало совершенно очевидно, что Роуз презирала своего обеспеченного отчима. Несомненно, Джин мог провести множество параллелей между собой и этим мужчиной, вполне возможно, что он даже знал его лично. Бизнес-сообщество, членом которого являлся Юджин, принимало в свои ряды лишь лучших из лучших, самых могущественных и богатых женщин и мужчин. Отчим Роуз даже мог быть одним из его конкурентов…

Но тревожило его не это. Джин знал, что он повел себя в точности как ее мать. Он отвернулся от своих близких, считая, что ему было недостаточно той простой жизни, которую вели его родители. Он стал жадным и амбициозным, и история Роуз дала ему понять, что у его желаний имелись гораздо худшие последствия.

Несколько лет назад он купил для своих родителей красивый дом в георгианском стиле и почувствовал, что им было неловко принимать такой подарок.

– Это прекрасный подарок, сын, – сказал ему отец. – Но на самом деле нам с твоей матерью было бы достаточно знать, что ты счастлив и здоров, почаще видеться. Мы вполне довольны нашим простеньким коттеджем. Это место дорого нам, потому что здесь мы вырастили тебя.

В этот момент Джин почувствовал себя бесчувственным чурбаном. Он никогда даже не задумывался над тем, чего они хотели. Тем не менее его глубоко ранило то, что они так и не поняли, какой неизгладимый след в его душе оставила смерть любимой сестры Франчески. Слишком рано он понял, какой шаткой и эфемерной, в сущности, была человеческая жизнь. Именно желание во что бы то ни стало защищать свою семью стимулировало его становиться все более и более успешным в бизнесе. Но он никогда не смог поделиться своими чувствами с родителями, объясниться.