случае, скорее мне так кажется. Говорить?

– Конечно.

– Ладно. Смотрите. Это связано с визуальным восприятием. В этом присутствует красота, видите? Кажется, эстетика важна для него. Я в обоих случаях увидела в нем стремление к красивой картинке, но не знаю, как это точно описать…

– Без проблем, продолжай.

– В общем. С большой долей уверенности могу сказать, что он расположил тела так, чтобы наслаждаться самому. Визуально. Поэтому я подумала…

Миа переместилась к карте.

– Он должен был наблюдать.

– О чем ты?

– Ну, наблюдать.

Она повернулась к шефу.

– Ну, за местом преступления наблюдать. Наслаждаться своим творением. Вам так не кажется? Только представьте: он все это создал, а потом это найдем мы. Вот это да! Он должен был при этом присутствовать. Ну вот, Людвиг дал мне карту, посмотрите…

Она приложила палец к карте.

– Это единственная возвышенность в округе, поэтому я бы сказала, что он был здесь или, может, здесь, но начать надо с…

– Гравиевой площадки?

– Да, хотя там, наверное, ему было бы небезопасно. Лучше начать с рощи, вот тут, например? Тут он мог спрятаться.

– Так ты считаешь, он следил за нами?

– Ну да.

Ее синие глаза светились.

– А вы бы так не сделали на его месте? Надо же насладиться этой картиной, увидеть, как мы обнаружим его творение.

Мунк кивнул и подошел ближе к стене.

– Отлично, Миа.

– А?

– Очень хорошо. Сейчас же направим туда людей. Думаешь, вот сюда?

Он показал на карте.

– Да. А может, и сюда, не знаю. Нужно искать место, откуда хороший обзор на лежавшие тела, таких там вряд ли будет много. Вот тут, например, было бы слишком низко…

– Хорошо, Миа. Очень, очень хорошо. А я уж начал волноваться, что оставил тебя тут одну.

– Почему? Я сама со всем справлюсь.

– Конечно, – улыбнулся Мунк. – Отличная работа. Это все?

– Да. Хотя нет.

– Слушаю.

– Еще кое-что.

Она снова переместилась, на этот раз в другую часть кабинета.

– Здесь я только начала, но мне кажется, это важно.

На стене висел список всего из двух пунктов.

– И что же…

– Тысяча девятьсот девяносто третий. Двойное убийство в Швеции. Две тысячи первый. Двойное убийство в Норвегии. Промежуток восемь лет?

– Так?

Миа развела руками.

– И где он был все это время?

– Вот-вот, меня тоже мучает этот вопрос.

– Да-да.

Она кивнула и откинула челку со лба.

– Так как ты считаешь?

Немного подумав, Миа ответила.

– Сложно сказать. Возможно, ему не хотелось. Не мог найти подходящие жертвы. Но…

– Но что?

– Но, вероятнее всего, ему что-то помешало, вам так не кажется?

– Как в?..

– Ну, я не знаю. Он явно нездоров. Может, в своей голове и думает, что здоров, но по общепринятым нормам – нет. Раз он считает себя Волком…

– Так что ты думаешь?

Она чуть помедлила.

– Ну, это было бы слишком просто. Но, может, он был где-то взаперти?

– В тюрьме?

– Например. Или где-то, где таких людей лечат?

– В больнице для душевнобольных?

Она улыбнулась.

– Кажется, теперь они называются по-другому, но да, я это имела в виду.

– Отличная работа, Миа. Просто супер.

– Ой, чуть не забыла самое главное.

Покачав головой, она вернулась к снимкам животных, сняла один из них и дала Мунку.

– Видите?

Достав яблоко из кармана, Миа откусила его и энергично показала на фото.

Лиса.

Одна голова крупным планом.

– Я не очень…

– Присмотритесь, – бодро сказала она, снова ткнув пальцем. – На ухо…

– И?

– Неужели не видите? Вот же отметины, на самом краешке?

Мунк увидел, и теперь до него дошло.

Вау.

Вот это да.

– Так ты думаешь, лиса была… помеченной?

– Ну да. Это же видно.

Улыбнувшись, она увлеченно продолжила.

– Метка в ухе. Значит, миграцию этой лисы отслеживали, так? В какой области она находилась? Преступник снял чип, но все-таки, вдруг это был чип с GPS. А если такой вытащить, можно…

Она посмотрела на Мунка, как будто поддразнивая его.

– Ешкин кот, – улыбнулся Мунк.

– Вот-вот. Если чип выключился, когда его вынули из уха, значит, мы можем…

– Ну и ну.

Мунк засмеялся.

– Ты уже?..

Миа с яблоком во рту как раз шла за своими записями.

– Я сделала несколько звонков, и что касается рыжей лисицы, скорее всего Высшая Школа в Лиллехаммере, по крайней мере на востоке страны только она занимается ими. У них есть совместный с Норвежским институтом естествознания проект, мне дали контакт… где же он… вот, Нина Добров. Она была занята, когда я звонила, но к ней можно съездить завтра утром.

– Чертовски здо́рово, Миа, – улыбнулся Мунк, доставая сигарету из кармана, когда вдруг в дверь постучали и показалась голова запыхавшегося и возбужденного Фредрика Рииса.

– Я не отвлекаю? Вы должны это увидеть.

Не дожидаясь ответа, одетый в элегантный пиджак следователь поспешил к рабочему месту Мии и вставил флешку в компьютер.

– Так, сначала объясню. Я был в школе, спрашивал про гипс Рубена, и мне пришло в голову, что мы не знаем, что случилось с его рукой. Я подумал, что наверняка это не имеет отношения к делу – ну сами понимаете, одиннадцатилетний мальчик, могло случиться все что угодно, но рассказ учительницы заинтересовал меня.

Фредрик завладел вниманием коллег. Мунк взял себе стул и убрал сигарету обратно в пачку.

– Оказалось, совсем недавно Рубен был местной звездой. Он заработал гипс вследствие автомобильной аварии. И весьма странной аварии. Его учительница, Силье Симонсен, сказала, как все обрадовались, что он так легко отделался. Что все могло быть намного хуже. Поэтому я решил тщательно проверить это обстоятельство. Запись, которую вы сейчас увидите, сделана около уличного кафе «Гриль». Рубен с отцом заехали туда купить еды. То есть отец пошел за едой, а Рубен остался в машине на парковке за углом…

– И они сняли это на камеру наблюдения?

– Нет. Камеры в кафе не подключены, они висят для красоты. Но один из сотрудников «Гриля» дал мне совет. Помните Роя Крюппеля?

Мунк кивнул.

– Это же он тогда?..

– Точно, – разгоряченно подтвердил Риис.

– Кто это? – спросила Миа, посмотрев на Мунка с Фредриком.

Мунк хотел было объяснить, но Риис его опередил.

– Рой Крюппель. Неприятное дело пару лет назад. Очень необычное для Норвегии, крайне жестокое. Поэтому оно тогда и привлекло всеобщее внимание. Рой Крюппель был самым обычным человеком, работал в страховой компании, а его жена – в детском саду поблизости от дома. У них было двое детей, но оба уже съехали от родителей, дом, машина, собака – ну, вы понимаете, обычная жизнь обычных людей. До одного вечера несколько лет назад, кажется, это случилось в мае