– Вы что тут в своем детском банке – совсем в детство впали? Вы что клиентке надиктовали? Вы только поглядите, что она в графу «номер карточки» вписала!

Юра дрожащей рукой принял от нее бумаги…

– Это что? – озадаченно разглядывая совершенно непонятные значки в графе, возопил Юра и сунул документы Кисоньке под нос.

– Но эта семерка и правда больше всего похожа на перевернутую скандинавскую руну Кано! – взмолилась рыжая. – Обозначает омрачение ситуации, гибель партнерства и пустоту внутри…

– А это? – снова ткнул пальцем Юра.

– Шестое верхнее «яо» китайской гексаграммы Тунь… – еще более несчастным голосом ответила Кисонька, – «Лошадь разлучается с телегой. Льются кровавые слезы…»

– И вот это все вы клиентке озвучили? – возопила девушка. – Неудивительно, что она теперь от карточки отказывается! Говорит – не фен-шуй!

Салям небрежно махнул временным пропуском перед охранником. Двигаясь величественно, словно крепостная башня на прогулке, вступил на территорию банка. Размеренным шагом направился к лифту… Двери лифта разъехались и оттуда, как хищник из засады, выскочил заказчик.

– Что вы делаете? – прошипел он, настороженно озираясь по сторонам. – Только не лифтом! Вас же увидят!

Крепко ухватив Саляма за руку, он поволок его прочь. Распахнул неприметную дверцу – они оказались на узкой запущенной лестнице. Бойко топоча подошвами, помчался наверх. Шагая через две ступени, Салям невозмутимо последовал за ним.

– Учредители могут появиться в любой момент! – хватая ртом воздух, пояснил Константин Николаевич. – Если они узнают, что я привлек сыщика со стороны… – он покрутил головой, не в силах подобрать слова, чтобы описать возможные последствия. – А на этой лестнице камер нет, потому что ею никто не пользуется!

– Действительно, никто, – согласился Салям, внимательно разглядывая закрепленные на каждой площадке жестяные банки, до краев наполненные окурками. Этажом выше мелькнула смутная тень – кто-то поглядел на них с площадки верхнего этажа. Салям запрокинул голову, но тень уже исчезла – слышен был только торопливый топот и быстрый хлопок двери. Не иначе курильщики разбежались.

Уже спотыкаясь на каждой ступеньке, Константин Николаевич вполз на пятый этаж, тяжело перевел дух и, приоткрыв дверь, настороженно заглянул:

– Никого! – с облегчением выдохнул он, проскальзывая в коридор.

– Совсем никого, – снова согласился Салям, внимательно разглядывая мелкого, неопределенного вида человечка в мешковатом комбинезоне и низко надвинутой кепке, суетящегося возле каталки с моющими средствами.

– Это? Так это ж уборщик, ему до нас дела нет! – пожал плечами председатель правления.

– Никакого, – опять согласился Салям, невозмутимо проследовав мимо уборщика к кабинету с табличкой «Председатель правления».

У них за спиной Сева ухмыльнулся, сдвинул кепку на затылок, чтоб козырек не мешал и переключил компьютер на прием изображения. На экране, колеблясь и подпрыгивая в такт Салямовым шагам, возникла приемная с немолодой холеной секретаршей.

– Сейчас с третьего этажа главный бухгалтер поднимется – кроме нее никого не пускать! – велел секретарше председатель. В поле зрения камеры, вмонтированной в Салямовы темные очки, Константин Николаевич не попадал, но голос его ловился отлично! Даже неожиданные нерешительные нотки. – И вот еще что… – председатель помялся и наконец скомандовал секретарше: – Договоритесь с охраной… Если кто-то из учредителей приедет – мы должны об этом знать немедленно!

На экране распахнулась и захлопнулась дверь, слышно было, как отодвинулся стул – Салям уселся.

Дверь открылась снова. Появившаяся на пороге полноватая женщина средних лет нервно сжимала в руках синюю папку. На Саляма она уставилась подозрительно – видно было, что идея пригласить сыщика ей категорически не нравится. Глядящий через камеру Сева тоже моментально преисполнился подозрительности – он эту женщину узнал. Вчера, стоя над раздавленным манекеном, именно она уверяла Севу, что банку ничего не грозит!

– Наталья Ивановна Довгемо, наш главный бухгалтер, – торжественно отрекомендовал ее председатель правления.

– И вот этому сыскарю – даже не из милиции – я должна наши кредитные дела показывать? – Наталья Ивановна потрясла папкой. – Да что он может, чего мы сами не можем? Тоже мне, «Гусь»! Белый! – с бесконечным презрением протянула она.

Прячущийся в коридоре Сева жутко разозлился. Ах, так! Ладно!

– Салям, скажи ей… – привычно зашептал он в микрофон.

В кабинете председателя непроницаемые стекла Салямовых очков нацелились на бухгалтершу:

– Не доверяет вам Наталья Ивановна, – с притворным вздохом сообщил он председателю. – Она ведь с вами много лет работает и убедилась, что у вас не всегда голова на плечах…

Наталья Ивановна сперва поглядела на Саляма недоуменно, а потом вдруг густо покраснела. Сообразила, – понял Сева. Вспомнила собственные неосторожные слова на крыльце банка.

Но откуда сыщик прознал – ведь она говорила это… какому-то мелкому мальчишке! А этого здоровяка там точно не было! Бухгалтерша уставилась на Саляма с испугом – ох, а взгляд-то какой! Очки – как омуты! И будто не один смотрит, а много их там!

– В чем Наталья Ивановна убедилась? – непонимающе переспросил Константин Николаевич.

– Что вы зря не скажете, Константин Николаевич! – торопливо ответила бухгалтерша, бросая на Саляма умоляющий взгляд. – Вот, держите! – Она с усилием оторвала папку от груди. – Документы на этот проклятый кредит! Может, и правда – разберетесь!

В коридоре, у каталки с моющими средствами Сева удовлетворенно скомандовал:

– Салям, держи листы чуть подальше – чтоб в фокусе были! И не торопись, мне надо внимательно посмотреть!

Прошло совсем немного времени, и Сева почувствовал, что от недавнего удовлетворения не осталось и следа. Вот радость-то неземная – Кисонька была права! Он вовсе не такой крутой финансист, каким себя воображал! Через открывавшиеся перед ним банковские документы он продирался, как горожанин сквозь лесную чащу – на одной силе воли.

– Насколько я понимаю… – в кабинете председателя пробормотал Салям, и его голос звучал так же кисло, как и голос Севы, – была открыта какая-то фирма…

– ООО «Сан-инвест», – немедленно с готовностью подтвердил председатель.

– В которой один процент принадлежит вашему первому учредителю, Петру Маркеловичу, один процент – второму учредителю, Анне Викторовне, а все остальное – неизвестно кому… – заключил Сева, а вместе с ним и Салям.

Председатель и бухгалтерша дружно кивнули.

– Именно на эту фирму и был выдан кредит в пять миллионов?

Председатель и бухгалтерша кивнули снова.