Из комнаты доносился так раздражающий Матвея позывной мобильного. Виола покинула ванную, чтобы ответить на звонок.

– Алло, – бросила она в трубку.

– Привет, – послышалось оттуда. – Ты спишь, что ли?

– Нет.

– А что голос хриплый? Простыла?

– Со мной все в порядке. Ты что хотела, Оля?

Звонила сестра!

– Ты была у Коки на именинах? – Кокой она называла тетку Римму. Та была крестной Оли.

– Да.

– И как?

– Нормально. А что?

– Гостей много было? Что ей подарили? Чем угощала?

– Оль, зачем тебе вся эта информация?

– Интересно.

– Тогда пришла бы сама и…

– Ты же знаешь, я не могу! – вспылила сестра. – Мы в контрах.

– Не пора помириться?

– Она первого шага не делает, мы тоже не будем.

И бросила трубку!

У сестер-погодок были странные отношения. Когда-то, в раннем детстве, они друг друга обожали. Засыпали, сцепив ручонки (их кроватки стояли рядом), ели из одной тарелки, игрушки имели общие. Поскольку друзей у Веры не было, Оля была для нее самым близким человеком. Она и двоюродный брат Ромка. Но он мальчик. У него были свои интересы – футбол, гонки на самокатах, стрельба из рогатки. Он играл в войнушку, они – в больничку, дочки-матери и магазин. Он мечтал о радиоуправляемом вертолете и полетах на Луну, они о домике Барби и принце, который встретится, когда они вырастут…

Да, Вера тоже мечтала о принце. Пусть и про себя. Оля же вслух. Она имела на это право, потому что была красавицей.

Красавица и чудовище. Дети одних и тех же родителей.

Отношения сестер изменились, когда они вступили в пору девичества. У Оли появились ухажеры. И Вера стала ей мешать. Она хотела играть с сестрой, болтать, мечтать, делать все то же, что и раньше. Она не хотела взрослеть. Или не могла? У Оли же началась совсем иная жизнь, с флиртом, первыми поцелуями, страстями. Она уже не мечтала о домике для Барби, «принцы» завладели всем ее воображением. Их было много, все разные. Начиная от солиста «Иванушек», заканчивая соседским мальчишкой, таскающим для Оли с прилавков шоколадки «Сникерс». Все время она стала проводить с девочками, похожими на нее. С ними гуляла, сплетничала, хохотала и делилась мечтами. Если Вера просила взять ее с собой, находила причины, чтобы отказать. Но иногда все же «чудищу» удавалось примкнуть к компании красавиц. И удовольствия от этого не получал никто. Вере было неинтересно с девочками, а им… им за нее стыдно! Особенно Оле. Когда Вера поняла это, она перестала навязывать сестре свое общество.

Они все больше отдалялись друг от друга, пока не стали почти чужими. Оля выскочила замуж в восемнадцать, Вера погрузилась в учебу и работу. У каждой появились свои заботы. Виделись сестры несколько раз в году на семейных торжествах. Много говорили, но все о пустом. И все равно Вера любила Олю. И готова была ради нее на многое. Когда у той начались проблемы с почками, она предложила свою в качестве донорской. К счастью, трансплантации удалось избежать, Оля вылечилась без этого.

Последний раз сестры виделись на мамином дне рождения в начале весны. Оля пришла без мужа, у них что-то разладилось, была сумрачна и немного агрессивна. Пила наравне с мужчинами, вступала во все споры, а когда начались танцы, чуть не взобралась на стол и не сплясала канкан. Вера увела сестру в ванную, насильно умыла ледяной водой. После этого Оля стала поспокойнее. Устало привалившись к стиральной машинке, закурила и проговорила печально:

– Моему браку конец.

– Может, все еще наладится?

– Он меня не любит больше.

– А ты его?

– И я… Он изменяет мне. Систематически. Как можно сохранить чувство к предателю?

– Тогда ни к чему расстраиваться из-за того, что браку конец.

– Да неужели? – хмыкнула Оля. В голосе снова зазвучали нотки раздражения. – Может, мне радоваться? Семья рушится. Я остаюсь одна с ребенком на руках. Без денег…

– Ты же работаешь.

– Сколько я получаю? Муж нас содержит.

– Значит, нужно найти новую работу… Или мужа, – попыталась пошутить Виола.

– Да кому я нужна? Толстая старая баба без образования!

– Тебе еще тридцати не исполнилось, Оля, какая ты старая?

– То есть то, что я толстая, ты не оспариваешь?

– Ты полновата, – мягко возразила Виола. – Но это можно исправить. Диета, занятия спортом. Тебе нужно сбросить кило пятнадцать, это не так уж много. Да и учиться никогда не поздно. Окончи колледж. Будет диплом, и работу найти легче.

Оля посмотрела на нее с ненавистью!

Или Виоле только так показалось?

– Как у тебя все просто, – процедила она.

– У меня все сложно, и ты это знаешь, – отпарировала Виола, сохраняя спокойствие.

И Оля устыдилась. Вспомнила, что в их сестринском тандеме счастливчик именно она.

– Завидую я тебе, Верка! – выдавила из себя она, затушив сигарету о бортик ванны. – Радуйся, дождалась ты этого.

– Чего-чего, а этого я не ждала, так что радоваться нечему.

– Да брось ты! Всю жизнь, наверное, завидовала мне, – отмахнулась сестра. – И нечего тут стыдиться. На твоем месте каждый человек испытывал бы подобное.

Отрицать это Виола не стала. Все равно ничего не докажет. Она молча покинула ванную, а вскоре и родительский дом. Ей было горько от того, что ее не понимают самые близкие ей люди.

…Виола прошла в кухню и вынула из остывшего чая пакетик. Отжав, приложила сначала к одному глазу, затем к другому. После этого еще лед достала из морозилки и поводила кубиком по векам и подглазьям. Хорошо, что она недолго плакала, и эти экспресс-меры помогут привести лицо в нормальное состояние. Последствия длительных рыданий устранялись только салонными охлаждающими масками.

Вновь зазвонил телефон. Номер определился незнакомый.

Снова полиция?

– Алло.

– Привет, – услышала она мужской голос. – Узнала?

Нет, она не узнала. Зато поняла, что беспокоят ее не следователи, ведущие дело Красотули.

– Извините, нет.

– Это Вадик.

Хотелось переспросить, задать утоняющий вопрос: «Тот самый, который меня замуж звал?» – но Виола решила промолчать. Потому что если «тот самый», она его обидит.

– Здравствуй, Вадик. Как ты?

– По-разному, Вера.

Точно «тот самый»!

– Меня зовут Виолой.

– Да, я помню. Не привыкну никак к твоему новому имени.

– А где ты взял мой номер?