– По-моему, это гениальная идея! – с чувством сказала Кисонька.

– Моя! – важно кивнул Юра.

– И много ячеек вы уже сдали? – мимоходом поинтересовалась Кисонька.

Физиономия у Юры стала глубоко несчастной:

– Какие-то у нас бабушки все несознательные!

Кисонька подумала, что будь она сама такой бабушкой, то предпочла бы до свадьбы внучки носить бриллианты сама, а не запирать их на десять лет в сейфе! Но при этом согласно покивала:

– Не понимают люди своей пользы. Например, если в отпуск с родителями едешь, здесь можно кошечек или черепашек оставлять! – И она торжествующе поглядела на Юру – дескать, как идея?

Лицо у генерального менеджера стало удивленно-тоскливым.

– Можем даже рекламную кампанию начать! – с энтузиазмом продолжала Кисонька. – С каким-нибудь таким слоганом… «Храните ваших хомяков в наших депозитных ячейках!»

– Боюсь, банку такая краткосрочная аренда – всего на пятнадцать минут – невыгодна, – с каменным лицом ответил Юра.

– Почему всего пятнадцать? – протянула Кисонька.

– Потому что через пятнадцать минут что собачка, что черепашка сдохнут. Воздуха не хватит. Я уж не говорю про хомяков…

Он круто повернулся и направился к выходу. И даже на попытку Кисоньки снова взять его под руку не среагировал. Кажется, она переборщила и вместо того, чтоб добиться полного Юриного доверия – дескать, такая дура ничего не поймет, что бы при ней ни делали! – вызвала у него непреодолимое отвращение. Даже духи и локоны не могли перекрыть в его глазах Кисонькину вопиющую бесполезность для банка. Это было очень, очень плохо!

Лихорадочно перебирая, какими необыкновенными финансовыми способностями его срочно потрясти – откуда они возьмутся-то, она ж не Севка! – Кисонька вместе с Юрой опять поднялась на первый этаж… Сейчас они вернутся в комнатушку детского банка – и засядут там до вечера? Ох, как же будет смеяться над ней Сева – Кисонька взялась за финансовое расследование! Целый день проторчала в банке и узнала… Ничего не узнала! Никто ведь и не вспомнит, что она сюда не напрашивалась. Она должна хоть что-то предпринять! Кисонька вцепилась Юре в руку:

– Юра… Э-э, Юрий Петрович, а у вас тут… буфет есть? Я бы себе пирожок купила!

– А вы разве не заботитесь о фигуре, Элла Сергеевна? – сквозь зубы процедил Юра. Видно было, что любая просьба Кисоньки ему неприятна.

– Моя фигура сама о себе заботится, – легкомысленно фыркнула Кисонька. Что было чистой правдой – при двухчасовых тренировках каждый день есть она могла что и сколько хотела.

– Ну пойдемте, – вздохнул Юра. По лицу было видно – он принял решение. И решение это касалось не пирожка, а самой Кисоньки. Похоже, он твердо решил избавиться от дурищи. Ай-яй-яй, и Севу теперь на это место уже не всунешь! Она провалила задание!

Они свернули в какой-то коридор. Кисонька изумленно поглядела вперед – странные звуки доносились из распахнутых дверей. Как будто там кого-то яростно, с утробным хаканьем, колотили. Кисонька невольно ускорила шаг, они с Юрой переступили порог…

– Дядя Петя, немедленно перестаньте бить мою маму! – завопил Юра.

Немолодой лысоватый мужик в очень дорогом костюме с размаху опустил черную резиновую дубинку на голову бухгалтерше. Женщина качнулась туда-сюда, как пьяная. Тяжело дышащий мужчина повернулся к Юре, коротко выдохнул и буркнул:

– Если она будет в претензии – придет сюда и побьет меня! – И он сильно заехал кулаком самому себе в зубы. Мутным взглядом посмотрел на свою раскачивающуюся фигуру, швырнул дубинку себе под ноги и вышел.

Ну что ж, хоть что-то мне удалось выяснить, – философски подумала Кисонька. – Теперь я по крайней мере знаю, откуда в банке взялся резиновый манекен!

– Это у нас как в Японии! – поспешил пояснить Юра. – Для снятия стресса! Если тебя начальник обидел, можно прийти сюда и побить его куклу.

– Я поняла, – кивнула Кисонька, разглядывая покачивающиеся на пружинах резиновые фигуры. Здесь были мужчины, женщины. У каждого манекена красовались таблички с именем и должностью. Наверное, чтоб новички не ошиблись – били кого хочется, а не кого попало. Только у таблички с надписью «Председатель правления» манекена не было, зато вместо него какой-то черный юморист водрузил букетик цветов, перевязанный траурной ленточкой. Кисонька хмыкнула.

– Это был учредитель? – уточнила она, разглядывая получивший в зубы манекен, изображающий полного лысоватого мужика – точную копию недавнего агрессора с дубинкой. – Петр Маркелович, да? А твоя мама, выходит, главный бухгалтер? А зачем он ее бил? Разве она ему начальник?

– Потому что гад он, – с ненавистью буркнул Юра и потопал дальше.

Кисонька аккуратно проскользнула сквозь толпу манекенов и направилась следом. Оказывается, Юра, вроде бы такой преданный банковской карьере менеджер, очень не просто относится к учредителю этого самого банка.

– А его жена? – осмелилась тихонько спросить Кисонька.

– И она не лучше! – рубанул Юра.

– А почему? – еще больше осмелела Кисонька.

– Ты, кажется, пирожок хотела? – недобро покосился на нее черным глазом Юра, давая понять, что разговор закончен.

Они вывернули в большой зал, заполненный многочисленными компьютерами, перед которыми сидели парни и девушки в наушниках и с микрофонами у рта. В зале стоял неумолчный гул голосов, перемежающийся постоянными трелями телефонных звонков.

– Кол-центр,[3]– предупреждая возможный Кисонькин вопрос, бросил через плечо Юра. – Сюда звонят наши клиенты, если у них возникает проблема. Сейчас они только и делают, что звонят, – грустно добавил он.

«А вы морочите им головы, что с банком все в порядке», – мысленно закончила Кисонька.

За одним из телефонов недоуменно охнули, попытались выдавить пару фраз по-английски, засуетились… Кисонька замедлила шаги. Неужели наконец сработало?

– Ребята! – прикрывая микрофон рукой, заверещала какая-то девушка, – тут из Лондона звонок! Правда-правда, у меня высветилось! И не наши туристы, а англичане – по-английски говорят! Я только поняла, что им нужен детский банк!

Юра замер, будто его кто за ноги схватил. Не веря своим ушам, медленно повернулся на голос…

– Бред какой, зачем англичанам эти младенцы? – скривилась молодая женщина, в которой по уверенным повадкам сразу можно было опознать начальницу. – А впрочем, позовите сюда этого мальчишку из «Молодости», который ведет себя, будто он президент Банка Англии!

Кисонька покосилась на окаменевшего Юру и не выдержала:

– Не слушайте их, Юрий Петрович! – сладенько протянула она. – Вы ведете себя вовсе не как президент Банка Англии! Совершенно непохоже!

Но Юра, казалось, ее даже не услышал. Тем временем по кол-центру шла громкая перекличка: