* * *

Силуэт Андрея четко вырисовывался на фоне темнеющего неба. По сути, настоящая темнота еще не наступила: июль только начался, но белым ночам, которыми славится город, пришел конец. Поэтому фонари на улицах уже зажигали – особенно на центральных, таких как Лиговский проспект, на котором стоял, врезавшись в самую гущу глубоких старинных дворов, дом Андрея. Лежа на боку, прикрытая лишь тонкой простыней по причине небывалой жары, Агния наблюдала за любовником. Ей до сих пор было странно употреблять это слово в отношении Андрея, ведь в самом начале знакомства, почти три года назад, они возненавидели друг друга с первого взгляда! Он тогда вел дело ее погибшей школьной подруги, а Агния не могла не вмешаться, поняв, что дело попахивает уголовщиной[3]. После того случая она стала работать в Отделе медицинских расследований. Принято считать, что друзей человек приобретает в детстве или, в крайнем случае, в юности, но Агнии повезло: в отделе она встретила людей, которых с полным правом может называть не просто коллегами, а самыми настоящими друзьями. Но она и подумать не могла, что Андрей Лицкявичус, этот холодный, неприступный и гордый, а также желчный и циничный человек станет ее любовником! С самого первого дня они только и делали, что ругались. Поначалу Андрей счел Агнию неглубокой и истеричной дамой. Потом, после нескольких дел, он изменил свое мнение, но все же порывистость и целеустремленность Агнии относил на счет упрямства и неумения подчиняться приказам. Андрей же казался ей неуживчивым и грубым – и как после всего этого она вообще смогла оказаться в его постели?!

Стоя к ней спиной, скрестив руки на груди, Андрей смотрел на улицу. Несмотря на толстые рамы стеклопакетов и двор, отгораживающий окна от проезжей части, шум проносящихся мимо машин все же проникал в комнату.

– Почему тебя так интересует этот парень? – спросил Андрей, не оборачиваясь.

Разговор шел о Кане Кае Хо, и Агния только что поведала ему о неприятностях, в которые неожиданно вляпался ее бывший подопечный.

– Почему? – переспросила Агния. – Ну я же его знаю – не мог он сделать того, в чем его обвиняют!

– Ты говоришь очень уверенно!

– Потому что я в нем и в самом деле уверена, – кивнула Агния, хотя Андрей не мог видеть ее жеста. – Кай – хороший парень. Не в том смысле, который принято вкладывать в этом слово, конечно, но...

– Что значит – не в том смысле?

– Он не душка, если ты понимаешь, о чем я.

– Душка?

Наконец Андрей развернулся к ней лицом.

– Никита твой – душка, к примеру, – пояснила она. – А Кай – нет.

Никита был пасынком Андрея от его бывшей жены, но, несмотря на это, он относился к нему как к родному. Парень работал вместе с ними в ОМР.

– Кай – нелегкий человек, он вроде тебя.

– Вроде меня?

– Ну да, с вами обоими трудно иметь дело, – вздохнула она, откидываясь на подушки и глядя в потолок.

– И тем не менее ты намерена втравить меня в разборки этого неприятного типа с Комиссией по этике?

– Ну почему же сразу – втравить? И почему только тебя?

– То есть ты хочешь, чтобы я втравил весь отдел? Не слишком ли мелкое это дело для наших масштабов?

– Не ты ли говорил, что мелких дел не бывает? – парировала Агния.

– Но что же тут расследовать? – пожал плечами Андрей, и она увидела, что он готов сдаться. Ей было странно осознавать, что она каким-то непостижимым образом приобрела власть над этим сильным, жестким человеком. С другими он мог быть холоден и суров, но с ней – вне работы, конечно – спорить совершенно не умел. В отличие от Шилова, который обожал пикироваться – особенно сейчас, когда принял должность главного врача коммерческой клиники. Это произошло всего несколько месяцев назад, и, как Агния и опасалась, муж стал проводить дома еще меньше времени, чем в бытность свою заведующим отделением ортопедии и травматологии. К счастью, теперь она уже не так переживала по этому поводу. Тем не менее иногда Агния спрашивала себя, действительно ли роман с «блондинкой» закончен или Шилов по-прежнему продолжает тайно с ней встречаться? Она узнала об измене мужа недавно, примерно в то же время, когда он сообщил ей о своем желании перейти на другую работу. Агния так и не решилась вывести Олега на чистую воду – у нее за плечами уже был один неудавшийся брак, и сразу рушить с таким трудом налаженную жизнь она побоялась. Кроме того, они с Шиловым успели стать хорошими друзьями. Может, в этом все дело? Может, нельзя дружить с мужем, потому что, когда из брака уходят романтика и страсть, супруги начинают относиться друг к другу как брат и сестра? Раньше Агнии казалось, что родственные отношения между мужем и женой – это хорошо, но чем больше она над этим размышляла, тем больше приходила к выводу, что данная модель, возможно, работает не для всех.

– Что-то ты притихла, – пробормотал Андрей. – Не к добру это.

– Да так, задумалась просто, – опомнилась Агния, возвращаясь к действительности. – О чем ты спросил, прости?

– Я спросил, что можно расследовать в ситуации твоего парня? Дело-то как раз в компетенции комиссии.

– Но ты же знаешь Толмачева – он уничтожит Кая! – воскликнула Агния.

– Боюсь, если мое или твое имя мелькнет рядом с его, Толмачев действительно сделает это своей целью – ты же знаешь, как он любит нас с тобой!

Да уж, ведь именно они с Андреем поспособствовали тому, чтобы Толмачева сняли с должности за то, что он не смог справиться с пандемией гриппа[4].

– Значит, нельзя, чтобы он об этом узнал! – убежденно сказала Агния.

– И как ты себе это представляешь? – усмехнулся Андрей. – Хочешь, чтобы я выяснил, насколько все плохо, используя только собственную силу духа и сомнительные экстрасенсорные способности?

– Ты бываешь весьма изобретателен, когда захочешь.

– А ты можешь быть настоящим инквизитором, когда тебе что-то нужно.

Вместо ответа Агния тихонько поднялась с кровати и, подойдя к Андрею сзади, обвила его руками за талию и положила подбородок ему на плечо.

– Взятки не принимаются, – буркнул он.

– Да неужели?

Ее руки мягко заскользили по его телу.

– Ты... развратная, порочная женщина! – пробормотал Андрея, тяжело дыша, но не пытаясь отстраниться. – Тебе бы в разведке работать – щелкала бы несчастных шпионов, как орехи...

– М-м-м, я подумаю об этом, – промурлыкала она. – Если ты меня уволишь...

* * *

Вытянувшись во весь свой небольшой рост, Лиля лежала на раскладном диване, блаженно щурясь. Сегодня суббота, выходной день, и она может никуда не торопиться и ни о чем не думать. Хотя, пожалуй, не думать ни о чем – слишком большая роскошь: в последнее время ее голова занята Каем. Что бы сказала бабушка? Словно в ответ на ее ленивые мысли, прямо над ухом раздался голос Екатерины Матвеевны: