– Вы не могли бы отнести сеньору Равенсдейлу его завтрак? Он сейчас в маленькой столовой наверху.

– Конечно.

– А вот и Мария приехала. – И еще раз улыбнувшись на прощание, София ушла.

Холли взяла поднос и пошла наверх. Маленькая столовая находилась далеко от кухни, но это была прекрасно отделанная в восточном стиле комната, и из нее открывался чудесный вид на сад и озеро. Она была здесь несколько раз, чтобы стереть пыль и пропылесосить. Цветовая гамма желтого с голубым придавала комнате свежий вид.

Когда Холли плечом открыла дверь, то вся сотряслась от страха. Двери, ведущие на балкон, были широко раскрыты. Юлий сидел за столом и перед ним лежали какие-то бумаги. Легкий ветерок приподнял их, и она видела, как он положил на них руку.

Он, должно быть, почувствовал ее присутствие или услышал дребезжание чашек на подносе, потому что поднял голову:

– Доброе утро.

Холли сглотнула, паника медленно нарастала. Кровь в жилах застыла, и сердце готово было остановиться в любую секунду. Ноги, казалось, были прибиты к полу. Она не могла и шевельнуться.

Юлий нахмурился:

– Что такое?

– Ничего. – Холли шагнула вперед и замерла, не в силах продолжать движение. – Э-э… вы не могли бы подойти и взять поднос? Я не выключила плиту внизу.

– Почему бы вам не вернуться и не присоединиться ко мне? – сказал он, беря у нее поднос и относя его на столик на балконе.

– Нет, спасибо.

– Встали не с той ноги сегодня, да?

– Слишком мало спала, – пробормотала Холли.

Он смотрел на нее секунду или две.

– Присоединяйтесь ко мне, когда выключите плиту. Сегодня чудесное утро, и еды и кофе хватит на двоих. Просто захватите еще одну чашку и блюдце.

– Я сказала – нет.

Юлий пожал плечами, как будто ему было все равно:

– Дело ваше.

– Не могли бы вы отнести поднос назад, когда закончите? – спросила она, когда была уже у двери.

Юлий повернулся и посмотрел на нее:

– Разве это не ваша работа?

Холли выдержала его взгляд:

– Вот почему вы отправили Софию подальше? Чтобы почувствовать себя этаким правителем, отдающим приказы? Почувствовать свою власть?

– Разве моя просьба присоединиться ко мне за завтраком звучит властно?

Холли скрестила руки на груди и посмотрела на него:

– А как насчет прошлой ночи? Юлий резко выдохнул:

– Прошлая ночь… Мы не должны были заходить так далеко, простите.

Но Холли не хотела так просто успокаиваться. Она все еще чувствовала раздражение, он так легко доказал свою точку зрения. Выиграл этот раунд. Она бросилась на него, как изголодавшаяся по сексу дурочка. Какой она, собственно, и была.

Юлий подошел к Холли. Он не касался ее, но все же был достаточно близко, чтобы она могла чувствовать тепло его тела. Его темно-голубые глаза говорили ей, что он видит намного больше, чем она хотела бы. Холли пыталась сохранить спокойствие, но не смогла удержаться от того, чтобы не облизать губы. Он проследил движение ее языка, прежде чем снова посмотрел ей в глаза.

– Никто и никогда не привлекал моего внимания так, как вы.

– Ну, не у всех была возможность быть запертыми с вами на одной вилле. Никакой общественной жизни, знаете ли.

– Я выхожу, когда мне надо, – усмехнулся он.

– И когда в последний раз, – Холли покрутила в воздухе рукой, – вы выходили?

– Пару месяцев назад у меня были краткие отношения.

– Кто она?

– Я познакомился с ней на конференции в Сантьяго, – ответил Юлий. – Она была красива, хорошо образованна, из хорошей семьи. Она была замечательная…

– Я слышу большое «но».

– Не было химии.

– Плохо.

– Совсем нехорошо. – Юлий убрал прядь волос с ее лба. Это было легкое прикосновение, от которого она задрожала от восторга. Будет ли еще кто-нибудь прикасаться к ней так нежно? Смотреть так пристально, как будто хочет заглянуть в самые потаенные уголки души?

– Так кто разорвал отношения, – проговорила Холли, – вы или она?

– Я.

– Она была разочарована? – спросила девушка.

– Если и была, то недолго. Вскоре она обручилась с парнем, с которым встречалась до меня.

– Кто-то теряет, кто-то находит.

Юлий посмотрел Холли прямо в глаза:

– Очень неправильным жестом с моей стороны было переходить черту. Вы ведь понимаете это?

– Это было по обоюдному согласию.

Юлий легко провел пальцем по ее подбородку:

– Мы говорим не о согласии, а об уместности. Я имею в виду, что, если у меня будут с вами отношения, все будут думать, будто я пользуюсь вами.

– Вы мне приказываете, и я вам прислуживаю… Вы уже начали меня использовать.

Юлий убрал руку от ее лица:

– Не думаю, что я когда-либо встречал более… колючего человека.

– Ваш завтрак остывает, – сказала Холли, кивая на забытый поднос на балконе.

Юлий задумчиво смотрел на нее:

– Вы ведь ничего не забыли на плите, да?

Холли внутренне запаниковала:

– Нет…

– Ну, если дело не в моей компании, тогда должна быть другая причина для вашего отказа позавтракать со мной на балконе, – сказал Юлий таким тоном, будто размышлял вслух.

Повисло молчание.

Холли прерывисто вздохнула:

– У меня… в общем, все дело в балконе.

– Вы боитесь высоты?

Холли почувствовала, как будто тяжелый груз уходит из ее сердца.

– Не совсем… я боюсь балконов, как бы смешно это ни звучало.

Он взял ее за руку и погладил большим пальцем ее тыльную сторону ладони успокаивающими движениями.

– Вот почему вы не соглашались на комнату, которую вам приготовила София?

Холли сжала губы. Сильно. Она никогда раньше никому об этом не рассказывала. Это была запретная тема. Девушка вздохнула.

– Когда я была ребенком, меня запирали на балконе, – сказала она. – Отчим считал это забавным. Смотреть на меня из квартиры, пока я находилась на балконе при любых погодных условиях. До тех пор, пока я не скажу, что я сожалею о том, что сделала. Не то чтобы я много проказничала, я могла просто не так посмотреть на него, и он оправлял меня на балкон.

Юлий нахмурился:

– Бедный маленький ребенок. Что насчет вашей мамы? Она не могла заступиться за вас?